Одной из последних известных крупных работ по теории игры является, очевидно, книга Д.Б. Эльконина [193]. Д.Б. Эльконин раскрыл содержание детской игры — это взрос-лый человек, его деятельность и взаимоотношения с другими людьми. Основная единица детской игры, по Д.Б. Эльконину, — роль взрослого человека, которую берет на себя ребенок. В содержании своей игры дети воспроизводят отношения взрослых в трудовой и общественной жизни, воспроизводят их с разной глубиной постижения и порой проникают в подлинный общественный смысл человеческого труда. Сюжеты игр обус-ловлены конкретными социальными условиями жизни детей.
Представляет интерес также концепция П.М. Ершова о происхождении игры из потребностей [47]. Согласно этой концепции игра есть одна из трансформаций потребно- стей, присущей всем высшим животным и человеку, — потребности в вооруженности (вспомогательные потреб-ности в накоплении и совершенствовании средств удовлетворения своих потребностей).
Приобретение вооруженности начинается с мускульно- го движения — тренировки физической силы. Вслед идет подражание. Затем — практической применение того, что приобретено силой и подражанием. Это применение, все более успешное и свободное, приводит к игре, которая тре-нирует смелое использование навыков и умений в разных новых и неожиданных условиях. Мускульное движение, подражание и игра как пути приобретения вооруженности свойственны как человеку, так и животным.
Далее идут отличия. Приобретение вооруженности живо-тными завершается игрой. Человек же, после специфически человеческого многообразия игр, вступает на главный для него и решающий путь – теоретического обучения, приобре-тения знаний и практического овладения знаниями.
Подобно тому, как игра постепенно зарождается в подражании, так и вооруженность человека знаниями и уме-ниями постепенно зарождается в игре; в ней же начинают проявляться и реализоваться человеческие социальные и идеальные потребности. Вооруженность знаниями (об-разование) начинается в школе и может сопровождать че-ловека всю жизнь. Но и сама игра, ярко проявляющаяся в детстве и юности, и дальше не покидает человека, выступая в новых сложных и сложнейших формах. Они уже не на-поминают игры детей и животных, но и не похожи они и на обучение. Они остаются играми.
Голландский историк и социолог Й. Хейзинга в своем большом монографическом исследовании под названием «Человек играющий» анализирует большое число проблем, связанных с игрой. Он стремится обнаружить игровое начало в самых разнообразных видах человеческой деятельности и проявлениях культуры: в праве, науке, философии, даже в войне. Специально рассматривает связь игры и поэзии, игры и искусства [182]. В основе развития истории, продолжает Хейзинга, лежит развитие культуры, которая основывается на игре. Игра — это высшее проявление человеческой сущ-ности. А культура не рождается в игре, а начинается как игра.
Тем не менее, несмотря на обилие теорий игровой деятельности, игра остается загадкой для ученых. Действительно, игра в нашем сознании как бы противостоит серь-езному. Но в то же время дети, хоккеисты, шахматисты, ар-тисты играют со всей серьезностью, без малейшей склонности смеяться. Игра лежит вне рамок противопоставления «мудрость-глупость». Точно также игра не знает различения ис-тины и лжи, выходит за рамки противоположности «добра и зла». В игре не заключено никакой моральной функции — ни греха, ни добродетели. Все это само по себе загадочно.
Но игра является жизненно необходимым компонентом деятельности для любого человека. Известно, что ребенок, не наигравшийся, «не доигравший» в детстве, в дальнейшей взрослой жизни остается инфантильным — для него взрос- лая серьезная жизнь является как бы продолжением де- тских игр. Он легкомыслен, безответственен как к своей судьбе, так и к судьбам его окружающих людей. Он как бы считает, что любую ситуацию в жизни можно, как и в игре, «переиграть», начать заново.*
Далее, игра также необходима и взрослому человеку. Вспомним булгаковского Воланда: «…что-то …недоброе таится в мужчинах, избегающих вина, игр, общества прелестных женщин, застольной беседы. Такие люди или тяжко больны, или втайне ненавидят окружающих». Не говоря уже о том, что для взрослого человека органически естественно воспитание детей и внуков. А когда он их воспитывает, то играет с ними, сам включается в игровую деятельность.
Недостатком всех известных теорий игровой деятельности является их определенная однобокость. Порождение игры они объясняют либо «избытком сил», либо трудовой деятельностью людей или их социальными отношениями, либо как «убегание от жизни» и т.д. А игра, очевидно, чрез-вычайно многостороння и порождается и тем, и другим, и третьим и еще, очевидно, многим другим.
Но в данном случае в нашу цель не входит построение общей теории игровой деятельности. Наша цель другая — попытаться приступить к построению методологии игро- вой деятельности. Дальнейший материал данной брошюры из-лагается в той же логике, что и в предыдущих главах: ха-рактеристики игровой деятельности; ее логическая струк- тура (формы, методы, средства); организация процесса игровой деятельности (ее временнáя структура).
Здесь же нам еще необходимо сделать ряд оговорок отно-сительно того, что мы не будем считать игровой деятельностью.
Во-первых, это все то, что называется играми в математи-ческой теории игр и в исследовании операций. Хотя теория игр и возникла как раздел теории вероятностей, направленный на выявление оптимальных стратегий игроков в различных играх, в первую очередь в карточных играх, в современной теории игр игра определяется как «взаимодействие сторон (людей, ор-ганизаций, фирм и т.д.), интересы которых не совпадают» (см., например: [37]). То есть, теория игр анализирует профессиональную деятельность, предполагающую в каждом случае наличие определенной цели (достижение определенного результата человеком, фирмой и т.п.), что, соответственно, не подпадает под определение игры в истинном смысле (см. выше), поскольку она направлена на процесс, а не на результат.
Во-вторых, это профессиональные имитационные игры: де-ловые игры, организационно-деловые, управленческие игры и т.д., в которых имитируется какая-либо деловая, производ-ственная и т.п. ситуация, и группа профессионалов (коллектив, команда) должна совместно найти оптимальное решение. Имитационные игры имеют некоторое сходство с настоящей игровой деятельностью, например, наличие ролей и их распределение между участниками. Но в целом имитационные игры относятся к проектировочной профессиональной деятельно- сти и играми как таковыми в полном смысле слова не являются.
В-третьих, это учебные игры (иногда их разделяют на дидактические, учебные, учебно-дидактические и т.д.). Хотя учебные игры и называются играми, они таковыми в строгом смысле не являются, поскольку эти формы дея-тельности преследуют определенную цель, в данном слу- чае учебную. А подлинная игра цели не имеет. Учебные игры во всех модификациях являются некоторым симбио- зом игровой и учебной деятельности. Они могут иметь свои собственные теоретические и методологические основы (см., например: [18, 54 и др.]).
В четвертых — игротерапия, поскольку эта деятельность так-же преследует определенную цель, в данном случае лечебную.
Во всех этих перечисленных четырех случаях игровые элементы являются лишь некоторым инструментом, встроенным в другие виды деятельности.
Теперь, когда мы сделали эти оговорки, приступаем к изложению собственно вопросов методологии игровой де-ятельности.
§ 5.1. Характеристики игровой
деятельности
Описание характеристик игровой деятельности начнем с рассмотрения ее особенностей.
1. Всякая игра есть прежде всего свободная деятельность. Игра по приказу уже не является игрой. В крайнем случае она может быть некой навязанной имитацией, воспроизведением игры. Уже благодаря свободному характеру игра выходит за рамки природного процесса. Она присоединяется к нему, располагается поверх него как украшение.
Ребенок или животное играют, потому что испытывают удовольствие от игры, и в этом заключается их свобода. Для человека взрослого и дееспособного игра есть некое излишество. Во всякое время игра может быть отложена или не состояться вообще. Игра не диктуется физической необходимостью, тем более моральной обязанностью. Иг- ра не есть задание. Она протекает «в свободное время». И лишь когда игра смыкается с исполнительскими искусст- вами (театр, исполнение музыкальных произведений и т.д.) или спортом понятия должествования, задания, обя-занности привязываются к игре.
2. Игра не есть «обыденная» жизнь и жизнь как таковая. Она скорее выход из рамок этой жизни во временную сферу дея-тельности. Даже малый ребенок знает, что играет лишь «как будто» взаправду, что все «понарошку». Не будучи «обыденной» жизнью, игра лежит за рамками процесса непосредственного удовлетворения нужд и страстей, прерывает этот про-цесс. Она вклинивается в него как временное действие, которое протекает внутри себя самого и совершается ради удовлетворения, приносимого самим совершением действия.
3. Третья отличительная особенность игры заключается в том, что игра обособляется от «обыденной» жизни местом действия и продолжительностью. Она «разыгрывается» в определенных рамках пространства и времени. Ее течение и смысл заключены в ней самой.
Игра начинается и в определенный момент заканчива-ется. Она сыграна. Пока она происходит, в ней царит дви-жение, прямое и попятное, подъем и спад, чередование, завязка и развязка.