Отстаивая идею транспарентности, молодой партии уже при-шлось столкнуться с первыми трудностями в её осуществлении. Не все члены партии были согласны с решением о трансляции в Интернете первого заседания фракции в берлинском сенате, считая, что некоторые вопросы, например, о назначениях, сле-довало бы обсудить без привлечения внимания общественности[89]. Так же выяснилось, что из 15 депутатов берлинского пар-ламента, представленных «партией пиратов», четверо являются сотрудниками одной фирмы, в руководство которой входит ис-полняющий обязанности генерального секретаря берлинского отделения партии. Это обстоятельство было скрыто от других членов партии. В середине октября 2011 г. стало известно, что некоторые «ведущие пираты» являются бывшими членами пра-воэкстремисткой Национал-демократической партии Германии. Примечательно, что все эти случаи были раскрыты не «пирата-ми», а средствами массовой информации[90].
На наш взгляд, подобные эпизоды являются свидетельством, прежде всего, наличия кадровой проблемы в партии, кото-рая ещё только начинает свою политическую деятельность и по-этому объективно сталкивается с подобной ситуацией. Активи-сты партии осознают эти трудности. Другой существенной про-блемой для партии может стать её гендерная политика: из 15 де-путатов в берлинском парламенте «пиратов» представляет лишь одна женщина.
Некоторые немецкие исследователи считают, что вопросы Интернета и транспарентности не могут стать серьёзной мобилизующей темой для «пиратов». Ангела Меркель в успехе «пиратов» видит «классический протест», сформированный восприятием, на которое Интернет оказал очень сильное влияние». Многие эксперты и политические комментаторы сравнивают успех «партии пиратов» с ранними зелёными, которые также возникли как «партия протеста».
Содержание программных документов партии наглядно де-монстрирует, что «пираты» не являются партией одной темы. Их потенциал гораздо шире. На наш взгляд, в Германии появилась ещё одна партия левого спектра, которая имеет неплохие шансы развить и другие темы, например, социальной справедливости. Не исключено, что она сможет составить в этой обла-сти серьёзную конкуренцию «зелёным», «левым» и даже СДПГ. Будущее «пиратов» будет зависеть не только от того, насколько хорошо они сумеют интегрироваться в повседневную политиче-скую реальность и приспособиться к уже существующим инсти-тутам, но и от доверия, которым будут пользоваться у избирате-лей традиционные партии. Чем меньше это доверие и выше не-довольство существующей партийно-политической системой, тем больше шансов, на наш взгляд, у «партии пиратов». Тот факт, что они серьёзно воспринимают свои новые обязанности в берлинском сенате, говорит о том, что эта партия не считает свой успех случайностью, и будет стараться взойти на политический Олимп во всей Германии. Их стремление к большей транспарентности существующей в стране демократии может найти значительный отклик у немецких граждан, которые в по-следнее время испытывают стойкое разочарование в политических структурах и в партийном истеблишменте.
2. Отставка К. Вульфа с поста президента ФРГ и пробле-мы правящей коалиции
Существенную роль в недовольстве немецких граждан развитием современной политической системы играют слишком ча-стые для Германии скандалы, связанные с первыми лицами стра-ны. Так, в 2010 г. впервые в истории ФРГ президент республики Хорст Кёллер (ХДС) досрочно отказался от исполнения сво-их обязанностей и добровольно ушёл в отставку. В 2011 г. с по-ста вице-канцлера и председателя партии свободных демократов был вынужден уйти министр иностранных дел Г. Вестервелле, покинул свой кабинет из-за обвинений в плагиате и быв-ший министр обороны Карл Теодор цу Гуттенберг (ХСС)[91]. 17 февраля 2012 г. настала очередь президента Германии Кристиа-на Вульфа, скандал вокруг которого разгорелся в конце 2011 г. из-за его тесных контактов с крупным бизнесом.
В 2009 г., будучи премьер-министром Нижней Саксонии, К. Вульф взял у жены известного предпринимателя ‑ миллионера Эгона Геркенса – кредит в 500 тыс. евро под очень низкий про-цент, вместо того чтобы оформить его, как полагается чиновни-ку высокого ранга, на обычных условиях в банке. Отвечая на со-ответствующий запрос депутатов нижнесаксонского парламен-та, он не только скрыл этот факт, но и затем переоформил част-ную сделку в банке на льготных для себя условиях. Спустя два года эта история стала достоянием прессы. Не желая публикации компрометирующего его материала, К. Вульф позвонил главному редактору газеты «Бильд» и главе издательского дома, пригрозив им «войной между администрацией федерального президента и газетой до конца срока своих полномочий»[92].
Такое грубое и неприкрытое давление на редакцию вызвало не только протест со стороны газеты, но и объединило практически все средства массовой информации Германии против «не честного на руку» президента. На К. Вульфа обрушалась новая волна критики, которую не смогли остановить даже его публич-ные извинения. Всплыли и другие подробности «дружбы» президента с бизнесменами. В итоге этим делом заинтересовалась прокуратура Ганновера – столицы Нижней Саксонии, которая в результате проведённого расследования впервые за историю ФРГ направила в Бундестаг запрос о лишении президента иммунитета. Только после этого решительного шага со стороны правоохранительных органов К. Вульф подал в отставку.
Вторая за последние полтора года отставка президента обо-стрила и без того активную дискуссию в обществе о соответствии политиков и чиновников высокого ранга моральным принципам поведения и в значительной степени подорвала доверие граждан к существующим институтам. Согласно оценкам немецкого телевизионного канала ARD, 53% немецких граждан убеждены, что «большинство политиков используют своё служебное положение для получения экономических преимуществ», и только 3% верят, что «случай с К. Вульфом ‑ скорее исключе-ние»[93]. В немецком экспертном сообществе вновь заговорили о необходимости введения прямого избрания президента и даже о целесообразности отмены этого института[94].
Тот факт, что второй президент подряд, избранный Феде-ральным собранием и, соответственно, представляющий собой выбор партий, вместо того, чтобы примирять и направлять немецкое общество своим примером, оказался в центре скандала, говорит, на наш взгляд, о значительном дефиците авторитета этих партий и их персонала. Однако недостаток доверия к народ-ным партиям не означает эрозию Основного закона ФРГ и её государственного устройства, которые успешно функциониру-ют уже более 50 лет.
Уход К. Вульфа поставил правящую коалицию и лично А. Меркель в довольно сложную ситуацию. В 2010 г. ей потребовалось немало усилий, чтобы убедить своих коллег поддержать его кандидатуру[95]. Кандидат от оппозиционных партий правозащитник из бывшей ГДР Йоахим Гаук изначально был более популярен среди населения, пользовался большим авторитетом у партий и потому был сильным конкурентом против молодого не столь известного премьер-министра из Нижней Саксонии. Однако А. Меркель предпочла увидеть на этом посту более пред-сказуемого, обязанного ей своим взлётом коллегу по партии, нежели независимого, харизматичного, эмоционального и, соот-ветственно, трудно контролируемого политика. Именно поэтому отставка Вульфа была воспринята общественностью как личная ошибка канцлера, которая могла сделать правильный выбор двумя годами ранее.
Таким образом, ситуация с выборами нового президента бы-ла обострена с самого начала. ХДС, возглавляемой А. Меркель, предстояло найти такого кандидата, который бы привёл к кон-сенсусу не только парламентариев, но и всё общество. Однако подобрать подходящую кандидатуру в партии не успели. Совер-шенно неожиданно положение осложнили свободные демократы: они публично заявили о своей поддержке кандидата от оппозиционных партий Й. Гаука, связав, тем самым, вопрос о его избрании с будущим правительственной коалиции.
Вице-канцлер Ф. Рёслер решился на обострение отношений с ХДС вполне осознанно. С момента его назначения партия не только не вышла из кризиса, но и ещё большими темпами продолжила терять популярность у населения. СвДП, будучи в коа-лиции с ХДС, не смогла претворить в жизнь ни одного положе-ния своей предвыборной программы ‑ как известно, её успех на федеральных выборах 2009 г. был обусловлен, прежде всего, обещанием снизить налоги. Размолвки со старшим партнёром по коалиции привели к тяжёлым внутренним разногласиям в партии, существенным потерям голосов на земельных выборах и снижению рейтинга СвДП и Ф. Рёслера[96].
Особенного драматизма внутрипартийные противоречия до-стигли в вопросе помощи странам еврозоны, оказавшимся в за-труднительном положении. Камнем преткновения стала позиция СвДП по голосованию в бундестаге о создании постоянного механизма Европейской стабильности, который должен был заменить Европейский фонд финансовой стабильности. Часть либералов оказалась против введения этой меры и выступила в ноябре 2011 г. с инициативой проведения внутрипартийного го-лосования по проблеме, итоги которого стали бы обязательными для всех членов партии и определили бы её официальную по-зицию. Если бы подобное решение состоялось, оно не только бы пошло вразрез с позицией Ф. Рёслера, поддержавшего федераль-ное правительство, но и поставило бы под вопрос дальнейшую работу либералов в коалиции с ХДС. Однако в начале декабря 2012 г. незадолго до истечения срока окончания голосования руководство партии объявило о провале принятия решения из-за отсутствия необходимого кворума[97]. Это вызвало крайне не-гативную реакцию со стороны инициаторов голосования, кото-рые обвинили Ф. Рёслера в неуважении к мнению большинства членов партии и заговорили о необходимости его отставки[98].