Разве может политик, который не связан с издательством доверительными отношениями, позволить себе подобный звонок? Издательство «Springer» и Вульф имели определённую ис-торию, нам пока неизвестную. Каким-то образом Вульф сумел договориться с издательством, чтобы историю его развода под-робно не освещали в прессе. Кроме этого, из телефонного разговора следует несколько чрезвычайно любопытных выводов: Вульф сотрудничал с журналистами, и по поводу его разоблаче-ния, он не скрывал информацию и откровенно не понимал или не хотел понимать, что же он нарушил. По какой-то (также неизвестной) причине издательство захотело вести против него войну. Возможно, издательство «Springer» хочет устроить пока-зательный политический «процесс»[139]. Если это так, то подобное поведение журналистов крайне опасно, так как в качестве нападения выбран глава государства. Вульф не совершил преступления. Совершенно не ясно, сколько ещё политиков поддерживают доверительные отношения с журналистами подобные тем, какие были у Вульфа. В условиях кризиса элиты пресса по-лучила ещё большую власть, которую она использует не только в общественных, но и в собственных коммерческих интересах.
* * *
Изложенное выше вряд ли позволяет однозначно ответить на вопрос, поставленный в начале: «Что представляет собой совре-менная политическая элита ФРГ?». Для автора важно было показать, что политики ФРГ и в дальнейшем будут требовать пристального внимания учёных и аналитиков, потому что кризисные тенденции уже очевидны. Кризис западной демократии сле-дует рассматривать и через болезни национальных элит, что по-зволит лучше понять перспективы развития политического пространства. Анализ состояния и представленных тенденций при-менительно к политической элите ФРГ будет продолжен в следующем ежегоднике Института Европы.
Глава 6*
Правый радикализм в Германии. Рост
потенциала и противодействие
1. Новое явление – праворадикальные террористы
В конце 2011 г. всю Германию всколыхнула весть о разобла-чении преступной группировки праворадикалов, на счету кото-рой было несколько убийств и ограблений. По масштабу своей преступной деятельности и широкому резонансу в СМИ и об-ществе эту группировку можно сравнить, пожалуй, лишь с печально известной «Фракцией Красной Армии», практиковавшей левый террор в ФРГ в 1970–1980-х гг.
Первой арестованной оказалась 36-летняя Беате Цшепе, доб-ровольно сдавшаяся полиции. Она также известна как «поджигательница из Цвиккау». По данным правоохранительных орга-нов, в 1998 г. она вместе с ещё двумя неонацистами Уве Мундлосом и Уве Бенхардтом основала правоэкстремистскую группировку «Национал-социалистическое подполье» (NSU). Оба её сообщника были найдены мёртвыми 4 ноября 2011 г. в пригоро-де Айзенаха[140]. По сообщениям германской прокуратуры, на сче-ту преступников 10 убийств (8 турок, 1 грек и 1 немец-полицей-ский).
Разоблачение террористической ячейки правых радикалов в восточной Германии хронологически явилось продолжением всколыхнувшего всю Европу дела Брейвика – норвежского граж-данина, расстрелявшего в Норвегии несколько десятков человек на слёте мультикультуралистов. Немецкое общество, всегда очень щепетильно относившееся к любым проявлениям правого радикализма, стало требовать от правительства немедленных и максимально жёстких мер. Основным требованием был скорей-ший запрет Национально-демократической партии Германии. Поводом для увязки деятельности этой партии с террористической ячейкой, стала связь террористов с её бывшими активиста-ми Ральфом Вольлебеном и С. Карстеном[141]. Их арестовали в конце ноября 2011 г. по подозрению в том, что они помогали террористам в совершении их преступлений. Так, по информации полиции, Вольлебен предоставлял террористам свой автомобиль, а также, возможно, через него шли закупки оружия и взрывчатки. Однако главным аспектом в этой истории является именно то, что два подозреваемых в пособничестве террористам были активистами НДПГ – партии, которая уже давно является своего рода парией на политическом ландшафте Германии.
Насколько партийная работа Ральф Вольлебена с деятельно-стью террористов – предстоит выяснить следствию. В любом случае этот факт является одним из основных поводов для требований запрета партии. Ещё в начале 2000-х гг. Ральф Вольле-бен стал руководителем городского отделения НДПГ в городе Йена. К 2005 г. он был уже заместителем руководителя отделе-ния партии в Тюрингии и одновременно пресс-секретарём. До настоящего времени он считался одним из ведущих праворади-калов страны, несмотря на то, что ещё несколько лет назад он покинул ряды партии. Уже как независимый националист он организовывал многочисленные концерты ультраправых групп из Германии и других стран, международные съезды праворадикалов, получившие названия «Праздник народов» («Fest der Völker»), на которые съезжались ультраправые из многих стран Европы, а также из США.
Немецкая полиция считает Вольлебена одним из ключевых подозреваемых[142]. Как утверждают следователи, он помогал 3-м террористам из Цвиккау прятаться в течение первого времени после того, как они скрывались после последнего теракта, а так-же предоставил им свой автомобиль. Таким образом, речь идёт о пособничестве в организации террористического акта. Пока неясно, насколько глубоко он был вовлечён в деятельность «На-ционал-социалистического подполья» (NSU)[143].
Напомним, что в 2001–2003 гг. уже была предпринята попытка запрета НДПГ, которая, однако, закончилась провалом и только добавила популярности политическому крылу праворадикалов. Формальным поводом для попытки запрета стали высказывания некоторых руководителей партии, нарушающие нор-мы Основного закона. Однако при детальном расследовании оказалось, что более трети всех членов правления оказались платными агентами Ведомства по охране Конституции, т.е. фак-тически провокаторами. Федеральный Конституционный суд, желая отделить тех, кто нарушал закон по требованию полиции, от тех, кто делал это сознательно и добровольно, потребовал от Ведомства предоставить списки своих агентов в партии, на что последовал отказ. Руководство Ведомства по охране Конститу-ции предпочло проиграть процесс, но сохранить сеть своих аген-тов. Теперь же немецкие СМИ всё чаще задаются вопросом: а в чью пользу работали эти агенты – в пользу правоохранительных органов или праворадикалов[144].
В настоящее время в прессу просочились сведения о том, что Ведомство уже давно наблюдало за террористической ячей-кой. Это может быть использовано адвокатами НПД, а также дискредитировать само Ведомство. Так, при обыске в доме покончивших с собой двух тюрингских террористов сыщики обнаружили так называемые «легальные нелегальные» удостоверения личности, которыми обычно спецслужбы снабжают своих засланных в преступное подполье тайных агентов. Как они смо-гли получить эти документы – через третьих лиц или напрямую – от Ведомства по охране конституции – неясно. В любом случае, это – сильный удар по его престижу, тем более что несколь-ко лет назад по Германии уже прокатилась целая серия скандалов, когда выяснилось, что спецслужба была, мягко говоря, не очень разборчива при вербовке агентуры в правоэкстремистских кругах.
В интервью «Немецкой волне» эксперт по вопросам правого экстремизма, профессор берлинского Свободного университета Хайо Функе (Hajo Funke) назвал «скандальным» подход ведом-ства по охране конституции к правым радикалам. «Есть много указаний на то, – заявил он, – что Гельмут Рёвер “вёл” неонацис-та Тино Брандта, зная о том, что тот является главным стратегом “Гражданской обороны Тюрингии”. Отсюда – всего шаг к почти что пособничеству государства правоэкстремистской сцене»[145].
Единого мнения относительно роли и тактике Ведомства в работе с правыми радикалами нет. Противники запрета указывают, что до нового суда пришлось бы отозвать всех осведомителей. Во-первых, это создало бы потенциальную угрозу их жи-зни, во-вторых, Ведомство утратило бы контроль над деятельностью правых экстремистов. Сторонники запрета, в свою очередь, риторически спрашивают: а зачем нужны все эти осведомители и тайные агенты, если «Национал-социалистическое под-полье» могло почти 13 лет безнаказанно совершать преступления? Очевидно, что попытки канализировать правый экстремизм провалились. Возникает и другой вопрос: кому служат все эти двойные агенты? Ведомству по охране конституции или же они используют полученные от ведомства деньги для праворадикальной пропаганды и вербовки сообщников[146]?