О том, как воевал в этих боях политрук Винокуров, есть свидетельства военачальников. Так, командующий 51-й армии генерал Батов П.И. в книге «В походах и боях» отмечает, что не только словом настраивал политрук души бойцов, но и личной отвагой, первым поднимаясь в контратаки. В книге есть свидетельство того, как воевал на Перекопе политрук Винокуров. Не словом только «настраивал он души на бой, но и личной отвагой увлекал бойцов»7. Не положено было политруку ходить с разведотрядом на рискованные задания – он ходил. И первый поднимался с ротой в контратаки.
Его однополчанин командир взвода Герой Советского Союза Д. Аристархов с уважением и гордостью отзывался о храбрости командира 117 стрелкового полка, который в критической ситуации переходил с командного пункта в цепи бойцов, встал в полный, почти двухметровый рост, с криком «За Родину! За мной – вперед!» первым бросался на врага8. И не было случая, чтобы командир дрогнул или растерялся, выполняя со своими бойцами опасные задания.
О том же пишет и воевавший с Винокуровым бок о бок не один день на Крымской земле начальник штаба 23-й стрелковой дивизии генерал Андрющенко С.Е. в книге «Начинали мы на Славутиче…»: «В трудные минуты боя он неоднократно возглавлял самые опасные участки обороны и всегда проявлял невиданную выдержку, хладнокровие, умение организовывать людей…»9. Будучи политработником, он проявлял качества, без которых не смог бы стать командиром. Важнейшие из них – умение в критической ситуации проявлять инициативу и брать ответственность на себя.
В одном из боев на Перекопе он был впервые ранен, но из строя не вышел. Так за войну он поступал не раз. И только в случае тяжелого ранения и контузии, как в феврале 1942 года на Балаклавских позициях, уже при обороне Севастополя, его без сознания эвакуировали в госпиталь на Большую землю. Но вскоре он снова был на передовой. Вспоминая тяжелые бои 1942 года на Северном Кавказе, он рассказал примечательную историю10. Однажды их воинская часть оказалась в глубоком тылу в окружении больших сил противника. Что делать? Главное, считал он, пока живы, не терять головы, не паниковать, искать выход из сложного положения. Сохранив технику и людей, с боями они сумели прорваться к своим, которые считали их погибшими.
За мужество и отвагу при отражении атак превосходящего противника в 1941 году он был награжден медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной звезды, а в 1942 году был удостоен ордена боевого Красного знамени.
Закончив, высшие офицерские курсы «Выстрел», он в начале мая был назначен заместителем командира 7-й отдельной стрелковой бригады, а в июне принял полк11. Это был сформированный весной 1943 года 117-й стрелковый полк 23-й стрелковой дивизии 47-й армии Степного фронта. Боевое крещение полка и его молодого командира состоялось в августе 1943 года в Белгородско-Харьковской наступательной операции Курской битвы.
А впереди, в составе 61-й армии, были лот предгорий Кавказа до Эльбы: форсирование Днепра, освобождение Киева и Житомира, многих городов Белоруссии и Латвии, бои на Сандомирском плацдарме и освобождение Варшавы, форсирование Одера и участие в Берлинской операции, историческая встреча с союзниками на Эльбе.
В должности командира полка в полной мере раскрылись его «военная жилка» и ценные качества самородка. С самого начала боевого пути 117-му стрелковому полку ставились задачи, решение которых требовало военного мастерства, дерзости и воли. Полк всегда был в передовом отряде, ему доверяли решать основную задачу на первом, самом трудном этапе боя. Рассказывая об этом, Андрющенко подчёркивает, что Винокуров отличался умением рисковать, но не бесшабашно, а сознательно, тщательно учитывая обстановку12. Не было случая, чтобы командир дрогнул или растерялся, выполняя опасные и сложные задания.
На всём боевом пути отвага и мужество солдат и офицеров 117-го стрелкового полка и его командира подполковника Винокурова не раз отмечались и поощрялись командованием дивизии, армии, фронта, в приказах Верховного Главнокомандующего и правительственными наградами. Спустя всего лишь четыре месяца после назначения на должность за участие в форсировании Днепра, молодой командир был удостоен высшей награды Родины – ордена Ленина13. Высокие правительственные награды получило также большинство личного состава полка.
Особо отличались соединения и части 61-й армии в тяжёлых боях за освобождение Белоруссии. Приказом Верховного Главнокомандующего от 10-го июля 1944 года за форсирование реки Шара и освобождение Слоним и Лунинец войскам 61-й армии (командующий генерал Белов) объявлена благодарность. Среди особо отличившихся был назван 117-й стрелковый полк, а приказом от 23 июля 1944 года полку было присвоено почётное наименование «Лунинецкий»14. Через три месяца за героизм, проявленный при освобождении столицы Латвии Риги, 117-й стрелковый полк Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 октября 1944 года был удостоен высокой награды – ордена Суворова.
Академией для командира Винокурова стали сражения, в которых он проявил себя как опытный военачальник и был удостоен полководческих наград – орденов Александра Невского, Суворова, Кутузова. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 27 февраля 1945 года подполковнику Винокурову Фёдору Ивановичу было присвоено звание Героя Советского Союза с вручения ордена Ленина, медали «Золотая звезда» и грамоты Президиума Верховного Совета СССР. На наградном листе указывалось, что званию Героя командир представлен за высокие образы мужества и героизма, показанного 117-м стрелковым полком в прорыве глубокоэшелонированной обороны противника и форсирование Вислы южнее Варшавы15.
Среди боевых наград Винокурова четыре иностранных. Американский орден Легиона чести был вручён генералом Боллигаи командиру первого отряда 61-й армии подполковнику Винокурову, который первым на участке 1-го Белорусского фронта с боями вышел на Эльбу и 2 мая 1945 года встретился с союзными войсками16. Сын Ф.И.Винокурова – Анатолий Федорович рассказал об интересной истории Ордена легиона Чести17. «В апреле 1945 года на Эльбе встретились Армии Советского Союза и Соединенных Штатов Америки. Война доживала последние дни…
Американец Лойд Гомейс со своим полком стоял на одном берегу, а Ф.И. Винокуров – на другом. Обе части в состоянии боевой готовности. Но, к счастью, состоялась мирная встреча советских и американских войск на Эльбе. Состоялась и личная встреча командиров 117-го стрелового полка, 23-ей стрелковой дивизии, 61-й армии Ф.И. Винокурова и 333-го пехотного полка так называемых калифорнийских лесорубов Лойда Гомейса.
Встреча была по случаю награждения Лойда Гомейса орденом Александра Невского. Вручал орден мой отец, который был уже награжден орденом Легионеров. Обменялись подарками. Гомейс подарил отцу «Виллис», самозарядный карабин и кольт18. Отец подарил ему боевого коня «Казбека», автомат ППШ и пистолет»19. Судьба распорядилась так, что уже после смерти отца Анатолий Федорович Винокуров встретил Лойда Гомейса в Москве в 1988 году.
Три польских медали за освобождение городов Польши, в том числе Варшавы, он получил после войны.
Всего за участие в Великой Отечественной войне Винокуров Фёдор Иванович был удостоен девяти боевых орденов и восьми медалей20.
День Победы Винокуров Федор Иванович встретил в Германии21.
Глава III. Послевоенная судьба героя.
После войны полковник Винокуров Фёдор Иванович служил в Вооружённых силах Советского Союза 15 лет. Возвратился из Германии осенью 1946 года и в должности командира полка служил в Костроме, Брянске, Грозном, Баку. В августе 1950 года получил назначение в Москву22.
Он бывал в Москве и до войны, и во время войны. Новая служба была очень ответственной. Это была воинская часть специального назначения, имевшая славную историю с октября 1919 года. Более десяти лет он успешно командовал этой крупной войсковой частью, отдавая работе свои знания и боевой опыт23.
В эти годы он получил поощрения и награды за долголетнюю и безупречную службу в Красной Армии. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 июня 1952 года полковник Винокуров Фёдор Иванович удостоен второго ордена Красной звезды, в сентябре 1959 года от Главнокомандующего Сухопутными войсками получил именное боевое оружие. Приказом Министра обороны СССР в январе 1960 года был награжден медалью «За безупречную службу в Вооруженных силах СССР»24.
Свободного времени Федору Ивановичу, со слов сына Анатолия Федоровича, не хватало, но вместе семьей он старался бывать на театральных премьерах, на концертах Л. Утесова, А. Райкина, любил смотреть футбол, неизменно «болея» за армейскую команду. Встречался со многими интересными людьми, был дружен с народным артистом СССР М. Жаровым, известными поэтами Н. Осеевым, Мустаем Киримом25.
Двери его московской квартиры всегда были открыты для многочисленных родственников и незнакомых земляков, фронтовых товарищей и однополчан. Всех принимал радушно, многим помогал, чем мог. Жил скромно, не имея ни дачи, ни машины. При переезде из Баку в Москву он оставил свой «Виллис», подаренный ему американцами, Бакинскому цирку, считая, что артистам машина будет более необходима для гастролей по селам республики.
Все послевоенные годы, а это полжизни, ему пришлось бороться с коварным злым врагом - болезнью, она обрушилась сразу, как только смолкли канонады, и спало нечеловеческое напряжение. Многие из оставшихся в живых потеряли здоровье и, не имея ранений, а у него было шесть. Уже после первой тяжелой операции в госпитале Бурденко в Москве в 1947 году ему пришлось остановить учебу в Академии имени Фрунзе, хотя к тому времени он закончил два курса заочного обучения26. В жизнь его вошли ежедневные лекарства и ежегодное стационарное лечение, он не сдавался, работая на износ, выполняя еще и большую ответственную работу, много избирался депутатом райсовета и членом райкома партии Москворецкого района, города Москвы. В конце 1960 года, когда врачи в который раз вернули его к жизни, стало ясно, что служить в армии он больше не сможет. 14 марта 1961 года полковник Винокуров Ф. И. Ушел в отставку по болезни с правом ношения военной формы одежды27.