По нашему мнению, варяги не стали основателями Древнерусского государства, ибо это образование не представляло собой государство в истинном смысле этого слова. Думается, в нем пока было больше механического соединения малых и средних общностей, которые пока были не готовы к вхождению в объединенное государство, о чем было подробно сказано выше. В новоиспеченном «государственном образовании» (намеренно взято в кавычки во избежание путаницы) отсутствовало осознание общего интереса первыми князьями. Общий интерес подменялся частными интересами князя и его дружины, которые служили общим нуждам только постольку поскольку общие интересы совпадали с узколичными. Об этом говорил и Г.В. Вернадский в «Начертании русской истории», подчеркивая, что Рюриковичи руководствовались стремлением выжать из покоренного населения максимум – отсюда разбойничья деятельность Игоря. Но самое, на наш взгляд, оригинальное мнение высказали Ю.С. Пивоваров и А.И. Фурсов, назвав государственность Рюриковичей специфическим силовым предприятием типа «бандитской крыши» первого постсоветского десятилетия.
Но опять же, постепенно происходило формирование государственного сознания у правителей, что предопределило начало позитивного и плодотворного государственного творчества на благо всему обществу.
Варягам нельзя ставить в заслугу основание государства, нельзя им приписывать и насаждение государственности. Древнерусская история – это совместный поиск верхушки (варяжских князей) и славянского общества, совместная выработка стратегий и моделей развития, пусть и не совсем осознанная.
Таким образом, историческая роль варягов заключается не столько в институциональном оформлении славянского общества, сколько в том, что первые варяжские князья задали специфический вектор развития, характеризующийся особенностями в отношениях между властью и обществом в Древней Руси, властных отношениях и общественном устройстве в целом.
Сам факт призвания варягов, а не захвата, покорения территорий, как это было в Западной Европе, накладывал отпечаток на характер общественно-экономического уклада, предопределив его особенность. Невозможность привязать князем к себе дружину экономически, раздавая ей земли в собственность, обусловила специфику властных отношений. Дружинники по сути дела не зависели напрямую от князя и между ними не могли складываться отношения вассалитета. Как многократно отмечал С.М. Соловьев на страницах «Истории России с древнейших времен», не земля, а дань с покоренных племен представляла особенную ценность для дружины.
Разумеется, для первых варяжских князей очень остро стояла проблема легитимации их властных полномочий, так как договоров, подобных тому, который был заключен с Новгородом, с другими городами и племенными центрами заключено не было. В условиях, когда и лидерство среди дружинников имело не экономическую, а иную, индивидуальную основу, проблема легитимности становилась еще более важной.
Способ, который был найден для решения этой задачи, обусловлен до некоторой степени именно иностранным происхождением власти. Ставка была сделана варягами на идею перманентной войны, которая не только обслуживала общий интерес – защиту торгового пути – но и легитимировала власть варяжских князей. Значение этого факта сложно переоценить, ибо это лишь упрочило тенденцию к экстенсивной модели развития, которая, в числе прочего, питалась и климатическими условиями (И.Н. Ионов. Российская цивилизация и истоки ее кризиса).
Еще одна особенность общественного развития Руси также связана непосредственно с варягами, а также с самой природой зарождавшейся государственности. Эта особенность заключается в том, что накладываясь на славянскую действительность, княжеский полюс власти не вытеснял родовой, исконно славянский, более того, они существовали зачастую параллельно (при всех попытках варяжских князей установить эмоциональный контакт с населением). В итоге формировался так называемый авторитарно-вечевой идеал управления (термин, введенный в историографию отечественным философом А.С. Ахиезером), который не позволял полностью преодолеть догосударственные культурные элементы.
Поэтому сосуществование мира локального и мира государственного прочно вошло в генетический код нашего народа. Это выразилось в наличии двух полюсов власти: казачий круг – атаман, община – помещик. Нетрудно заметить, что традиция, которая легла в основу киевской государственности надолго пережила ее саму.
Но нельзя обойти нашим вниманием экономическую сторону вопроса – влияние варягов на развитие экономики. Безусловно, первые варяжские князья, представляя достаточно организованную военную силу, защищали территорию расселения восточных славян от разорительных набегов, тем самым способствуя и благоприятствуя экономическому развитию Руси. По пути следования кораблей возникали города, которые становились торговыми центрами, из близлежащих стран приглашались ремесленники и другие профессионалы. Именно это позволяет назвать Древнюю Русь страной развитых ремесел. Немаловажную роль для экономического развития сыграли заключенные первыми варяжскими князьями договоры с Византией (907, 911, 945 гг.), которые создавали благоприятные условия для торговли славянских купцов. Вообще именно обслуживание торговли являлось первостепенной задачей варяжских князей, так как это занятие и обуславливало главным образом экономическое развитие Руси, а также ее единство. Недаром В.О. Ключевский заметил, что «внешняя торговля – главная пружина народного хозяйства».
С культурной ролью варягов дело обстоит сложнее всего. Думается, что, несмотря на категоричность вывода Рыбакова, о культурной роли варягов действительно «нечего и говорить». Привнести культуру могли лишь завоеватели, притом те, которые находятся на более высокой ступени развития. В случае с варягами не было ни того, ни другого. Более того, сами варяги, будучи малочисленными, быстро растворялись в русском этносе, ассимилировались, как это происходило и с финно-угорскими племенами. Также нельзя говорить и о формировании замкнутой правящей варяжской элиты. Как уже неоднократно было сказано выше, дружина князя носила открытый характер; вступить в нее при желании и способностях мог любой, поэтому и состоять только лишь из варягов она не могла.
Итак, проведя анализ исторической роли варягов на Руси, мы пришли к выводу, что отрицать ее вовсе не представляется возможным. Главное, как и во всех делах, не стараться абсолютизировать никакую, даже очень привлекательную идею. В данном случае, отрицать полностью роль скандинавов также нерационально, как и превозносить степень их влияния на нашу историю.
Таким образом, с высказыванием Б.Н. Рыбакова нам представляется возможным согласиться лишь частично.