Затем следует история одинокого молодого человека по имени Эдвард, которую рассказывает автор. О его работе автор не упоминает. Очевидно, что ее не было. Около десяти лет Эдвард провел на своей кухне, готовя ужин из полуфабрикатов и запивая все это пивом, и в своей комнате. Но после того, как его покусала его же собака Людвиг ( породы спаниель ) Эдварду приходится выйти из комнаты. Снаружи он обнаруживает заметно изменившийся город, который описан едва ли не с щенячьим восторгом – Нью-Иорк накануне 2001 года – «Сверкающий безграничный Нью-Йорк, слепленный из губной помады, артиллерийских гильз, свадебных тортов и картонных вкладышей для сорочек; город, построенный из железа, папье-маше и игральных карт; отвратительный/прекрасный мир, отделанный снаружи угарным газом, сосульками». Обманутый обещаниями преуспевающих буржуа, Эдвард мечтает о том, чтобы построить самую высокую башню города, на крыше которой будет бар.
Продолжает тему новая история, рассказанная Дэгом. Ее вы обнаружите в главе под названием «31 ДЕКАБРЯ 1999г». Дэг фантазирует на тему второго пришествия. Как замечает автор, картины, им нарисованные, напоминают сюжеты программы «Я – очевидец». В его фантазии действите происходит в супермаркете, скажем в супермаркете «Вонс» на углу бульвара Сансет и авеню Такиц (но теоретически это может быть любой супермаркет в любом уголке планеты ). Затем - — перепад напряжения в сети. Лампы ярко вспыхивают, возвращаются к норме, тускнеют, гаснут. Затем вырубается музыка, нарастает шум голосов — как в кинотеатре, когда прерывается фильм. Люди уже устремляются в ряд номер семь за свечами. Завывает сирена – как в романе Стивена Кинга «Туман». Дэг платит за покупки. Затем следует вспышка .. Дэг предлагает всем укрыться на полу, но люди его не слушают ( что неудивительно ). Высшая степень ужаса по мнению Дэга наступает, когда в этой обстановке к Вам подползает лучший друг и целует в губы.
В следующей главе описана встреча Дэга, Энди ( так, кажется, зовут автора ) и Клэр. Дэг привозит подарки. Среди них выделяется радиоактивный песок тринитит – в баночке. Клэр в ужасе восклицает:
— Боже! Это плутоний! Ты притащил в мой дом плутоний! Кретин! Теперь здесь все заражено. — У нее перехватывает дыхание. — Я больше не могу здесь жить! Придется переехать! Мой идеальный маленький домик... я живу в радиоактивном могильнике... — Клэр в своих танкетках мечется как курица, ее бледное лицо раскраснелось.
В следующих главах появляются новые персонажи – весельчак Тобиас и Элвиса ( подруга Клэр ). Они пытаются вспомнить лучшие мгновения, когда-либо пережитые ими.
- Я никогда не забуду, как увидела снег впервые. В двенадцать лет, - рассказывает Клэр, - . И когда я повернула голову, чтобы видеть, куда иду, мне в лицо — хло-оп! — ударилась первая в моей жизни снежинка. Она растаяла у меня в глазу. Я сначала даже не поняла, с чем это столкнулась, но потом увидела мил-ли-о-ны .снежинок — белых, пахнущих озоном.
Дэг вспоминает, как в 1974-м, в Кингстоне, провинция Онтарио нюхал бензин.
Энди ( автор ) вспоминает другой запах - Я четко помню, как стоял у плиты и жарил бекон. Уже тогда я понимал, что нашей семье дано лишь одно такое утро — утро, когда все нормальны, все добры и знают, что любят друг друга, ничего не требуя взамен. Итак, ему запоминается больше всего запах бекона.
Тобиас вспоминает счастливых родителей, которые танцевали под звуки самбы – «Стрекотали сверчки, за гаражом гудели провода высоковольтной линии, и только мне, мне одному принадлежали мои в ту минуту совсем юные родители — они и эта тихая музыка, похожая на рай: далекая, отчетливая, ускользающая сквозь пальцы, она пришла из того неведомого места, где вечно стоит лето, где красивые люди только и делают, что танцуют, и куда, даже если очень захочется, невозможно позвонить по телефону. Вот что для меня земля».
Элвиса же рассказывает больше всех – весьма пространно – о некоем Кертисе, который был ее любовником еще в молодые годы. Элвиса восхищается Кертисом как неким полубогом ( несмотря на то, что Кертис имеет физический дефект ). Ее радуют – другого слова и не подберешь – простые, прямые фразы Кертиса, его манеры. Когда к дверям его бунгало приходят любовницы Кертиса, она терпеливо выносит их крики и брань. Элвису радуют даже безобразные татуировки Кертиса.
В следующей главе Элвиса направляется в Санта-Барбару, где устраивается садовником в монастырь.
Затем следует история некой Линды – «бедной маленькой богатой девочки» - которая путешествовала в поисках смысла жизни, а в завершении всех путешествий обосновалась в усадьбе, которую окружила сигнализацией и со временем превратилась не то в птицу, не то в лучик света.
Затем автор рассказывает о своей семье – отце и матери и троих братьях и сестрах. Речь идет о том, как семья встречает Рождество.
«Свечи медленно догорят, и возобновится обычная утренняя жизнь. Мама пойдет за кофейником; отец, предохраняя нас от звукового шока, отключит актиниевое сердце противопожарной сигнализации; Тайлер опорожнит свой чулок и начнет разбираться с подарками («Новые лыжи! Ну, теперь и умереть не жалко!»).
А у меня возникает чувство...
Я чувствую, что наши эмоции, какими бы прекрасными они ни были, существуют в вакууме, и виной тому — наша принадлежность к среднему классу.
Понимаете, когда принадлежишь к среднему классу, приходится мириться с тем, что история человечества тебя игнорирует».
Затем речь идет о прогулках Тобиаса и Клэр по большому городу на востоке Соединенных штатов ( кажется, по Нью-Иорку ), - персонажи, как и герои Саберхагена, воплощают в жизнь принцип «ничегонеделания».
Затем Клэр говорит Тобиасу, что им нужно расстаться. В этом момент раскрывается истинная сущность Тобиаса – перемежая свои тезисы отменной отборной бранью, он пытается как можно больше унизить Клэр – так сказать, «на прощание» ( потому что иного уже получить от героини не может ). Пока Клэр одевается и ожидает лифт, Тобиас объявляет ей свою эстетическую программу. Прослушаем фрагмент из нее:
«Я хочу, чтобы злые грудастые девки били меня по голове ледорубами. Злющие удолбанные девки. Можешь ты понять, как это здорово?»
Он отпихнул ногой одну из увязавшихся за нами собак и продолжил тираду:
«Я хочу, чтобы жизнь была боевиком. Хочу быть паром из радиаторов, который ошпаривает цемент на автостраде Санта-Моника после того, как тысячи машин столкнулись и взгромоздились друг на друга, и чтоб на заднем плане, из динамиков всех этих разбитых тачек, ревел кислотный рок». Свою жизнь Тобиас назывеет игрой, а себя в ней – декоративной собачкой, которая знает, кто ее ласкает.
Клэр говорит Энди, что после разговора с Энди сделала вывод: «Все, что можно сделать с тобиасами этого мира, — вообще не впускать их в свою жизнь. Не соблазняться их товарами и услугами. Господи, я почувствовала только облегчение — ни капли злости».
Кроме того, Клэр сообщает, что снова поселяется в своем бунгало.
Затем Клэр уезжает с Дэгом в Сан-Фелинг, в сторону Мексики. За ними направляется автор романа.
На страницах «Поколения икс» можно обнаружить несколько небезынтересных определений, касающихся описанных событий. Приведем отдельные из них.
МАКРАБСТВО:
малооплачиваемая, малопочетная, бесперспективная работа в сфере обслуживания. Пользуется репутацией удачно выбранной профессии у тех, кто подобной работы даже не нюхал.
КОСМОПОЛИТИЧЕСКАЯ ЭЛИТА БЕДНОТЫ:
социальная группа, для которой характерны беспрестанные, подрывающие карьеру и жизненную стабильность путешествия. Ее представители склонны к бесплодным, астрономически дорогостоящим романам по международному телефону с людьми по имени Серж либо Ильяна. На вечеринках увлеченно обсуждают, какая авиакомпания предоставляет больше скидок постоянным клиентам.
ВЫБРОС ЭМОЦИОНАЛЬНОГО КЕТЧУПА:
явление, когда чувства и мнения, загнанные человеком вовнутрь, внезапно прорываются наружу, озадачивая и шокируя друзей и начальство, которые в большинстве своем искренне считали, что у тебя все хорошо.
БЕГСТВО ИЗ «БОЛЬНЫХ ЗДАНИЙ»:
распространенное среди молодых служащих нежелание работать во вредных для здоровья офисных помещениях, подверженных «синдрому больных зданий».
ВОЗВРАЩЕНИЕ НА ЛИНИЮ СТАРТА:
переход на другую работу, приносящую меньший доход, но дающую возможность вновь оказаться в роли ученика.
КРИЗИС СЕРЕДИНЫ МОЛОДОСТИ:
духовный и интеллектуальный крах, наступающий на третьем десятке прожитых лет; зачастую бывает вызван неспособностью функционировать вне учебного заведения, вне упорядоченных социальных структур и сопровождается осознанием своего экзистенциального одиночества в мире. Часто знаменует собой переход к ритуальному употреблению лекарственных препаратов.
ЛЕГИТИМНАЯ НОСТАЛЬГИЯ:
навязывание людям воспоминаний о том, чего с ними вообще не было: «Как я могу принадлежать к поколению шестидесятников, когда тол- ком и не помню о них ничего?»
ДОВОЛЬСТВОВАТЬСЯ МАЛЫМ:
философия, помогающая примириться с тем, что благосостояние тебе не суждено. «Я больше не мечтаю сколотить капитал или заделаться большой шишкой. Мне просто хочется обрести счастье в жизни и, может, открыть небольшое придорожное кафе в Айдахо».
МЕНТАЛЬНЫЙ ЭПИЦЕНТР:
место, где человек воображает себя во время атомной бомбардировки, очень часто — торговый центр.
«В МЕЧТАХ ОН - ЯППИ»:
подгруппа поколения Икс, верующая, будто мифический стиль яппи может принести человеку счастье и вдобавок этот стиль жизнеспособен. Такие люди часто по уши в долгах, регулярно чем-то себя одурманивают, а после третьей рюмки с упоением толкуют об Армагеддоне.
УЛЬТРАКРАТКОВРЕМЕННАЯ НОСТАЛЬГИЯ:
тоска по совсем недавнему прошлому: «Боже, как же все было хорошо еще на прошлой неделе!»
[1] О Набокове и символистах писали М.Липовецкий, М.Медарич, А.Долинин, Г.Левингтон. Как утверждал Б.Бойд, "все его ( Набокова ) последующее творчество можно рассматривать как реакцию на символизм, подобную акмеистической, но идущую в другом направлении ( цит. по: Шубинский ).
[2] О людях-манекенах романа «Король, дама. валет» и "жутких марионетках" «ПнК» писал Д.В.Морозов ( 168 ).