Спенсер Бэйрд был хорошо известен своими работами как натуралист, но он также был искусным политиком, знатоком манипуляций Конгрессом, особенно если это было необходимо для финансирования его программ. С этой целью он, в конечном счете, и использовал рыбоводные заводы, распределяя «подарки» в виде выращенной рыбы в избирательных округах конгрессменов, как рычаги для осуществления своих целей. Такое использование рыбоводства не всегда совпадало с высокими принципами науки, и показало другое лицо Бэйрда. Например, в ответ на критику за то, что часть икры распределена неправильно, Бэйрд сказал: «Нет никакой разницы, что [сделано] с икрой лосося. Цель состоит в том, чтобы распространить её по как можно большему количеству штатов и иметь соответствующее кредитование от Конгресса. Если она - там, то она - там, и мы можем в этом поклясться, и делу конец».23
С самого начала своей работы Бэйрд был вынужден заключать сделки, чтобы обеспечить финансирование агентства. В результате политика оказала большее влияние на развитие молодой программы культивирования рыбы, чем наука.
Культивирование рыбы движется на Запад
6 июля 1872 Спенсер Бэйрд предписал Ливингстону Стоуну продолжить работу в Калифорнии по обеспечению поставок большего количества икры от лучших видов лососёвых (Salmonidae) и других пищевых рыб западного побережья, имея $5 тысяч новых ассигнований от Конгресса. Когда Стоун прибыл в Сан-Франциско, он занялся поисками нерестилищ в Сакраменто. Они были неизвестны даже членам Комиссии Рыбы Калифорнии. Наконец, Стоун нашел инженера железной дороги, который смог вспомнить, что видел индейцев, гарпунивших лосося неподалеку от слияния рек Мак-Клауд и Питт. Он сел на поезд до конечной станции Ред Блафф, от которой было ещё пятьдесят миль до места назначения. Местные жители сказали ему, лосось на Мак-Клауд уже нерестится. Он быстро собрал некоторые припасы, поставил лагерь в миле реки и пошел пешком дальше, пока не встретил индейцев, ловящих лосося. На следующий день - 1 сентября 1872 года - Стоун начал строительство первого рыбоводного завода тихоокеанского лосося.24 Он немедленно написал Бэйрду, сообщив, что лосось в Сакраменто действительно ловится на муху.25
Сугубо деловой подход делал Стоуна превосходным работником. Он не терпел специальных уполномоченных штата по рыбе и дичи, которые часто приглашали его на рыбалку или охоту. Он не любил их пренебрежительного отношения к культивированию рыбы и в письме Бэйрду жаловался: «Они, кажется, думают, что я прибыл сюда, чтобы весело провести время, и не видят смысла в моей постоянной, упорной работе».26
Строительство первого лососёвого рыбоводного завода на Западе ставило перед Стоуном множество препятствий, приключений и опасностей. Участок строительства был в двадцати пяти милях от ближайшего города, в пятидесяти милях от железнодорожной станции и в пятидесяти милях от ближайшей лесопилки. Фургоны, везущие оборудование и припасы по узким горным дорогам, делали только двадцать миль в день. В отсутствии стражей общественного порядка в этом пограничном районе Стоуну часто приходилось полагаться на свои кулаки, когда он препятствовал браконьерам вылавливать рыбу из реки ниже завода. Преодолевая многие трудности, Стоуну и его команде приходилось работать на жаре, часто достигавшей 100° по Фаренгейту и выше.
Несмотря на трудности, работа на рыбоводном заводе многое воздавала, особенно тем, кто, подобно Стоуну, искренне заботился о рыбе. Он позже вспоминал очарование первых успешных рождений чавычи: «Острое ощущение волнения, которое покалывало кончики наших пальцев, когда мы сначала видели небольшое черное пятнышко в не выведенном эмбрионе, говорившее нам о том, что наша икринка жива. Тогда для нас это была одна из самых дорогих картин на земле... Мы с трудом верим, что такое банальное, сухое событие могло когда-либо привести в смятение наши чувства и воображение, как это было однажды, когда картины и ощущения были новы, а мир, обещанный нам, неиспытан и неизведан».27 Посвящение себя культивированию рыбы для Стоуна было больше, чем только желание пополнить запасы рек. Оно имело глубокие корни в личных обязательствах между человеком и животными.
Когда рыбоводный завод на Мак-Клауд был построен и запущен, Американская Комиссия Рыбы начала отправлять икру чавычи в восточные реки специально для этого разработанными вагонами по железной дороге. Возвращавшиеся вагоны часто везли икру восточных рыб в калифорнийские реки. Однажды, когда Стоун ехал восточным поездом с партией икры лосося, мост железной дороги разрушился, он и его помощники попали в реку. Спасти они смогли только свои жизни.28
Стоун отправлял икру лосося на реки штатов Мэриленд, Вирджиния, Висконсин и других. За первые одиннадцать лет работы рыбоводный завод лишил Мак-Клауд 30 миллионов икринок лосося и послал их на реки востока Соединенных Штатов, в Новую Зеландию, Гавайи, Голландию, Россию, Данию, Германию, Францию и Австралию. Икра, которую он отправлял, стоила правительству всего пятьдесят центов за тысячу икринок - одна сотая цены, которую перед этим платили за канадскую икру.
Вскоре Стоун столкнулся со знакомой проблемой. Как и канадцы, выступившие против его добычи икры на Миримачи, калифорнийцы начали всерьёз интересоваться экспортом икры чавычи. В ответ Стоун предложил заключить сделку по обмену тихоокеанского лосося на сельдь. 24 февраля 1873 года он написал Бэйрду: «Я нахожу, что не способен дать удовлетворительный ответ на вопрос «что американская Комиссия Рыбы делает для Калифорнии?» Я бы предложил, чтобы США гарантировали ассигнования штату на его попытки разводить новые виды рыб из других штатов... Сейчас людям здесь кажется, будто моей миссия - забирать каждую икринку лосося и не давать ничего взамен. Небольшая услуга в каком-то предприятии, которым штат действительно занят, как в случае разведения сельди, я думаю, дала бы хороший эффект».29 В конечном счете, Стоун и Бэйрд подготовили удовлетворившую всех сделку, и калифорнийцы с готовностью торговали чавычей за сельдь для пополнения запасов своих пресноводных экосистем. Снова политика влияла на федеральную программу рыбоводства.
Когда завод на Мак-Клауд заработал устойчиво, Спенсер Бэйрд послал Ливингстона Стоуна на Колумбию, где группа владельцев консервных заводов, стремящихся избежать правительственного регулирования лова, сформировала Рыбоводную Компанию штатов Орегон и Вашингтон. Бизнесмены собрали $20 тысяч на строительство рыбоводного завода, но испытывали недостаток в специалистах. Бэйрд не хотел помогать промышленникам Колумбии постройкой федерального рыбоводного завода. Другое дело - предоставить бизнесменам, желающим потратить свои собственные деньги, экспертизу Стоуна. Фактически, владельцы консервных заводов следовали совету Бэйрда о том, рыбоводство было предпочтительной альтернативой ограничению лова.
Стоун прибыл в Орегон в мае 1877 года и выбрал участок в низовьях реки Кламакас. Уже в середине сентября завод был построен и заложены первые 200 тысяч икринок чавычи. 15-го сентября – в день, позже названный «черной пятницей» - внезапное наводнение унесло всю икру. Стоун немедленно доставил 200 тысяч икринок из рыбоводного завода Мак-Клауд на Кламакас.30 Перемещение икры между реками Сакраменто и Колумбией было важным фактом: почти сразу, как только на Северо-Западе появилось два рыбоводных завода, они стали обеспечивать друг друга икрой. Передача икры заполнения резервуаров стала обычной практикой и всё ещё используется сегодня.
Сегодня мы знаем, что жизненные циклы лосося отвечают особенностям окружающей среды его родной реки. Все условия, такие как места нереста и обитания молоди, время перемещения в море и захода в реку – это проявление зависимости лосося от его родного потока. Например, во Фрейзер биологи идентифицировали по крайней мере сорок пять стад нерки. Каждое возвращается на нерест в родную воду, но это возвращение отличается у разных стад по времени до пяти месяцев. Этот сдвиг имеет важную экологическую функцию: температура воды в различных областях нереста отличается, а она определяет, как долго икра лосося должна лежать в гравии до появления из нее личинок. Мальки нерки вскоре после выведения мигрируют к озерам, в которых подрастают. Чтобы улучшить выживание, их появление в озере должно точно совпасть со временем появления пищи для них. Разные стада нерки нерестятся на протяжении пяти месяцев, но пик появления мальков в одних и тех же реках происходит в промежутке нескольких недель. Рождение лосося синхронизировано с условиями местной окружающей среды, и мальки появятся в нужное время.31 Если эта синхронизация была нарушена перемещением рыбы в другую реку, то мальки появлялись слишком рано или слишком поздно, чтобы воспользоваться преимуществом сезонного пика обильной пищи.
Передача рыбы и икры между рыбоводными заводами различных речных бассейнов помещает лосося в чужие воды, часто за сотни миль от родной реки. Мальки попадают в условия, в которых их жизненная история, стратегия выживания, выработанная для родного потока, бесполезна. Но рыбоводы в то время не понимали, что лосось приспособлен к окружающей среде своего родной реки. Не понимали, что адаптация имеет ключевую предпосылку - популяция должна пережить ступень репродуктивной изоляции. Проще говоря, нерест должен быть в значительной степени ограничен членами одного и того же стада.