Согласно утонченной логике Августина, в отдельном событии
- я помню предмет в его соотношении с другими предметами: людьми, вещами, существами…;
- я помню себя в своем взаимодействии с предметом: как действовал с ним, что и как представлял и воображал о нем, что и как думал о нем, что чувствовал к нему;
- я помню свое забывание о чем-то, что связано с этим предметом;
- я помню и свою память о том, чем этот предмет является и что он значит для меня.
Главное событие жизни Августина – просветление верой – представшее в его воспоминании с неповторимой рефлексивной полнотой и детальностью, сохранено тем не менее как обладавшее тайной причиной, иррационально обозначенной символом «божественный свет».
В следовании общим законам насыщения памяти рефлексивными и спонтанными содержаниями, мы используем характерные для нашей индивидуальности способы, средства, приемы и пути мнемической активности, а также достигаем определенных качественных результатов. Их рассмотрение касается вопроса о том, как мы помним?
Синтез известных психологических положений ( 32; 83; 114; 118; 132 ) позволяет охарактеризовать этот план памяти по следующим признакам.
1. Сознательность - бессознательность мнемической активности.
Процесс запоминания может осуществляться на бессознательном уровне, как это происходит, например, с вытесняемыми элементами «комплексов». Ему может быть свойственен подсознательный уровень, как это имеет место при узнавании и фиксации элементов хорошо знакомой обстановки. На запоминание мы можем также обратить различающую и организующую силу сознания, направленно включая запечатленные объекты в его структуры и порядки. Кроме того, рефлексируя свое отношение к запоминаемому объекту, мы определяем его участие в процессах я-осуществления: Так, зная свое неприятие кого-то из близких, мы стараемся запомнить о нем то, что может изменить наше отношение к лучшему и делаем таким образом неоценимый шаг на «пути к себе».
О процессе сохранения психологически известно то, что он ускользает от любого осознания, обнаруживаясь только в актах воспроизведения, воспоминания. Бессознательные содержания удерживаются зрелой памятью в форме многоуровневого опыта, названного Бергсоном «виртуальным». Особенностью виртуальной памяти является то, что извлекаемое в наличной ситуации сбереженное впечатление или событие может быть актуально «проиграно» как опыт разной глубины. Мне может понравиться старинный дом в мало знакомом городе, потому что недавно похожее на него изображение встретилось мне на выставке очень хорошего художника. И меня может пронзительно задеть образ того же дома, когда он напомнит мне давние рассказы бабушки о ее детстве в усадьбе начала 19 века.
Репродукции и воспоминания часто едва мелькают в потоке сознания, не оставляя свои содержания в дифференцированном образе или концепте наличной ситуации. Неразличимо растворяются в происходящем контуры наших привычных действий, перцептивные навыки, способы опознания знакомых вещей. Тают неузнанными ночные грезы, погружаются в бездны, из которых появились, наши немыслимые и «незамеченные» поступки, когда мы одержимы чем -то. Неуловимы и некоторые формы психологических защит, к которым мы прибегаем, сохраняя в комфортной неподвижности дорогие нам представления о себе.
При этом все, на что бывает обращено сознание, так или иначе является эффектом мнемического извлечения. Сознание, кроме того, активно опосредует этот процесс, интенционально направляясь на решение проблемы репродукции. Усилиями сознания извлеченное может на некоторое время стать устойчивым объектом актуальной психической деятельности: воображения, мышления, переживания. Особой ценностью обладают воссозданные я- содержания, участвующие в развивающемся «вспоминании себя». В одном событии сознательной душевной жизни я могу вызвать и образ любимого человека, и свои чувства к нему в нашу последнюю встречу, и свои мысли по поводу этих чувств, и знание о тех свойствах «я», которое проявилось в моих поступках, чувствах и размышлениях.
2.Произвольность - непроизвольность памяти.
Данный признак определяет степень влияния на процессы памяти волевой установки сознания. Там, где сознательная активность приобретает целенаправленность, поступательность, обратимость в смысле возврата к одним и тем же объектам, хорошую динамическую структурированность, эго- центрическую ориентацию и длительность и при этом специально служит решению мнемических задач, можно говорить о произвольном течении процессов запоминания и воспроизведения. При зрелой волевой детерминации эти процессы особо эффективно обеспечивают когнитивное и профессиональное развитие, феномены социализации, достижение самоидентичности и общую жизненную продуктивность..
Произвольное запоминание не становится барьером для свободного, невольного схватывания. К примеру, быстрая мнемическая работа ученого с новой, ставшей ненадолго доступной публикацией коллеги, может указывать на намерения субъекта организовать свою будущую научную деятельность не только в ее наблюдаемых и понимаемых формах, но и в тех, что принципиально не могут быть эксплицированы. В частности, постановка рациональной цели «запомнить» становится для него своеобразным «механизмом» запуска интуитивных и ненаправленных сил запечатления.
Произвольное запоминание, приостанавливающее течение стихийного мнемического процесса, должно быть избыточно в сравнении с ожидаемым направленным воспроизведением. В контекст задачи на запечатление вводится поправка на спонтанные утраты и реконструкции содержаний памяти.
Произвольное воспроизведение рассматривается в психологии как сложно выстраиваемая деятельность, состоящая в движении субъекта от цели «вспомнить» к эффекту вспоминания. Напряженное извлечение может направляться на восстановление структур, многие элементы которых кажутся утраченными. Извлечение может длительное время составлять основную цель волевой активности в контексте сложной деятельности, как, например, при написании компилятивных научных работ, мемуаров, автобиографических произведений или при ведения дневников, журнальной и газетной хроники.
Вне-субъектное или непроизвольное запечатление, не сопровождающееся активным целеполагающим сознанием, особенно характерно для быстрой перцепции сложных динамических объектов, таких как речевые высказывания, мелодии и т. д. Так же схватываются способы, приемы и действия спонтанного образного генерирования и мыслительного процесса. За пределами волевого регулирования остается и запоминание многих моментов, связанных с инстинктивной деятельностью, бессознательной реализацией влечений, поведенческими автоматизмами. Непроизвольность свойственна также запоминанию значимых, но незавершенных действий, эмоционально захвативших впечатлений, неосуществленных желаний, интимно задевающих событий, результатов собственного творчества, предметов и условий любимой деятельности: игры, работы, общения.
Невольно сберегаемое легко актуализируется в повседневной жизни, придавая ее течению ту свободу и естественность, которую мы никогда для себя не можем объяснить. Содержательность, зрелость, значительные объемы непроизвольного запечатления и воссоздания свидетельствуют о достигнутой нами умелости, компетентности, мастерства в каком -либо деле.
Богатство непроизвольного воспроизведения свидетельствует о значительной производящей энергии, аккумулированной в понятийно - образных ассоциативных и структурных связях, установленных субъектом в длительном и направленном овладении интеллектуальной, художественной или практической деятельностью. Иногда наплыв вспоминаемого бывает так силен, что мастер, благодаря этим внезапно явившимся впечатлениям, оказывается вовлеченным в сверхинтенсивное творчество. «Теснящиеся образы», «бойкие мысли», «нахлынувшие чувства» - метафорический ряд, хорошо известный по рефлексивным высказываниям людей, испытавших подобное наступление прошлого.
Неординарная активность непроизвольной памяти известна также по воспоминаниям о сновидениях, феноменам реминисценции, сложным системам бреда при психических заболеваниях. Мнемическая непроизвольность отмечает собой широкий континуум событий внешней и внутренней жизни - от реализации витальных влечений и страстей до творческих взлетов.
А. Бергсон, особо выделив ту форму памяти, которая связана с направленным повторением и заучиванием, и считая только ее заслуживающей внимания в плане «произвольности», подчеркнул ее незначительное место в потоке мнемической активности в сравнении со «спонтанной» памятью:
«Огромное множество наших воспоминаний связано с событиями и подробностями нашей жизни, сущность которых в том, что они относятся к определенному моменту времени и, следовательно, уже никогда не воспроизводятся. Воспоминания, приобретаемые усилием воли, повторением, редки, исключительны. Наоборот, регистрация памятью единственных в своем роде фактов и образов происходит каждое мгновение. Но так как заученные воспоминания наиболее полезны, их замечают в первую очередь.» ( 16, с. 209)
3.Опосредованность памяти.
Введением этого признака подчеркивается «орудийное», инструментальное обеспечение запоминания - воспроизведения - забывания. (Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев ) Кроме того, указывается на возможность организовать, структурировать, увеличить продуктивность или уменьшить потери в мнемических процессах. В буквальном значении «опосредовать», значит на том или ином уровне осознанности использовать вспомогательные средства для успешного решения мнемической задачи.
Проблема мнемической опосредованности затрагивает перцепцию, производство представлений, мыслительную деятельность, эмоциональные состояния в той их роли, в которой они способствуют тому или иному процессу памяти. Здесь на первом плане - поддержка высокого уровня сбережения и репродукции за счет активизации других психических функций.