Такой язык, насыщенный левитской терминологией, призван был привлечь внимание христиан из иудеев в новозаветное время, дабы они смогли понять роль и истинное значение жертвы Мессии, Который все еще совершал Свое служение: Иисус еще жив и ходатайствует за нас до сего дня.
Интересно отметить, что интронизация Иисуса происходит в литургическом контексте Пятидесятницы, на что указывают многочисленные параллели между нашим отрывком и Исх. 19, 20 — главами, которые читались во время Пятидесятницы. Книга Деяний апостолов также подтверждает наличие такой связи, сопоставляя события христианской Пятидесятницы с интронизацией Иисуса (Деян. 2:1, 34). В Апокалипсисе Пятидесятница, которая предвосхищает снятие семи печатей, перекликается с Песахом в предшествующей главе, которая вводит прочтение семи посланий. Апокалипсис, таким образом, следует еврейскому литургическому календарю. Праздник Пятидесятницы следует за Песахом и знаменует собой завершение отсчета 50-го дня, который начинается со второго дня Песаха (Лев. 23:15–16). Греческое название Пятидесятницы (заимствованное и в других языках) происходит от греческого слова, обозначающего число 50, а еврейское название этого праздника — Шавуот — происходит от евр. слова «недели» и соотносится с числом семь (шева), семь недель (7x7), которые охватывает этот временной интервал.
Практически, все уроки еврейского праздника Шавуот представлены в христианской Пятидесятнице, празднике жатвы, или первых плодов (Исх. 23:14–19; Лев. 23:9–22). Аналогичным образом, христианская Пятидесятница празднует первое обращение в веру — первые плоды христианского провозвестия. Пятидесятница — это реализация мечты Бога об Израиле: «И соделал нас царями и священниками Богу нашему» (Отк. 5:10; ср. 1:6; Исх. 19:6).
Христианская Пятидесятница празднует первое обильное излитие Святого Духа. 18. Наш отрывок в Апокалипсисе указывает на это через упоминание «семи духов Божиих» (Отк. 4:5; 5:6). Но Пятидесятница особым образом связана с воскресением Иисуса и с Его воцарением во славе на Небе. Апокалипсис отождествляет агнца со львом «от колена Иудина» (Отк. 5:5), тем самым указывая на исполнение древнего обетования о вечности царской династии Давида. 19. Ритуал, совершаемый Сыном человеческим, стоящим по правую руку от Бога, является торжественным вступлением в должность, восшествием Его на престол как вечного царя из династии Давида, Которому возносят славу небесные воинства.
Голоса небесного воинства, с ликованием воспевающие хвалу и воздающие славу Агнцу, теперь отвечают на вопрос: «Кто достоин?» Эта литургия вращается вокруг данной темы в форме четырехступенчатого крещендо.
1. Первые голоса – это голоса четырех созданий и 24 старцев, которые возглашают: «Достоин, Ты, Господи… ибо Ты был заклан, и Кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа и племени» (ст. 9).
Эта песнь поется под звуки арф (гуслей). Музыканты при этом имеют и чаши с фимиамом, который связывается с молитвами святых (ст. 8). Это воистину «новая песнь» (ст. 9), это новая поэма и новая мелодия, никогда ранее не звучавшая. В псалмах часто используется это выражение, чтоб подчеркнуть радикальную перемену в сердце — от тьмы к свету — от смерти к жизни. «Новая песнь» обычно звучит в контексте сотворения. 20.
2. Следующие голоса, которые мы слышим, это хор ангелов: «Достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение» (ст. 12). Эти семь атрибутов перекликаются с семью рогами, символами силы.
3. Вся Вселенная теперь подключается к этому славословию: «И всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землею, и на море, и все, что в них, слышал я, говорило: Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков» (ст. 13). Все земные создания тоже участвуют в этом хоре, в гармонии с предыдущим хором.
4. И, наконец, четыре живых существа завершают песнопение, громко возглашая «Аминь!» (ст. 14). Старцы падают ниц в поклонении Вечному Богу, и служба завершается тишиной. Слов более не требуется. Только тишина может выразить невыразимое.
Семь печатей
Решается судьба Вселенной. Громкий голос, как звук трубы, торжественно возвещает» «Покажу тебе, чему надлежит быть после сего» (Отк. 4:1). Таким образом, видение семи печатей в этом смысле отличается от такового семи церквей. В посланиях к церквям пророк видел то, что происходило «ныне», а не только, что «что будет после сего» (Отк. 1:19). 23. Но видение семи печатей это поворотный пункт в Апокалипсисе. Начиная с этого момента, видения будут касаться преимущественно грядущих событий.
Данный отрывок уже указывал на это. Бог держит свиток в Своей правой руке, руке, которая направляет ход истории. 22. Апокалипсис не раскрывает содержание свитка 23, но указывает лишь на его форму. Это «опистограф» — рукопись, исписанная с обеих сторон, как и большинство официальных документов того времени 24. Кроме того, важно, что необходимо снять все печати прежде, чем свиток будет раскрыт. Именно после снятия седьмой печати мы сможем понять назначение этого свитка, и только тогда надежда раскроется во всей своей полноте.
Лейтмотив семи печатей: «Иди». Он предполагает направленность времени и его течение, как и в посланиях к семи церквям:
1. Первая печать: «Иди» (Отк. 6:1)
2. Вторая печать: «Иди» (ст. 3)
3. Третья печать: «Иди» (ст. 5)
4. Четвертая печать: «Иди» (ст. 5)
5. Пятая печать: «Доколе» (ст. 10)
6. Шестая печать: «Пришел» (ст. 17)
7. Седьмая печать: тишина (Отк. 8:1)
«Иди» — этот призыв повторяют четыре живых существа, но не Иоанн, и это только отчасти касается коней, которые затем появляются. Фактически повеление «иди» обращено к Агнцу и относится ко Второму пришествию Мессии, парусии. Греческий глагол эрхестай — технический термин, который в Апокалипсисе используется для описания пришествия Мессии 25. Повелительная форма этого глагола — эрху, переведенная в текстах о снятии первых четырех печатей как «иди», встречается также и в последней главе книги в форме «прииди» и «гряди» (Отк. 22:17, 20). В пятой печати возглас «доколе?» (Отк. 6:10) вызывает трепет, говорит о срочности часа. Это мольба тех, кто приближается к концу. 26. При шестой печати Иоанн говори о Пришествии как событии совершившемся: «пришел» 27. И, наконец, седьмая печать не говорит ничего: наступило время тишины: время, действительно, пришло.
Семь печатей, таким образом, раскрывают ход истории, подготавливая путь пришествию Агнца. Как и в случае с семью церквями, мы должны истолковывать семь печатей в профетическом смысле.
Видение семи печатей идет параллельно с семью посланиями церквям. Они охватывают тот же исторический отрезок времени, но под другим углом зрения. Если в посланиях к церквям разоблачаются ереси в церквях, то семь печатей осуждают их нетерпимость, принуждение и преследование.
Белый конь
Агнец снимает первую печать, появляется первый конь: он белого цвета, что символизирует победу и триумф. Когда римские генералы праздновали свои победы, они устраивали военные парады, и выступали на белом коне во главе своей армии. Пророк понимает это видение в подобном же смысле: «и вышел он как победоносный, и чтобы победить» (Отк. 6:2). Интересно, что первое живое существо, подобное льву (Отк. 4:7), предшествует образу белого коня, напоминая нам о другой победе — победе льва из колена Иудина, Иисуса Христа, предоставляя Ему возможность снять печати (Отк. 5:5). Более того, Он получает победный «венец» (стефанос). В Отк. 19 вновь появляется тот же образ, символизируя победу Иисуса Христа: белый конь со всадником, который тоже имеет на голове венец (ст. 11–16). Но это уже другой венец: это царская диадема. Образ в Отк. 6 относится к Иисусу Мессии, но не обязательно соотносится с установлением Его Царства. Иисус здесь просто победитель, Он еще не Царь. Он выиграл сражение, но война еще не закончилась. В нашем тексте всадник скачет в сторону, он не приближается, он «вышел победить». История христианства только начинается. Это время раннего христианства (I – III вв.).
Церковь еще не склонна к компромиссам, политике и насилию. Это время, когда христиане все еще живут недавней победой Иисуса, и это составляет смысл жизни христианина. Интересно, что Он не достиг Своей победы через пролитие крови. Венец победителя (стефанос) — дарован: это благодать свыше. Всадник имеет при себе лук, но не стрелы. Победа совершена мирным путем.
Рыжий конь
Снятие второй печати, которое ассоциируется с животным, подобным тельцу, высвобождает рыжего коня. Сидящему на нем всаднику предписано «взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга» (Отк. 6:4). В руках у него «большой меч».
История христианства переходит теперь из мирной стадии в состояние войны. Контекст указывает не на преследования, но на жестокую резню, когда люди уничтожали друг друга. Рыжий (красный) цвет коня указывает на пролитие крови (см. 4 Цар. 3:22), тогда как телец (бык) вызывает ассоциации с мясником (Лк. 15:27), а меч возвещает о грядущих массовых кровопролитиях. То же самое слово махайра используется в Первой книге Еноха, где говорится, что Израиль получает «огромный меч», дабы сразиться с неверными и уничтожить их. 27.
Церковь борется за свое верховенство (между IV и V вв.) против арианской ереси. Впервые императоры поддерживают Церковь политически и оказывают ей военную помощь. Римский император Константин (306–337 гг.) и позднее Хлодвиг, император франков (481–511 гг.) борются за это. Это время, в ходе которого «преследуемая церковь поднялась (или опустилась) до положения официальной и победившей», описано Жюлем Исааком. 28.
Вороной конь
Третья печать открывает сцену тьмы: явление вороного коня. Его всадник держит в руке своей «меру», которая измеряет количество пищи, что является символом голода, по выражению пророка Иезекииля: «Я сокрушу в Иерусалиме опору хлебную, и будут есть хлеб весом и в печали, и воду будут пить мерою и в унынии» (Иез. 4:16).