Пророк говорит не только о спасении жертв— они получают белые одежды — но и об отмщении своим мучителям. Спасение означает справедливость. Чтобы спасти, Бог должен судить. Слишком часто христиане упрощенно понимают крест, благодать и любовь Божью в ущерб Его справедливости. Сводя религию к эмоциям или духовности, они забывают об исторических последствиях спасения. Недостаточно нежных слов о любви, прекрасных улыбок и милосердных идей. В действительности нужна спасающая рука, которая избавляет жертву от страдания. Мученики и угнетенные не могут довольствоваться словами утешения. Их одержимость соседствует с избавлением, и они вопиют к Богу: «Доколе?»
Ни утешение, даруемое религиозным опытом, ни вера в Бога прошлого или настоящего не могут прекратить мольбы о справедливости. Это требует вмешательства Бога в ход истории. «Доколе …не судишь?» (Отк. 6:10). Суд еще не прошел, и народ Божий ждет его как временное событие. Тот же вопрос проходит через Псалмы 43, где звучит мольба о возмездии суда Божьего. Но ближе всего к нашему отрывку вопрос, заданный святым в книге Данила (Дан. 8:13) 44, — это самое сильное эхо, ответ на эту мольбу — это путь к суду Божьему.
На вопрос «Доколе?» ангел в книге Даниила отвечает: «На две тысячи триста вечеров и утр; и тогда святилище очистится» [или «станет очищаться, что лучше согласуется контекстом] (Дан. 8:14). Новое освящение, очищение святилища указывает на День искупления, Йом Киппур 45, праздник, прославление вселенского суда Божьего. Это именно тот момент, когда, в соответствии с параллельным текстом в Дан. 7:10, начался суд: «Судьи сели, и раскрылись книги».
Снятие пятой печати открывает сцену суда на Небе. Однако, согласно этому видению, конец страданиям еще не наступил. Спасение откладывается до того времени, «пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число» (Отк. 6:11). Для совершения спасения должны присутствовать все: эта концепция основана на библейском принципе целостности, всеобщности. Бог не спасает одного без другого. Спасение каждого индивидуума неразрывно связано со всей Вселенной. Спасение происходит либо во вселенском масштабе, либо вообще не происходит. При современном состоянии дел спасение невозможно. Царство справедливости требует нового освящения, пересотворения — таков фундаментальный вывод, решение проблемы, которое показывает Йом Киппур. 46.
Бог не просто Господь милосердный, сущий и неисследимый, но и Бог справедливости и святости — «Владыка святый и истинный» (ст. 10). Мы уже встречались с таким языком в послании к церкви в Филадельфии (Отк. 3:2). Эти два видения, кроме того, связаны темой «братства», адельфои (Отк. 6:11), смысл которого сокрыт в самом названии «Филадельфия» — братская любовь. Эти аллюзии помогают поместить данную ситуацию в исторические рамки. Действительно, эти два отрывка охватывают один и тот же временной промежуток: «Мы находимся в XIX веке».
Исторические выводы из пророчеств всегда интригуют. Мы привыкли сводить христианство к духовной и вневременной истине. Но Бог, с которым мы здесь встречаемся, единственный, кто может ответить на мольбу жертв. Бог есть любовь, но Его любовь не безразлична к страданиям. Именно любовь в неразрывной связи со справедливостью вмешивается, чтобы решить судьбы мучеников.
Космический хаос
На вопли попранных жертв отвечают пронзительные крики их притеснителей, содрогающихся от страха перед гневом Божьим. Снятие шестой печати раскрывает другой аспект справедливости Божьей. В пятой печати мы видим суд Божий с позиции жертв, вопиющих о возмездии (Отк. 6:10). Суд свершался как спасение и благодать Божья, облекавшая жертвы в «белые одежды». Теперь же суд раскрывается и с другой стороны: это гнев против притеснителей. Эти две грани суда взаимно дополняют друг друга, они представляют собой две стороны, две грани спасения. Истинное спасение заключается в том, что Бог должен сотворить новое, а это требует уничтожения старого.
Грех рода человеческого повлиял на состояние всей Вселенной. Процесс Сотворения уже сам по себе указывает на тесную взаимосвязь между человечеством и окружающей средой. Род человеческий и природа связаны между собой неразрывными узами. Грехопадение Адама повлияло на природу, в которой появились «тернии и волчцы». Беззакония первого поколения человечества привели к всемирному потопу. Растленность жителей Содома и Гоморры привела к тому, что они погибли в сере и огне. Земля Ханаанская исторгла их из себя за совершенные ими беззакония.
Израильские пророки также подчеркивали принцип взаимозависимости. Моисей, Осия, Исайя и Иеремия — все они напоминали Израилю об его ответственности перед миром. Грех воздействовал на растения, животных, время, горы и особенно, на мужчин и женщин. В Новом Завете смерть Иисуса Мессии поколебала Землю и превратила дневной свет во тьму безысходности и отчаяния.
Каждое преступление направлено и против человечества, и против всей Вселенной. Бог, таким образом, направляет Свой гнев против всей Земли, против всех людей. Пророк взором своим обозревает Его гнев — до самых основ нашей цивилизации. Время конца распадается на две фазы.
Прежде всего, отметим события, природные катаклизмы, которые происходят на Земле. «Вот, произошло великое землетрясение, и солнце стало мрачно как власяница, и луна сделалась как кровь. И звезды небесные пали на землю, как смоковница, потрясаемая сильным ветром, роняет незрелые смоквы свои» (Отк. 6:12, 13). Крупные природные катастрофы произошли в период между концом XVIII и первой половиной XIX столетия. Среди них Лиссабонское землетрясение (1 ноября 1755 г.), в котором погибло 70 000 человек, половина населения города. В период между 1780 и 1880 гг. в Соединенных Штатах Америки и в других регионах произошло сильное затмение, все было окутано непроглядным мраком. В период между 1800 и 1900 гг. люди в Европе, Америке, Африке и Азии наблюдали сильнейший метеорный дождь.
Интересно, что эти события совпали с завершением времени скорби, которое было предсказано пророком Даниилом: это был период уже отмеченный в пророческом календаре как время ремиссии, временного ослабления преследований и гонений Церковью инакомыслящих. Здесь мы находимся в конце «трех с половиной времен» (Дан. 7:25) 47. Французская революция нейтрализовала угрозу со стороны Церкви. Космические знамения, таким образом, обретают новый смысл в свете профетического видения, подтверждая, что история движется к своему завершению. От времени конца мы идем к концу времени.
Мы должны наложить видение шестой печати на видение пятой печати. Обе эти печати относятся к одном и тому же временному промежутку и объясняют те же события, но с разных позиций. В пятой печати пророческое видение раскрывает страдания народа Божьего, который вопиет к Богу — «доколе?» — и его вопли присоединяются к голосам мучеников из Дан. 8. Это приводит нас ко времени середины века. Видение затем яркой вспышкой освещает сцену, преодолевая рамки человеческой истории — сцену милосердия и суда, в которой мученики получают белые одежды.
Аналогичным образом, видение шестой печати предполагает — помимо завершения времени скорби (XVIII и XIX вв.) — окончательное уничтожение врага. Эта вторая фаза происходит на Небе: «И небо скрылось, свившись как свиток; и всякая гора и остров двинулись с мест своих» (Отк. 6:14). Теперь катастрофа обретает глобальный характер. Языком еврейского мышления показано, как часть отражает целое: «И цари земные, и вельможи, и богатые, и тысяченачальники, и сильные, и всякий раб, и всякий свободный» (ст. 15). Гнев Божий распространяется на всю Землю. Судьба Вселенной в Его руках. Гнев Его охватывает всё и вся. Шестая печать завершается видением Бога, «Сидящего на престоле» (ст. 16), и мучительным вопросом: «кто может устоять?» (ст. 17).
Вместе с тем, в том же самом вопросе загорается искра надежды — парадокс библейской надежды, которая возникает, когда вообще нет уже никакой надежды. Апокалипсис заимствует этот вопрос у пророков Наума и Малахии, которые задают его, чтобы ободрить верных: «Пред негодованием Его кто устоит? …Гнев Его разливается как огонь; скалы распадаются пред Ним. Благ Господь, убежище в день скорби, и знает надеющихся на Него» (Наум 1:6, 7; ср.: Мал. 3:2, 3).
Аналогичным образом и в Апокалипсисе этот вопрос уступает место интермедии, которая посвящена судьбе тех, кто пережил этот великий вселенский хаос.
Интермедия: оставшиеся в живых в скорбное время Иакова
Разрушение внезапно прекращается, и пророк перемещает свой взор на тех, кто «устоял» (ср.: Отк. 6:17). Эти люди, пережившие тяжкое время скорби, несут на себе печать, особый знак, который защищает их от гнева Божьего. Это вызывает у нас ассоциации с событиями в Египте, когда те израильтяне, которые помазали косяки своих дверей кровью агнца, избежали смерти (Исх. 12:23). Но на этот раз четыре ветра Земли, которые несут гнев Божий, угрожающий «четырем углам земли», т. е. всей планете Земля. 48.
Хиастическая структура (ABA’) описывает действия ангелов и указывает на спасенных от гнева Божьего. В первом акте (А) не наносится вреда земле, морю, и деревьям (Отк. 7:1). Во втором акте (B) наносится вред земле и морю (ст. 2). В третьем акте (A’) не наносится вреда земле, морю и деревьям (ст. 3).
А (7:1) B (7:2) А’
не наносится вреда: наносится вред: не наносится вреда:
земле, морю и деревьям земле и морю земле, морю и деревьям
Центр хиазма раскрывает, каким частям Земли наносится вред: это суша и море, т. е. вся Земля. 49. В этом катаклизме выживают лишь деревья. С точки зрения грамматики, синтаксиса, в тексте показана важность деревьев. В первом акте, который предшествует двум другим, греческое слово «дерево» отличается по своему склонению от двух других существительных здесь: «земля» и «море», хотя в тексте оригинала перед ними стоит тот же самый предлог. Слово «дерево» стоит в аккузативе (винительном падеже), тогда как слова «земля» и «море» стоят в генитиве (родительном падеже). Это различие подчеркивает, что «ветры» относятся к земле и морю иначе, чем к деревьям.