Если выражение «равнина Мегиддо», в самом деле, относится к смерти Иосии, то его связь с Гададриммоном носит еще более драматический характер, поскольку Гададриммон был «первенцем» бога, и теперь оплакивается не только царь Израиля, но и весь израильский народ с его мессианской надеждой.
Название Армагеддон обозначает судьбу, которая ожидает вавилонских идолопоклонников: траурный ритуал, равного которому не может быть. Далее, в Отк. 18, это предостережение подтверждается: описывается, каким образом падение Вавилона ведет к трауру и плачу. Ключевое слово «плач» встречается в оригинале Отк. 18 семь раз: в ст. 7, 8, 11, 15 и 19.
Через упоминание Гададриммона, вызывающее ассоциации со смертью первородных, Армагеддон также указывает на десятую египетскую язву (Исх. 12:29-36). Это слишком серьезное совпадение, чтобы быть случайным. Смерть первородных в Египте была беспрецедентной: «И будет вопль великий по всей земле Египетской, какого не бывало и какого не будет более» (Исх. 11:6).
Здесь нам преподается другой урок Армагеддона (через Гададриммона) – падение Вавилона, которое по своим масштабам и природе равнозначно потерям Египта во время язв. Для них смерть первенца – это не просто потеря любимого сына или конец рода: смерть первенца была смертью их религии. Знаменательно, что в Исходе эта последняя язва рассматривалась как «суд над всеми богами египетскими» (Исх. 12:12). Библия применяет понятие «первенца» к священнику 23 к Израилю 24, к Мессии 25, а в Новом Завете к Самому Иисусу 26. Огромное значение, которое придается первенцам делает их потерю весьма драматической: она означает смерть надежды.
С другой стороны, любая аллюзия на последнюю язву египетскую носит не полностью негативный характер. Писание связывает последнюю египетскую язву с Песахом народа Божьего. Израиль, первенец Божий, пощажен: чресла людей препоясаны, они обуты, и посохи у них в руках (Исх. 12:11). Именно день Господень был выбран для выхода израильтян из Египта (Исх. 12:51). Десятая язва избавляет народ Божий от рабства и приносит им победу над врагом.
Действительно, Армагеддонское сражение начинается только во время седьмой чаши гнева. Впервые Бог становится инициатором наказания, и это финал всего. Мы слышим голос Божий: «Свершилось» (Отк. 16:17). Это выражение идиоматическое. Мы снова слышим его в Отк. 21:6, где говорится о Боге начала и конца: альфа и омега. Упорство врагов Божьих достигло своего предела, обратный процесс невозможен. Впервые вавилонский лагерь объявляет открытую войну Богу. Никогда богохульство не достигало таких масштабов. В четвертой язве люди выступали против «имени Бога» (Отк. 16:9), а в пятой – против Бога Небесного (ст.11). Теперь же, во время седьмой язвы они проклинают Его открыто. Можно заметить, как постепенно меняется упоминание Бога: от «имени Бога», «Бога Небесного», до простого и абсолютного титула: «Бог».
Впервые язва охватывает всю Вселенную, а не только род человеческий. Природа охвачена катаклизмами, всюду хаос. Острова и горы исчезают (ст. 20). Неожиданно мы встречаем еще одну аллюзию на язвы египетские: град огромных размеров выпал на землю (ст. 21; ср.: Исх. 9:22 и дал.). В Исх. Дважды упоминается урон, нанесенный этим градом, который пал «на людей, на скот и на всю траву полевую в земле Египетской» (Исх. 9:22, 25).
Гнев Божий, о котором вначале было только объявлено (Отк. 14:8, 10), теперь достигает своей полноты: «И город великий распался на три части, и города языческие пали, и Вавилон великий воспомянут пред Богом, чтобы дать ему чашу вина ярости гнева Его» (Отк. 16:19).
Как и в древней истории Вавилонской башни, Бог рассеивает этих строителей. Единство, которого они ныне достигли, полностью разрушено: «Город великий распался на три части» (ст. 19). Союз трех сил: дракона (оккультные силы), зверя (официальное христианство) и лжепророка (Соединенные Штаты Америки) - теперь распался.
Крах этой трехсторонней всемирной коалиции приводит к падению языческих городов (ст. 19). Это событие перекликается с шестым шофаром, когда на мировой арене господствовали эти три силы. (Отк. 9:13, 14).
Именно эти события и являются знамением падения Вавилона.
Интермедия: красавица и зверь
Среди этого хаоса пророческое слово объявляет паузу: «И пришел один из семи Ангелов, имеющих семь чаш, и, говоря со мною, сказал мне: подойди, я покажу тебе суд над великою блудницею, сидящею на водах многих; с нею блудодействовали цари земные, и вином ее блудодеяния упивались живущие на земле» (Отк. 17:1, 2). Не является простым совпадением тот факт, что говорящий здесь ангел связывается с семью чашами (ст.1). То, о чем он возвестил, касается наказания во время излития семи чашей гнева.
Бог не выступает как великий диктатор, который знает, что он делает и имеет на то свои причины. Он любит и уважает Свой народ и хочет, чтобы он понял и поддержал Его действия.
Это пауза носит структурный характер. До сих пор мы касались искупленных, тех, кто жил в надежде, но еще не был спасен, тогда как Вавилон продолжал свой победоносный путь в истории. Но в третьей, и последней части Апокалипсиса (Отк. 15 — 22) видение об искупленных представлено как историческое событие. Теперь в книге Вавилон существует просто как интермедия. Сама структура Апокалипсиса, таким образом, указывает на надежду и на суд.
Красавица
Апокалипсис изображает этот Вавилон интермедии в виде женщины, которая по виду напоминает ее соперницу из гл. 12, которая символизирует народ Божий и его роль в человеческой истории. Обе женщины характеризуются космическими масштабами – они занимают центральное положение во Вселенной – и обе связаны с пустыней (Отк. 17:3; ср.: 12:6,14) и драконом (Отк. 17:3, 7; ср.: 12:4, 13 и дал.).
Но контраст между двумя женщинами еще более разительный. Первая женщина видна на небесах в окружении планет (Отк.12:1), вторая же восседает на водах в окружении чудовищных царей (Отк. 17:1,2). Дракон нападает на первую женщину (Отк. 12:4, 13-17), вторая – по своей природе напоминает дракона (Отк. 17:3) и угнетает народ Божий (ст. 6). Первая женщина убегает в пустыню (Отк. 12:6); вторая изображает из себя царицу (Отк. 17:3, 4). Первая страдает одна в пустыне (Отк. 12:6, 14); вторая же наряжена, как на пиру (Отк. 17:4). Первая питается от руки Божьей (Отк. 12:6, 14); вторая же пьет кровь святых (Отк. 17:2). Первая – это матерь Мессии и верного остатка Израиля (Отк. 12:5, 6); вторая же – «мать блудницам» (Отк. 17:5). Итак, совершенно ясно, что женщина из Отк. 17 представляет собой полную противоположность женщине из Отк. 12.
Метафора брачного союза помогает нам понять эти контрасты. В Ветхом Завете, как мы уже говорили, Израиль изображается как невеста Божья, а его неверность сравнивается с нарушением супружеской верности или с блудом. 29. Апокалипсис использует тот же язык. Отождествление второй женщины с блудницей очевидно. Она не представляет собой ни языческую, ни политическую власть. В соответствии с библейской традицией, блудница в Апокалипсисе олицетворяет собой неверность Божьего народа, а с позиций Нового Завета она представляет собой Церковь, которая заигрывала и заводила себе светских любовников. Апокалипсис отождествляет эту блудницу с властью Вавилона. Название «Вавилон великий» (Отк. 17:5) указывает на то, что она воплощает в себе и религиозное и сатанинское стремление занять место Бога.
Такое откровение вызывает шок. Поскольку пророк живет в эпоху ранней Церкви, эта концепция вызывает у него великое изумление (ст. 6).
Зверь
Чтобы разрешить тайну женщины, которая представляет загадку для пророка, ангел обращается к тайне зверя, с которым связана женщина. Он приводит описание зверя, в природе которого выделяются четыре фазы [они образуют хиазм! ABC/A1 B1 C1] — Отк. 17:8:
А. 1. Зверь, которого ты видел, был,
2. и нет его,
3. и явится из бездны
4. и пойдет в погибель
Этот стих отчетливо перекликается с тем, что сказано о Боге: Который был, есть и грядет (4:8; ср.: 1:4, 8), указывая на то, что зверь возвеличивает себя до Бога, стремясь занять место Бога. Это тот же самый «зверь из моря», который, как мы помним, заставит поклоняться себе, как Богу (Отк. 13:4). Оба зверя, как видно из Отк. 17:3; ср.: 13:6, хулят Бога. В то же время «зверь багряный» (Отк. 17:3) напоминает нам о «большом красном драконе» (Отк. 12:3). Более того, подобно зверю, который выходит из земли, это создание обладает политической властью, которая стремится поддержать другие религиозные и оккультные силы — женщину и дракона (Отк. 17:2, 12; ср.: 13:11, 12). Таким образом, дракон с десятью рогами из гл. 12 имеет сходство и со зверем из моря, с 10-ю рогами (Отк. 13), и со зверем из земли, который говорит, как дракон. Другими словами, багряный зверь из гл. 17 объединяет в себе все три силы — всех врагов Божьих — в реальный союз, коалицию.
Тайна зверя из Отк. 17:8 далее раскрывается в двух последовательных и параллельных блоках (ст. 10 и 11). Первый блок открывает ту же историю, указывая на четыре момента, связанные с семью царями:
B. 1. пять царей пали,
2. один есть,
3, другой еще не пришел,
4. и когда придет, недолго ему быть (ст. 10).
Второй блок также раскрывает ту же самую историю в свете таких четырех этапов, но в данном случае он сопоставляет общую картину зверя (ст. 8) с темой этих царей (ст. 10):
C. 1.Зверь, который был
2. И которого нет
3. Есть восьмый
4. И пойдет в погибель (ст. 11)
Эта схема сочетает в себе три пророческих формулы (ABC), которая помогает нам разгадать эту загадку.
Первая фаза
A1. Зверь…который был
B1. Пять (царей) пали
C1. Зверь, который был
Вторая фаза
A2. И которого нет (еще)
B2. Один (царь) есть
С3 И которого нет
Третья фаза
A3. И выйдет из бездны
B3 (царь), который еще не пришел
C3. Восьмой царь
Четвертая фаза
A4. Пойдет в погибель
B4. И когда придет, недолго ему быть
C4. И пойдет в погибель.
Чтобы расшифровать историю, представленную этим зверем, мы должны вернуться ко главе 13. Зверь с 10-ю рогами охватывает исторический период, описанный в видении Данииила: в гл. 7. он не только сходен с четвертым зверем (ср. его 10 рогов в Дан. 7:7), но также и с небольшим рогом (ср.: его надменное поведение и тиранию, Дан. 7:8), и обладает всеми чертами животных, которые предшествуют ему: барса, медведя и льва.