Распределение регионов по интегральному рейтингу инвестиционного потенциала показывает, что наибольший вклад в его формирование вносят факторы, накопленные в процессе многолетней хозяйственной деятельности: инфраструктурная освоенность территории, инновационный потенциал и интеллектуальный потенциал населения. Не случайно помимо таких общепризнанных экономических лидеров, как Свердловская, Самарская, Московская, Кемеровская, Нижегородская области, Татарстан, Москва, Санкт-Петербург и др., в первую двадцатку входят, может быть, не столь очевидно экономически мощные, но достаточно "обустроенные" области Центральной России -- Белгородская, Владимирская, Воронежская, Рязанская, Тульская.
Более того, изъятие из расчета интегрального рейтинга не зависящей от хозяйственной деятельности человека "ресурсной" составляющей (таблица 1, Рис 2) включает в число лидеров Калининградскую и Ярославскую области и выводит из них Кемеровскую и Тюменскую.
Напротив, наиболее крупные по валовому региональному продукту чисто сырьевые регионы, преимущественно с добывающей промышленностью, не могут претендовать на высокое место в интегральном рейтинге, а представляют интерес лишь для инвесторов, ориентированных на инвестиции в уже действующую добывающую промышленность. Так, попытки властей Сахалина при освоении шельфа "пристегнуть" к узкоориентированным инвесторам дополнительные затраты на инфраструктуру пока закончились уходом потенциальных инвесторов.
Из двадцати замыкающих рейтинг регионов 17 являются национально-территориальными образованиями. Это свидетельствует не только об ограниченных возможностях инвестирования в них, но и о невозможности их экономического подъема без целевой государственной поддержки. В этой связи несколько странно выглядит само федеративное устройство России. Целый ряд нынешних ее субъектов суть мнимые величины, при том что на политическом уровне они представлены почти так же, как мощнейшие в экономическом отношении регионы.
В России любят поговорить о полюсах роста. Но если промышленные полюсы пока не обнаруживаются, то региональные выделить удалось. На карте (Рис. 3) выделяются пять потенциальных полюсов инвестиционного роста, сосредоточенных в европейской России и на Урале: Северо-Западный во главе с Санкт-Петербургом, Центрально-российский во главе с Москвой и Московской областью, Поволжский (Самарская и Саратовская области), Южнороссийский (Краснодарский край и Ростовская область) и Уральский (Свердловская и Челябинская области).
Оказалась несколько разной расстановка регионов в лидирующей группе с точки зрения их привлекательности для отечественных инвесторов, с одной стороны, и для иностранных -- с другой (таблица 2). Для иностранных инвесторов в отличие от отечественных несколько более привлекательными являются Московская, Рязанская, Владимирская, Волгоградская, Воронежская, Саратовская и Кемеровская области. В то же время оказался ниже рейтинг Москвы, Тульской, Нижегородской и Тюменской областей.
В целом Россия относится к числу стран с весьма высоким уровнем инвестиционного риска, что резко снижает ее общий рейтинг. Однако именно по степени риска регионы России наиболее контрастны (таблица 3): от регионов с затухающими или вновь готовыми вспыхнуть вооруженными (Чеченская республика) и социально-политическими (Кемеровская область) конфликтами до вполне благополучных регионов с авторитетной властью (Татарстан и Нижегородская область).
Большинство наименее рисковых регионов сосредоточено в почти непрерывной узкой полосе от Санкт-Петербурга до Екатеринбурга (Рис. 4), в то время как большинство наиболее рисковых занимают почти всю Восточную Сибирь и Дальний Восток. Последняя группа характеризуется почти полным "букетом" последних мест по большинству видов риска: экономического, социального и криминального. Не поэтому ли избиратели этих регионов и голосуют преимущественно за коммунистов и жириновцев?
В двадцатку регионов с наименьшим риском для иностранных инвесторов вошли Республика Марий-Эл и Республика Башкортостан, а покинули ее Вологодская и Липецкая области (таблица 4).
Изменения рейтинга почти всех составляющих инвестиционного потенциала региона соответствуют изменению рейтинга интегрального риска (Рис. 5). Как правило, регионы с наименьшим риском обладают наибольшими потенциалами. Обратная тенденция в изменении рейтинга ресурсного потенциала лишь доказывает независимый от хозяйственной деятельности человека, "богом данный" характер этого вида потенциала.
Сопоставление региональных рейтингов по интегральному потенциалу и по отдельным видам риска позволило выявить ряд более важных взаимосвязей (Рис. 6). Общей тенденцией здесь также является увеличение рейтинга инвестиционных рисков по мере снижения рейтинга интегрального потенциала. Наиболее сильно и однозначно эта тенденция выражена для экономического риска, в наименьшей степени -- для социального. Экологический и политический риски быстрее растут по мере снижения потенциала в группе наиболее крупных регионов; в регионах второй половины рейтинга потенциала эти риски снижаются, чтобы затем в регионах -- инвестиционных аутсайдерах вновь возрасти. Но наиболее впечатляющим в этой взаимосвязи является просто космический взлет рейтинга криминального риска в регионах, занимающих места во второй половине рейтинга потенциала.
Таким образом, можно говорить о том, что увеличение рейтинга потенциала благотворно влияет на рейтинг региона по криминальному, социальному и политическому рискам лишь для инвестиционно сильных и слабых регионов. Что же касается регионов со средним потенциалом, то любые достаточно существенные изменения в их инвестиционном потенциале скорее всего будут сопровождаться ростом указанных видов риска. Но если снижение рейтинга их потенциала однозначно и безвозвратно приводит к усилению рисков, то продвижение регионов вперед в рейтинге потенциала дает им надежду на последующее снижение рисков. Например, при существующем распределении регионов политический риск начинает снижаться для регионов, имеющих рейтинг выше 30-го места, экологический -- выше 20-го и криминальный -- выше 15-го. Это подтверждает целесообразность экономической интеграции и объединения субъектов федерации как одного из наиболее очевидных способов усиления их инвестиционного потенциала.
Без учета законодательства общая картина характеризуется хаотичным распределением регионов в инвестиционном поле, что позволяет говорить о достаточной корректности выделения групп по чисто формальным критериям (Рис.7).
Регионы, отнесенные к группе 1А (таблица 5), являются наиболее предпочтительными для всех типов инвесторов, но в наибольшей степени -- для крупных. Тех инвесторов, которые предпочитают инвестировать в небольшие, но гарантированные проекты, должны заинтересовать в первую очередь регионы групп 2А и 3А. Наименее предпочтительными во всех отношениях являются регионы группы 3С.
Наиболее благоприятные для инвестирования регионы образуют значительный сплошной массив из 12 регионов, протянувшийся с юго-запада на северо-восток от Краснодарского края до Свердловской области (Рис.8). Второе инвестиционно привлекательное ядро образуют 6 регионов вокруг Москвы. На востоке потенциальными очагами инвестиционной активности в первую очередь могут стать Новосибирская область, Алтайский, Красноярский и Хабаровский края. Наконец, на северо-западе наиболее благоприятным инвестиционным климатом обладают Ленинградская, Калининградская области и Санкт-Петербург.
В первой тридцатке регионов с наиболее высоким инвестиционным потенциалом проживает 62% населения России, производится 64% валового регионального продукта и сконцентрировано 69% вкладов населения, в то время как в последних 29 регионах -- 12% населения, 9% ВРП и 8% вкладов (Рис. 9,10 и 11).
При этом все регионы, относящиеся к группам с высоким потенциалом (1А-1С), являются "бюджетоформирующими" (Рис. 12).
Что касается личных вкладов населения, то, во-первых, чем выше экономический потенциал группы регионов и чем ниже инвестиционный риск, тем больше и абсолютные, и душевые размеры вкладов населения (Рис. 14 и 15). Во-вторых, по группам регионов в зависимости от степени инвестиционного риска наиболее любопытные результаты были получены при сопоставлении отклонений от среднероссийских показателей объема ВРП и остатков вкладов населения в Сбербанке в расчете на один регион. Если во всех группах регионов с незначительным риском (1А, 2А и 3А) относительная величина вкладов населения превышала аналогичный показатель по ВРП, то во всех группах высокорисковых регионов (группы 1С, 2С и 3С) это соотношение было обратным. Это показывает, что высокая инвестиционная "рисковость" чутко ощущается населением, в большей степени опасающимся делать вклады именно в этих регионах.