В настоящее время специальные составы пиратства имеются в уголовном законодательстве большинства стран мира, включая такие государства, как Австралия, Аргентина, Армения, Боливия, Вануату, Великобритания, Венесуэла, Гватемала, Гондурас, Замбия, Грузия, Израиль, Казахстан, Кирибати, Коста-Рика, Куба, Македония, Мексика, Молдова, Нидерланды, Новая Зеландия, Оман, Панама, Папуа-Новая Гвинея, Республика Корея, РФ, Сальвадор, Сингапур, Словения, Соломоновы острова, США, Таджикистан, Украина, Фиджи, Филиппины, Хорватия, Черногория, Чили, Эквадор, Эстония.
Нет таких составов в Уголовном Кодексе Австрии, Азербайджана, Албании, Беларуси, Бельгии, Болгарии, Венгрии, Вьетнама, Индии, Испании, Италии, Киргизии, Латвии, Литвы, Мавритании, Мальты, Монголии, Норвегии, Пакистана, Парагвая, Перу, Судана, Таиланда, Туниса, Туркменистана, Узбекистана, Финляндии, Франции, Швейцарии, Швеции, Шри-Ланки, Японии.
В тех странах, где отсутствуют специальные нормы о пиратстве, соответствующие действия, очевидно, квалифицируется как разбой или бандитизм. Разное понимание национальными законодателями правовой природы пиратства и присущего ему основного объекта посягательства определило различное место данного деяния в системе Особенной части уголовного права.
В большинстве государств, где имеется подобный состав, пиратство рассматривается, прежде всего, как посягательство на международный правопорядок. Соответственно данный состав включается в главу о преступлениях против международного права (Боливия, Венесуэла, Гондурас, Кирибати, Куба, Македония, Мексика, Хорватия). В УК Украины оно отнесено в главу «Преступления против мира, безопасности человечества и международного правопорядка», в УК Эстонии - в раздел «Преступления против международной безопасности».
В других государствах в пиратстве видят своего рода «водный» аналог бандитизма, поэтому относят это деяние к преступлениям против общественной безопасности (Армения, Грузия, Казахстан, КНР, Молдова, РФ, Таджикистан). Международный характер пиратства при этом полностью игнорируется.
Изредка встречаются и другие подходы. Например, в УК Румынии пиратство отнесено к преступлениям против собственности, в УК Никарагуа - к преступлениям против внешней безопасности государства, в УК Нидерландов этот состав помещен в главу «Преступления, связанные с судоходством и авиацией», а в УК Черногории - в главу «Преступления против безопасности общественного транспорта». Так, типичным определением пиратства в УК стран СНГ является следующее: «нападение на морское или речное судно с целью завладения чужим имуществом, совершенное с применением насилия либо с угрозой его применения» (ч. 1 ст. 227 УК РФ, ч. 1 ст. 220 УК Армении)[27]. Нетрудно заметить, что оно имеет мало общего с конвенционной дефиницией.
Для покупки или заказа полной версии работы перейдите по ссылке.
Любая пиратская деятельность, и пиратское нападение в частности, включает в себя деяния, имеющие признаки других составов преступлений - разбоя, бандитизма, убийства и др. В этом отношении без особой нормы о пиратстве можно было бы и обойтись, как это сделали некоторые государства. Но весь смысл специальной криминализации пиратства заключается в формулировании особого деяния, в отношении которого данное государство готово осуществлять универсальную юрисдикцию в соответствии с нормами международного права[28]. Неоправданно устанавливать универсальную юрисдикцию в отношении актов разбоя, совершенных в речных или иных внутренних водах другого государства.
Как показывает изучение зарубежных законодательств, только в отдельных странах конструкция состава пиратства в уголовном законе основана на конвенционных нормах (Вануату, Федерация Боснии и Герцеговины, Канада, Новая Зеландия) или хотя бы ориентирована на них (Македония, Молдова, Словения, Филиппины, Эстония). Соответственно применительно к этим странам можно говорить об имплементации международных норм о пиратстве в форме инкорпорации, отсылки или трансформации. В большинстве стран конструкция состава пиратства не имеет отношения к международно-правовому пониманию этого деяния (Армения, Грузия, КНР, Оман, ПМР, РФ, Таджикистан и др.).
2.3. Состав пиратства по Уголовному Кодексу РФ, влияние международного права на данную норму.
До января 1997 года в уголовном законодательстве нашего государства отсутствовала специальная норма о пиратстве. Действия, охватываемые этим понятием, должны были квалифицироваться как грабеж, разбой, бандитизм, преступления против личности.
В целях борьбы с таким преступлением, как пиратство, в Уголовный кодексе РФ включена норма, предусматривающая ответственность за данное деяние, которая изложена следующим образом: «Нападение на морское или речное судно в целях завладения имуществом, совершенное с применением насилия, либо с угрозой его применения».
Заметим, что в положениях ст. 1, 11, 12, 13 УК РФ заложена идея о том, что настоящий кодекс действует с учетом защиты международных отношений, их безопасности[29]. Поэтому значительный интерес представляет оценка признаков пиратства, нашедших отражение в международном праве и нормах УК РФ. Следует еще раз отметить, что в настоящее время борьба с морским разбоем регламентируется Женевской конвенцией об открытом море от 29 апреля 1958 г. (ст. 15-23) и Конвенцией ООН по морскому праву от 10 декабря 1982 г. (ст. 101-111). Понятие, введенное в отечественное уголовное законодательство, существенно отличается от предусмотренного в международном праве.
Для покупки или заказа полной версии работы перейдите по ссылке.
5) Характеристики судов и летательных аппаратов, которые уполномоченные на осуществление захвата за пиратство; полномочия по осмотру судна, подозреваемого в пиратстве. Конвенция ООН по морскому праву (статья 105) исходит из того, что в открытом море или любом другом месте вне юрисдикции какого-либо государства военными кораблями или военными летательными аппаратами, либо другими судами или летательными аппаратами, которые имеют четкие внешние знаки, позволяющие опознать их как состоящие на государственной службе, и уполномочены для этой цели, в случает наличия достаточных оснований подозревать, что иностранной судно (за исключением военного корабля и судна, состоящего на некоммерческой государственной службе) занимается пиратством, вправе подвергнуть его осмотру (досмотру), а так же провести проверку права этого судна на плавание под его флагом.
В ст. 110 Конвенции 1982 г., отмечается, что за исключением случаев, когда акты вмешательства основаны на правах, устанавливаемых международными договорами, военный корабль, встретивший в открытом море иностранное судно, иное, чем судно, пользующееся полным иммунитетом в соответствии со ст. 95 и 96, не вправе подвергать его осмотру, если нет разумных оснований подозревать, что это судно занимается пиратством. В то же время необходимо отметить, что из статьи не ясно, обладают ли подобными правами суда, указанные в ст. 107 Конвенции 1982 года, а именно суда, которые имеют четкие внешние признаки, позволяющие опознать их как состоящие на правительственной службе, и уполномоченные для этой цели или нет.
6) Сферой преследования является как собственная территория, так и открытое море, и другое пространство, расположенное за пределами юрисдикции какого-либо государства. Из ст. 19 Конвенции 1958[30], ст. 105 Конвенции 1982 г., следует, что преследование и захват пиратского судна или летательного аппарата могут производиться любым уполномоченным на то судном или летательным аппаратом, который передаст пиратов собственному государству. Это государство проводит расследование и направляет дело в суд, в соответствии со своей национальной процессуальной процедурой. На государство возлагается обязательство защищать интересы добросовестных лиц, пострадавших от действий пиратов, и соблюдать в отношении обвиняемых процессуальные гарантии[31].
Конвенции заложили международно-правовую основу для пресечения пиратских актов в пределах открытого моря. Конкретный механизм реализации их положений должен найти дальнейшее развитие, как в международном праве, так и в законодательстве прибрежных государств. Свою деятельность в области борьбы с морским пиратством, государства осуществляют на основании национального уголовного и уголовно- процессуального законодательства, посредством уполномоченных ими государственных органов.
Как свидетельствуют результаты проведенного анализа структуры правоохранительных систем различных государств, административные, уголовно-процессуальные, оперативно-розыскные и другие функции, связанные с борьбой с преступлениями международного характера, совершаемыми на море, возлагаются на: полицейские органы, включающие в себя, в том числе полицейские силы портов; специальные государственные органы и службы; военно-морские силы; морские и авиационные силы прибрежных государств, на которые возложены правоохранительные функции (Пограничная служба России, БОХР США, УМБ Японии и т.д.)[32]; пограничные, таможенные органы, созданные для координации деятельности правоохранительных органов внутри государств и для сотрудничества с подобными структурами за рубежом; национальные бюро (отделы) международных организаций, специализирующихся на борьбе с преступностью (Интерпол, Европол и др.), и другие компетентные органы. Перечень органов и объем их полномочий определяются прежде всего законодательством государств. Такие полномочия могут быть существенно расширены или ограничены международным правом.