Представьте себе, что в кишечнике что-то не в порядке; печень это видит. Днем человек не обращает на это внимания, поскольку ему мешает наличие более сильных представлений. Но ночью при засыпании или при пробуждении он обращает внимание на то, как печень воспринимает нарушения в деятельности кишечника, его неупорядоченное бытие. Однако печень не так хитра и почки не так хитры и ловки, как человеческая голова. И поскольку они не так догадливы и ловки, они не могут заявить прямо: тут дело в кишечнике, который я вижу. Они же создают образ, и человек видит сон вместо того, чтобы видеть реальность. Если бы печень видела эту реальность, то она видела бы, что кишечник горит. Но она не видит действительности, она создает образ, соответствующий этой действительности. Она видит при этом шевелящихся змей. Если человеку снятся извивающиеся змеи, что бывает довольно часто, это значит, печень видит кишечник и поэтому она представляет его в виде змей. Иногда голова поступает точно так же, как печень и почки. Если человек видит вблизи себя, например, изогнутый сучок, и это происходит в местности, где могут быть змеи, то голова может принять этот изогнутый сучок дерева за змею, если он находится шагов за пять впереди. Подобным же образом внутреннее зрение и мышление печени и почек интерпретируют кишечные нарушения в образе змеи.
Иногда вам снится сон о печке, которую очень сильно натопили. Вы просыпаетесь и обнаруживаете сердцебиение. Что тут произошло? Тут почки размышляют по поводу сильного сердцебиения, но они думают об этом так, как если бы это была натопленная печка, и вам снится кухонная плита в действии. Это то, что думают почки о работе вашего сердца.
Следовательно, тут, внутри, в животе у человека — и пускай считают проявлением необразованности, если говоришь об этом — тут внутри сидит некое душевное существо. Эта душа представляет собой маленького мышонка, который где-то проскользнул в человеческое тело и сидит там внутри. Не правда ли, люди в прошлые века занимались тем, что размышляли на тему: где находится местопребывание души? Но о душе вообще уже больше ничего не знают, а иначе не спрашивали бы: где находится местопребывание души. Она точно так же и в мочке уха, как и в большом пальце ноги, но только душа нуждается в органах, с помощью которых она мыслит, представляет и создает образы. Хорошо знакомую вам деятельность она совершает с помощью головы, а действуя тем способом, который я вам описывал, когда созерцается внутреннее, она использует печень и почки. Можно видеть повсюду, как душа в человеческом теле проявляет активность. И это надо видеть.
Этим и занимается та наука, которая не просто потрошит мертвое человеческое тело, лежащее на патологоанатомическом столе, извлекая оттуда органы и разглядывая их материальным образом. Этим занимается тот, кто действительно активизирует всю свою внутреннюю душевную жизнь как в мышлении, так и во всем остальным, он делает ее более активной, чем хотели бы люди, довольствующиеся одним разглядыванием. Естественно, это удобнее: разрезать человеческое тело, вырезать оттуда печень и потом записывать, что при этом обнаружится. При этом не приходится слишком перенапрягать свои умственные способности. Для этого у человека есть глаза и нужно приложить совсем немного мысли, чтобы резать печень во всех направлениях, сделать небольшой срез, положить под микроскоп и так далее. Это легкая наука. Но почти вся наука сегодня и является такой легкой наукой. Надо в гораздо большей степени активизировать внутреннее мышление, надо в первую очередь расстаться с мыслью о том, что достаточно лишь уложить человека на патологоанатомический стол, вырезать его органы и описать их, чтобы в тот же момент мы смогли получить достоверные сведения о человеке. Ибо, вскрывая печень пятидесятилетней женщины или пятидесятилетнего мужчины и разглядывая ее, не знают, что происходило в младенческом возрасте. Необходима именно целостная наука. Именно к этому должна стремиться настоящая наука. В этом и состоит стремление антропософии — иметь настоящую науку. И эта настоящая, действенная наука приводит не только к телесному, она приводит, как я показал вам, к душевному и духовному.
В последний раз я говорил вам: в печени дело обстоит так, что «синие», темные кровеносные сосуды — то есть сосуды, в которых течет не красная (окисленная, или т.н. артериальная — примеч. перев.) кровь, но темная (неокисленная, или т.н. венозная — примеч. перев.), кровь, несущая в себе углекислоту, — что такие особенные кровеносные сосуды входят в печень. В случае всех остальных органов этого не происходит (это замечание справедливо лишь относительно большого круга кровообращения; в малом круге кровообращения, как известно, темная, венозная кровь поступает из сердца через артерии легочного ствола в правое и левое легкое, где и происходит окисление и выделение углекислоты, распадающейся на воду и углекислый газ. Окисленная, алая, «артериальная» кровь снова подается в сердце через вены и оттуда направляется в артерии большого круга кровообращения — примеч. перев.). Печень в этом отношение является отличным от других органом. Она принимает темную совершенно неокисленную кровь и дает ей возможность распространяться у себя внутри.
Это нечто в высшей степени значительное, важное. Если мы представим себе печень, то, конечно, в нее тоже входят обычные артерии, сосуды алой крови. А сосуды, несущие синюю кровь, вены, выходят из нее. Но кроме них в печень входит один особый сосуд, несущий темную неокисленную кровь, одна вена — воротная вена (vena portae), она несет кровь, насыщенную углекислотой (см. рисунок на стр. 81). Печень принимает этот сосуд в себя, причем он не имеет выхода; таким образом, через этот сосуд в печень поступает темная не-окисленная кровь. (В печени имеются две системы вен: портальная и кавальная. Первая образована разветвлениями вышеуказанной воротной вены, по которой кровь притекает в печень через ее ворота. Воротная вена разделяется на две ветви, которые уходят в паренхиму печени. В паренхиме эти ветви распадаются на множество мелких веточек, которые оплетают печеночные дольки. Их капилляры проникают в самые дольки и слагаются затем в v.v. centrales, которые собираются в печеночные вены, впадающие в нижнюю полую вену, по которой неокисленная кровь поднимается к сердцу. Вторая система вен — кавальная — обеспечивает обычное кровоснабжение тканей; кавальная система состоит из печеночных вен, впадающих в нижнюю полую вену vena cava interior. Портальная система снабжает печень неокисленной насыщенной углеродом венозной кровью, поступающей из непарных органов брюшной полости — примеч. перев.)
Да, конечно, когда вырезают печень, обычная наука видит эту так называемую воротную вену, но не размышляет над этим дальше. Однако тот, кто может прийти к подлинной науке, ищет сравнения.
В человеческом теле имеется еще один орган, который обладает похожими свойствами. Это глаза. Хотя в глазах это выражено очень незначительно, но, тем не менее, в случае глаза не вся кровь, не вся темная, неокисленная кровь, поступающая в глаз, уходит обратно. Одни сосуды, входящие, несут алую кровь, выходящие сосуды несут темную, синеватую. Но не вся темная неокисленная кровь, которая находится в глазу, уходит назад; она подразделяется так же, как в печени. Только в печени это проявляется сильно, а в глазу очень слабо. (Возможно, имеется в виду канал, проходящий по склере, в sinus venosus sclerae, который также сообщается и с лимфатическим руслом и имеет отток в v.v. ciliares auteriores — примеч. перев.)
Разве это не доказывает, что я все-таки имею право проводить сравнение между печенью и глазом? Человек имеет право указывать на все, что находится в человеческом организме. Так мы приходим к тому, что печень является внутренним глазом.
Однако глаз направлен вовне. Он смотрит вовне и использует при этом темную неокисленную кровь, которую он получает, чтобы созерцать вовне. Печень использует ее внутри. Поэтому она дает возможность этой темной крови исчезнуть внутри себя и использует ее иначе. Только иногда глаз проявляет тенденцию немного использовать свои сосуды с темной (так называемой венозной) кровью. Это происходит в том случае, если человек опечален, если он плачет: тогда горьковатый на вкус, слезный сок вытекает из глаза, из слезной железы (glaudula lacrimalis). Это происходит от того незначительного количества темной крови, которая остается в глазу. Если человек огорчен и особенно сильно переживает, слезы появляются в качестве выделения.
А вот в печени аналогичная история происходит постоянно! Печень постоянно огорчена, как может быть огорчен человек, который наблюдает изнутри живущий на Земле организм; этот организм пред назначен быть в наилучшем состоянии, но выглядит далеко не лучшим образом. Вот печень и печалится все время. Поэтому она все время выделяет горькое вещество, желчь. Так же, как функцией глаза является выделение слез, так функцией печени, служащей всему организму, является выделение желчи. Только слезы изливаются наружу, и как только они пролились из глаза, они исчезают, а желчь не исчезает во всем организме человека, поскольку печень смотрит не вовне, она смотрит внутрь. Тут взгляд возвращается назад, и выступают выделения, которые можно сравнить с выделением слез.
Но, господа, если действительно правда, что я вам говорю, тогда это должно иметь подтверждения еще в какой-либо другой области. Необходимо показать, что земные существа, больше живущие во внутреннем, в большей степени реализуют внутреннюю мыслительную деятельность: надо показать, что животные мыслят не меньше, чем человек, а даже больше. Головой они мыслят меньше, чем человек, так как их мозг несовершенен. Но зато у них должна большую роль играть жизнь печени и почек, они должны больше смотреть внутрь с помощью печени и больше мыслить внутри с помощью почек. Это и имеет место у животных. И есть этому одно внешнее подтверждение. Наши человеческие глаза устроены таким образом, что темная неокисленная кровь поступает в них в столь незначительном количестве, ее так мало, что современная наука даже не говорит об этом. Раньше наука об этом говорила. Но у животных, которые больше живут во внутреннем, глаза не только видят; у них глаза еще и думают.