Одновременно Максуди призывал мусульман России к борьбе за свои политические права, цитируя русскую пословицу: "дитя не плачет, мать не разумеет". Вместе с тем он указывал, что нация может получить права только постепенно, доказав свою лояльность государству. В споре британских либералов и консерваторов Максуди безусловно поддерживал либералов. Он указывал, что, постоянно расширяя права общества, увеличивая степень равенства, либералы являются защитниками интересов не одной группы населения, а всех слоев нации.
В российскую политику Максуди вошел в августе 1906 г, на III Всероссийском мусульманском съезде. Не стоит забывать, что Макусди был первым татарским либералом российского масштаба. Взгляды Гапринского и Акчуры сформировались в Стамбуле и Париже. К тому же Исмагил бей жил в Бахчисарае, а Акчура провел в Казани только четыре года. Максуди получил не только членство в ЦК «Иттифака», но и через год кресло в Думе и ее президиуме. Одновременно он стал рупором мусульманских либералов на общероссийской арене, и уже его первая речь на съезде показала, что он может достойно выполнить свой нелегкий долг. Принципиальный характер носила идея, выдвинутая Садри Максуди. Наряду с Думой он предлагал создать в России Государственный Совет по примеру швейцарского Совета кантонов. При этом от каждой нации избиралось бы равное количество депутатов. В ведение этой палаты переходили бы национальные и религиозные вопросы. Тем самым, среди мусульман России была выдвинута идея будущего «Совета Национальностей» или «Второй Палаты», как ее именовали в 1920-е гг., не потерявшая актуальность и сегодня идея встретила одобрение съезда, но была бесперспективной в тогдашних российских условиях. Ведь в верхней палате тогдашнего российского парламента—Государственном Совете не было ни одного не христианина.
Месяцем ранее стало понятно, что Россия не пойдет по пути либеральной европейской цивилизации, так как император Николай II разогнал I Государственную Думу, требовавшую равноправия для всех граждан России и создания режима, подотчетного народу. Чуть позднее лидеры мусульманских либералов и социалистов России, подобно Юсуфу Акчуре, Рашиду Ибрагиму и Гаязу Исхаки, были вынуждены покинуть российскую политическую арену. Их единственным достойным преемником стал Садри Максуди. Он был голосом 20-ти миллионов мусульман России в те годы, когда правительство Столыпина говорило с ними только на языке репрессий. Максуди любил своих соплеменников, но вместе с тем он был лоялен по отношению к российскому государству. Он объяснял всей России необходимость равноправия и автономии мусульман, как одного из залогов свободы для самой России.
16 ноября 1909 г. при обсуждении правительственного законопроекта о неприкосновенности личности Максуди сформулировал свое отношение к российской государственности. Он выступил сторонником французского определения политической нации как общности граждан государства: "В каждом государстве есть, так сказать, политический титул — американец, француз и т.д., но в каждом государстве существует масса национальностей, которые во имя своих традиций, своих особенностей быта, которые у них существуют, отстаивают и будут отстаивать свои традиции, и в этом смысле я татарин и защищаю свой быт — но политически я русский гражданин".
Деятельность фракции в III Думе получила новую доминанту борьбу за светскую школу на родном языке. Правительство Столыпина в рамках своих реформ по трансформации России внесло законопроект об обязательном начальном образовании в рамках 4-х летней школы. Основной проблемой стал вопрос о языке преподавания для нерусских народов. Мусульманская фракция действовала в соответствии с резолюцией III Всероссийского съезда 1906г., предусматривавшей введение языка «тюрки» как языка обучения. Русский язык должен был являться лишь одним из предметов. Правительство требовало обучения на русском языке, давая определенный переходный период для овладения им. При этом «тюрки» не признавался вообще, а языком преподавания вначале был татарский и только для татар.
Садри Максуди в связи с обсуждением законопроекта о начальных училищах заявил 23 октября 1910 года, что «школа, если она соответствует своему назначению, должна способствовать сохранению той связи, которая существует между ребенком, его родителями и всей цепью его прародителей».
Докладчик комиссии по народному образованию фон-Анреп говорил в Думском заседании 5 ноября 1910 года: «в течение последних 10-ти дней мною получено 85 телеграмм ... от целых обществ, от групп в 3 тысячи — 2 тысячи — 900 чел. на разных собраниях. Все эти телеграммы идентичны; они просят, все умоляют одного только - дайте нам возможность изучать наш родной язык и получать необходимые сведения в течении 4-х лет на нашем родном языке. Других требований нет».
Представители мусульманской фракции сыграли огромную роль в подготовке этих телеграмм. В этом вопросе они опирались на поддержку всей нации. Мусульманская элита устами Садри Максуди и Гайсы Еникеева четко заявила, что сохранит национальные школы и не допустит русификации детей. Максуди откровенно заявил: «Так, кто же из нас государственнее в данном случае: г. фон-Анреп, который предлагает нам создать свою школу независимо от русской, чтобы ничего русского в ней не было, или те люди, которые говорят, что мы рядом со своей школой хотим создать государственную школу с преподаванием национального языка и таким образом приобщить нашу народность к русской государственности».
Данная петиционная кампания продемонстрировала способность мусульман России к массовой политической организации и проиллюстрировала мобилизационный потенциал тюркского общества и степень его подконтрольности национальной политической элите времен революции 1905-1907гг. Ответ правительства не заставил себя долго ждать. Его наиболее известным эпизодом является разгром медресе Буби и арест ряда педагогов. В январе 1911г. обыски и аресты прошли в основных национальных центрах: в редакциях газет, благотворительных обществах, медресе и мектебах. Десятки мектебов были закрыты полицией, а их учителя изгнаны. Со времен Екатерины II и до Октябрьской революции это было самым значительным открытым столкновением между татарской элитой и российским государством. Татары в определенной степени смирились с утратой «Иттифака», который почти не функционировал с 1908-го года. Они добивались лишь эффективного религиозного образования, обеспечения подготовки признанных государством учителей, и преподавания на родном языке в начальной государственной школе.
Пиком кампании за создание независимой светской школы стал съезд, собравшийся 19-21 мая 1911г. в Уфе в честь 25-летнего пребывания Мухаммедъяра Султанова на посту муфтия. Всего присутствовало до 1500 человек из 36 губерний, включая около 600 делегатов. Организатором подготовки реформы образования выступил казый Хасан-Гата Габяши. Хади и Садри Максуди, Фатих Карими, муллы Кашшаф Тарджемани, Садык Иманколый, Джамалетдин Хурамшин, Фатих Муртазин и ряд других добились принятия решения об открытии в Уфе мужской и женской учительской школ. Однако, несмотря на поддержку губернского земства, эти проекты вновь были отвергнуты правительством.
Провал в Государственной Думе поправки о преподавании на «тюрки» в государственных начальных школах и принятие закона о введении всеобщего начального образования заставили Максуди сконцентрироваться на защите образования на родном языке в новометодных школ, не имеющих юридического статуса. Выступая 13 марта 1912г., при обсуждении доклада бюджетной комиссии по смете Министерства Внутренних Дел, он так охарактеризовал отношения между министерством и системой мусульманских школ: «У всех народов, есть дорогие вещи для этого народа, есть святыни. Обыкновенно разумное правительство этих святынь народа не касается, никогда их не трогает... Это существование языка данного народа, это существование родной словесности, родной школы и т.д. и т.д. Эти вещи самые священные для каждого народа. И вот за последнее время, правительство наше как раз совершает посягательство на дорогие для нас вещи: преследуются наши школы, преследуется наша литература, родная словесность, преследуется родной язык...».
Максуди приводит следующие данные: «В течение года обыскали 150 мусульман, закрыли более 70 учебных заведений и просветительных учреждений, закрыли или оштрафовали самые выдающиеся наши газеты и журналы». Он заявлял, что все попытки найти единое панисламистское движение обречены на неудачу, потому что такого явления просто никогда не существовало. Максуди критиковал меры, принимаемые МВД, в том числе созыв в Казани в 1910г. Особого противомусульманского совещания. Одним из основных решений этого совещания было «не допускать в конфессиональных школах преподавание каких бы то ни было предметов общеобразовательного характера».
Анализ выступлений Максуди свидетельствует о том, что он дает первенствующее место в самоидентификации татар именно религии. 7 мая 1911г. в своем, пожалуй, наиболее откровенном выступлении, при принятии во втором и третьем обсуждении законопроекта Министерства Народного Просвещения о высших начальных училищах, он заявляет: