Как уже говорилось в биографии Садри Максуди, попытки либеральных мусульманских лидеров и депутатов Государственной Думы в начале 1910-х гг. добиться признания статуса мусульманской общеобразовательной школы не воспринимались правительством. Обыски, высылки или даже непродолжительный арест превращали зачастую весьма умеренных людей в неблагонадежных, а значит и радикалов. Вместо либерала Гаспринского кумирами молодежи становились их же ровесники от Гаяза Исхаки до Галимджана Ибрагимова. Молодые татарские учителя, в большинстве своем не имевшие официально признанных дипломов, периодически арестовывались и изгонялись, джадидские школы закрывались. Особенно тяжелым было их положение в том случае, если они не находили общий язык с консервативно настроенными главами прихода. Последние сами вызывали полицию для борьбы с конкурентам. Аресты и обыски в медресе также негативно воздействовали на учащихся. В результате, с расширением числа джадидских школ, появлялась стабильная группа молодых учителей, недовольных существующими порядками. Именно эта группа и станет в дальнейшем одной из основных опор социалистического движения в 1917 г. С 1910г. начинается массовое изгнание татарских мугаллимов из Казахстана (Степей) и Туркестана. В ответ на требования о принадлежности учителя к конкретной племенной группе татарские медресе, особенно уфимская «Галия», резко увеличивают прием шакирдов нетатар.
Татаристское движение выкристаллизовывается из общетюркского. Разгром тюркистского движения, изгнание с политической арены его лидеров, атмосфера постоянных политических репрессий, особенно в 1908 г. и 1911г., усиливает роль молодого поколения и социалистов. Преобладающую роль в нем из представителей национальной элиты заняли светские деятели, получившие образование в джадидских медресе и светских учебных заведениях. Идея религиозной автономии мусульман России особенно после смерти И. Гаспринского в 1914г., сменяется идеей культурно-национальной автономии тюрко-татар, идея конституционной монархии — идеей республики.
В октябре 1913 г. в Казани начали проводиться совещания с целью основания печатного органа более радикальной направленности, чем существующие либеральные газеты. В них принимали участие социалисты Фатих Амирхан, Шакир Мухаммедъяров, Гафур Кулахметов, Газиз Губайдуллин, Галимджан Ибрагимов и другие. В собрании бумаг по ходатайству Шагита Ахмадиева на издание журнала "Аваз" ("Голос") утверждается, что Ибрагимов решил издавать журнал и дал поручение Ахмадиеву. Здесь же говорится: "В нем примут участие — Гаяз Исхаков, Галимджан Ибрагимов, Фуад Туктаров и все, которые сочувствуют нарождающейся среди молодежи той партии, для организации которой в апреле месяце текущего года в Казани было собрание молодежи... Журнал намечается органом той группы молодежи, которая проявила себя в Казани". Таким образом, акцент переносится с создания политической партии на создание печатного издания.
Ибрагимову так и не удалось организовать собственный печатный орган, но они и не подчинился лидерам социалистов революции 1905-го года Исхаки и Туктарову. В итоге, в феврале 1914 г. Галимджан внезапно покидает Казань, и, пробыв месяц в Киеве, уезжает в Сухуми. Смысл этого поступка он никогда не разъяснял. Однако возможно, что это могло быть связано с февральским совещанием при думской фракции, одним из организаторов которого был Ахтямов. Вероятно, что именно тогда отказались от проекта воссоздания либеральной партии "Иттифак" и молодежного эквивалента "Иттифака" в лице социалистической партии. Ибрагимов отходит как от политического движения в Казани, так и от общероссийского. Он концентрируется на литературной работе, а с осени 1915 г. на деятельности в медресе «Галия» в качестве завуча.
Уже с 1912 г. в татарских средствах массовой информации развернулась крупнейшая теоретическая дискуссия, посвященная национальной принадлежности татарского народа и сформулированная так: "Тюрки или татары". В 1912 г. Ибрагимов первым создает труды по татарской, а не тюркской грамматике и становится одним из лидеров татаристов.
Летом 1915 г. происходит разрыв между попечительским советом медресе Талия" и его ректором Зыей Камали. Меценаты заявили, что их "не устраивала деятельность директора, направляющего процесс обучения в откровенно светское русло... их надежды и чаяния были связаны с подготовкой "интеллигентных имамов". Действительно, почти никто из выпускников этого медресе даже не пытался получить духовное звание. Практически все учащиеся оказались на стороне Камали. В результате заместителем директора был назначен Галимджан Ибрагимов. Он стал уделять основное внимание татарскому языку и литературе. Вскоре в медресе вспыхнул конфликт по национальному признаку, во время которого татарские шакирды выступили против существования в медресе казахского рукописного журнала. Основным защитником казахов был Г. Ибрагимов, высказавший следующие основные тезисы:
"Известно, что Исмагил Гаспринский уже давно требовал объединения всех тюркских народов под эгидой одного языка, пытался убедить в необходимости создания для них общего языка и литературы. Но сама жизнь выступила против неестественного требования". Ибрагимов заявил, что уже существуют самостоятельные азербайджанская, узбекская, татарская и турецкая литература.
Ибрагимов сумел объединить вокруг себя группу молодых педагогов и учащихся медресе. Именно эти деятели составят затем костяк уфимской организации левых эсеров под руководством Ибрагимова. Таким образом, Ибрагимову удалось, наконец, создать стабильную группу своих сторонников. В отчетном докладе по случаю 10-тилетнего юбилея медресе «Галия» Ибрагимов следующим образом определил роль молодых преподавателей. Он утверждал, что после утраты независимости медресе были основным орудием сохранения языка, литературы и музыки. Он заявлял, что новые герои — борцы за образование народа выходят именно из стен новометодных медресе. Вместе с тем, Ибрагимов призывал: "Целью учебной части медресе Талия" является подготовка шакирдов к жизни, так как мы — мусульмане, нам нужно изучать религию, так как мы — русские граждане, нам необходим русский язык".
В 1917 г. Ибрагимов агитировал за создание пяти отдельных штатов: Казахстана, Кавказа, Туркестана, Татарстана и Крыма. Он считал, что силой жизненных обстоятельств тюрки России разделены на пять наречий. Он откровенно констатировал, что положение женщин Кавказа или Туркестана — их грамотность, права и жизненный статус — отличаются друг от друга. Возникает вопрос об искренности Ибрагимова, защищавшего равноправие женщин, с одной стороны, и хладнокровно допускавшего сохранение их низшего статуса на автономных территориях — с другой.
К лету 1917 г. уфимские эсеры-татары окончательно определяются как клиентельная группа Галимджана Ибрагимова из бывших преподавателей и учеников медресе «Галия". В условиях преобладания эсеров в Уфимской губернии, Ибрагимов ориентировался на союз именно с этой политической организацией. Основными причинами, привлекавшими сторонников Ибрагимова к программе эсеров, были пункты о переделе всей земли и провозглашении федеративной республики.
В программной редакционной статье газеты "Ирек" ("Воля") татарские эсеры провозгласили себя защитниками интересов 99 % населения, угнетаемых мусульман, которые заняты повседневным изнурительным трудом, оставаясь голодным и раздетым. Именно они должны были стать гражданами и хозяевами своей жизни. Выразителем их интересов выступает аграрная партия эсеров, борющаяся против войны и империалистов во Временном правительстве. Наиболее интересным в статье является характеристика социализма как научной доктрины, ставшей новой религией. Утверждается, что пути достижения социализма разработаны великими (олуг) учеными. Однозначно постулируется, что "нашим долгом является принятие этого истинного пути, этой великой религии, изучение ее теории и распространение с помощью собственного пера". Мир капитала, где существует власть денег, откровенно сравнивается с адской геенной. В заключении, вновь заявляется о чисто религиозной вере в то, что угнетенный народ "различит, кто является врагом, а кто другом, и объединившись, выступит как большая сила и объявит себя правителем (падша) мира! В этом наша вера совершенна (камиль) и эта вера дает нам силу!".
Характеристика Ибрагимовым главных виновников современного кризиса заслуживает особого рассмотрения. Если Вахитов критиковал банкиров, заводчиков и бюрократию как разжигателей войны, то Ибрагимов концентрировал огонь своей полемики на самих татарах. Он называл татарских либералов кадетами и напрямую связывал их имена с деятельность П. Милюкова, А. Гучкова и князя Г. Львова и их империалистической политикой. Это было прямой дезинформацией, так как Садри Максуди покинул кадетскую партию именно из-за ее позиции в вопросе турецких Проливов. В своих статьях группа Ибрагимова постоянно повторяла утверждения о лживости и продажности либералов и о том, что только левые эсеры защищают интересы народа.
В Уфе к июлю 1917 г. окончательно оформились противостояние между сторонниками большинства, возглавляемого Гумером Терегуловым, и левыми социалистами во главе с Галимджаном Ибрагимовым. Основным источником конфликта стала борьба за контроль над сельским населением, бывшим в Уфимской губернии наиболее активной группой у татар. Суть конфликта заключалась в противостоянии между, с одной стороны, представителями традиционной элиты — выходцами из семей мурз и, с другой стороны, выходцами из семей сельской буржуазии и духовенства. Если первая группа, как правило, представляла выпускников русских учебных заведений, имевших тесные связи с органами местного самоуправления, то вторая группа включала в себя интеллигенцию, получившую образование в джадидских медресе, основным из которых была уфимская «Галия".