Немецкое командование в течение сентября – ноября не оставляли попыток полного захвата Сталинграда. Но войска вермахта были остановлены в кровопролитных боях на улицах города. Этому способствовало несколько причин. Одной из них стала высокая плотность бойцов РККА, сумевших удержать в Сталинграде несколько небольших плацдармов. Бои происходили на улицах, война здесь приобрела другой характер. Близкое расстояние между воюющими сторонами обусловило большие трудности в работе немецкой авиации и артиллерии. Немецкие войска понесли тяжелые потери. Сталинград притянул к себе большие силы 6-й и 4-й танковой армий. Это обстоятельство имело очень важное значение для всех последующих действий.
Освобождение города. Переломный момент в войне.
Сталинград превратился во второй Верден. К нему были прикованы значительные силы вермахта, тщетно пытавшиеся сбросить 62-ю армию в Волгу. Немецкие части постепенно снимались с флангов и направлялись в город. Фланги же прикрывались слабыми в военном и моральном отношении дивизиями союзников Германии. Генерал-полковник Курт Цейцлер, с 25 сентября начальник Генштаба, и многие другие генералы высказались за отвод войск со Сталинградского направления и сокращение линии фронта. Гитлер же об этом и думать не хотел.
Тем временем, еще с конца сентября Ставка приступила к разработке операции по окружению 6-й и 4-й армий, получившей название «Уран». Согласно плану операции советское командование начало сосредотачивать крупные силы к северу и к югу от Сталинграда. К началу операции соотношение сил на Сталинградском направлении было следующим: Германия и ее союзники имели 1 011 500 человек, 675 танков, 10 290 орудий и минометов, 1219 самолетов, а советскому командованию удалось сосредоточить солдат и офицеров – 1 134 800, танков – 1560, орудий и минометов – 14 934, самолетов – 1 916[56]. Командование группы армий «Б» было осведомлено о предстоящей операции, но поделать ничего не могло – Верховное Главнокомандование считало, что РККА слаба и что это не более чем слухи.
В 7 часов 30 минут 19 ноября артиллерия открыла шквальный огонь по позициям противника. Затем в атаку устремились дивизии Юго-Западного и Донского фронтов. Главный удар был нанесен по позициям 3-й румынской армии, на вооружении которой были только 37-мм противотанковые пушки, не считая полевую артиллерию. В тылу армии находился 48-й танковый корпус генерала Гейма, в составе двух танковых дивизий. Пытаясь спасти положение командующий группой армий «Б» генерал фон Зоденштерн приказал Гейму двигаться на северо-восток в направлении на Клетскую навстречу наступающим частям РККА. Вскоре, сменяя друг друга последовали следующие приказы: «Наступление должно осуществляться не на северо-восток, а на северо-запад» - приказ Цейцлера, «48-му танковому корпусу немедленно двигаться на север и вклиниться в войска противника, не обращая внимания ни на фланги, ни на тыл» - приказ фюрера, затем группа армий направила Гейма в сторону Серафимовича, вскоре поступил новый приказ фюрера: «48-му танковому корпусу двигаться не на север, а прорываться на северо-восток, чтобы освободить румын»[57]. Дивизии Гейма уже попали в окружение, когда поступил приказ от группы армий – пробиваться на юго-запад по направлению к Чернышевской. Прорваться корпусу все же удалось. Вместе с ним из окружения вырвались и несколько тысяч румын. Пример 48-го танкового корпуса в полной мере показывает неразбериху, царившую в немецком командовании во время наступления Красной Армии в ноябре 1942 года. Вскоре Гитлер издал указ, в котором вся вина за гибель 3-й румынской армии и полностью перекладывалась на Гейма[58].
20 ноября в наступление перешел Сталинградский фронт. Наступающие прорвались через фронт 4-й румынской армии. Командующий 4-й танковой армии попытался стабилизировать обстановку, но достаточных резервов не было. Над 6-й армией нависла угроза окружения. В этой ситуации единственно правильным был отвод ее частей из Сталинграда. Эта операция привела бы к большим потерям, но позволила бы сохранить основную часть войск. Однако Паулюс не имел приказа Гитлера об отступлении – 6-я армия осталась на своих позициях. Вскоре в ее состав были включены части 4-й танковой.
Рокоссовский вспоминал: «Все попытки противника помешать окружению оказались запоздалыми. Соединения гитлеровцев, танковые и моторизованные, перебрасываемые из района Сталинграда к месту образовавшегося прорыва, вводились в бой по частям и, попадая под удары наших превосходящих сил, терпели поражение»[59].
В немецких войсках в те дни царила паника. Дело доходило даже до подобных случаев: «В Логовском располагалась хлебопекарная рота, а рядом с ней – ремонтный взвод. Тут кто-то крикнул: «Танки!» – и триста человек хлебопекарной роты и ремонтного взвода бросили все имущество и снаряжение и обратились в бегство… Как потом выяснилось, это была немецкая боевая машина, пытавшаяся найти ремонтную роту…»[60]
23 ноября войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов соединились восточнее Калача. В окружении оказались 44, 71, 76, 79, 94, 99, 100, 113, 295, 297, 305, 371, 376, 384 и 389-я пехотные, 3, 29 и 60-я мотопехотные, 14, 16, 24-я танковые дивизии, 243-й и 245-й дивизионы штурмовых орудий, 2-й и 51-й минометные полки, 45, 255, 294, 336, 501, 605, 652, 672, 685, 912, 921, 925-й саперные батальоны, батальон спецназначения, 648-й армейский полк связи, части люфтваффе, в том числе 9-я зенитно-артиллерийская дивизия, а так же румынские войска: части 1-й кавалерийской, 20-й пехотной дивизий и 200-й хорватский пехотный полк[61].
24 ноября Гитлер издал приказ, по которому 6-я армия должна была удерживать Сталинград, то есть теперь и речи не могло быть о попытке прорыва из окружения. Решающую роль именно в таком ходе событий сыграл Геринг, предложивший ежедневно доставлять по воздуху 500 тонн грузов войскам 6-й армии. При этом Паулюсу нужно было не менее 750 тонн. К тому же и цифра, заявленная Герингом, была, мягко говоря, завышена. В декабре 1942 г имелось около 320 самолетов Ju-52, 40 Ju-86 и He-111[62]. До 10 января 1943 года в котел доставлялось в среднем только 102 тонны груза, в январе количество грузов стало сильно снижаться и к 25 января приблизилось к 6-7 тоннам[63]. Это предложение привело одновременно и к большим потерям Люфтваффе. Только танковый рейд на Тацинскую и Морозовск 24-26 декабря стоил огромного числа потерянных самолетов.
Однако командование группы армий «Б» не оставляло надежд уговорить фюрера. 24 ноября командующий группой армий «Б» приказал Паулюсу прорываться к остальным силам группы армий. В тот же день в Сталинград пришла радиограмма фюрера с приказом держать оборону. Операция не состоялась. 27 ноября из группы армий «Б» была выделена группа армий «Дон». В нее вошли 4-я танковая, 3-я румынская, и окруженная 6-я армии[64]. Командующим был назначен генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн. Он вскоре получил задачу прорвать кольцо окружения. Эта операция получила название «Зимняя Гроза». Производилось укрепление готовящихся к наступлению войск. В ходе подготовки 4-я танковая армия была почти доведена до штатной численности, ей был придан батальон новейших тяжелых танков «тигр». К Дону немецкое командование подтягивало резервы. Сюда даже перебрасывалась 6-я танковая дивизия из Франции. Но все подкрепления прибыли в район будущих боевых действий к началу операции (17-я танковая дивизия – она приняла участие в боевых действиях только 17 декабря). Паулюс сосредоточил основные силы в юго-западной части котла, чтобы в нужный момент начать встречное движение и соединиться с наступающими частями.
10 декабря наступили заморозки, земля быстро затвердела. В связи с этим начало операции было назначено на 12 декабря. В первые дни наступления началось потепление – возникли непредвиденные трудности с почвой, что дополнительно затрудняло проведение «Зимней грозы». Все же операция сначала развивалась вполне успешно – несмотря на значительные потери 19 декабря танки вышли к реке Мышкова, был захвачен единственный мост через реку, а 20 декабря войска 6-й дивизии форсировали ее. 22 декабря наступательные действия были прекращены в связи с положением на соседних фронтах. До окруженной группировки оставалось 45 км. Как вспоминал Манштейн, именно в эти дни у Паулюса была последняя возможность вырваться со своей армией из тисков. Для этого нужно было нанести удар всеми имеющимися средствами навстречу танкам Гота. 21 декабря Гитлер уже согласился разрешить 6-й армии начать встречные действия, но когда узнал о том, танкам Паулюса хватало только на 30 километров, заявил начальнику Генштаба: «Ну, вот и дождались, Цейцлер. Я не могу брать на себя ответственность за то, что наши танки без горючего застрянут в степи»[65]. Итак, приказ не был отдан.
Еще 17-18 декабря войска РККА прорвали фронт 8-й итальянской армии на южном фланге группы армий «Б». «Манштейну ничего не оставалось, как прекратить наступление ударной группировки Гота, не имевшей никаких персректив на успех, и за счет нее укрепить свой фронт и его северный фланг.»[66] 26 декабря под угрозой окружения 57-й танковый корпус, находившийся ближе всех к Сталинградской группировке, вынуждем был отступить на исходные позиции. Но и на них удержаться не удалось. Последний шанс 6-й армии вырваться из окружения был утерян.
Вскоре в 6-ю армию пришел жестокий голод, особенно непереносимый на фоне 20-градусного мороза. 8 января 1943 года советское командование обратилось к Паулюсу с ультиматумом: если он не согласится сдаться к 10 часам утра следующего дня, все находящиеся в окружении будут уничтожены[67]. Паулюс обратился с запросом к Гитлеру, но тот категорически запретил капитуляцию. 10 января началась последняя атака советских войск на 6-ю армию. Немецкие солдаты сдавались в плен целыми ротами и батальонами. Зачистка «котла» продолжалась до конца января, так как некоторые подразделения оказывали сопротивление, иногда отчаянное. 30 января по случаю 10-й годовщины прихода Гитлера к власти Паулюс отправил фюреру поздравление: «По случаю годовщины Вашего прихода к власти 6-я армия поздравляет своего фюрера. Над Сталинградом еще веет знамя свастики…»[68] А 1 февраля Паулюс, только что получивший звание генерал-фельдмаршала, сдался со своим штабом на милость победителей. Последние немецкие части сдались 2 февраля.