Формирование новой антинаполеоновской коалиции ускорилось после того, как в марте 1804 г. по приказу Наполеона герцог Энгиенский, один из представителей династии Бурбонов, был расстрелян как организатор заговоров против Наполеона. Это событие вызвало бурю негодования при всех дворах Европы. При русском дворе был демонстративно объявлен траур. Александр I заявил Наполеону резкий протест против «пролития венценосной крови». Бонапарт через Талейрана ответил знаменитым письмом: «Жалоба, предъявляемая ныне Россией, побуждает задать вопрос: если бы стало известно, что люди, подстрекаемые Англией, подготавливают убийство Павла и находятся на расстоянии одной мили от русской границы, разве не поспешили бы ими овладеть?»[5]. Сильнее оскорбить Александра, назвав его перед лицом всей Европы отцеубийцей, было невозможно. Всем было известно, что русский император не тронул ни Зубовых, ни Палена, хотя они жили в России.
В секретной инструкции 11 сентября 1804 г. Александр писал Новосильцеву, отправленному с чрезвычайной миссией в Лондон: «Наиболее могущественнее оружие, каким до сих пор пользовались французы и которым они еще угрожают всем странам, это – это мнение, которое они сумели распространись, что их дело – дело свобода и благоденствия народов. Было бы постыдно для человечества, чтобы такое прекрасное дело пришлось рассматривать как задачу правительства, не заслуживающего быть его поборником». Для блага человечества необходимо вырвать у французов «это столь опасное оружие и, усвоив его себе», воспользоваться им против них самих. Поэтому задачей держав должно быть обеспечение за населением тех прав, которые оно получило при Наполеоне, и установление такого государственного устройства, которое было бы основано на особенностях данной страны и воле ее населения. В этом случае коалиция вызовет общий энтузиазм и переход на свою сторону всех народов. Кроме того, Александр высказывал идею о желательности того, чтобы «в трактате, который закончит общую войну, удалось установить положение международного права на ясных... основаниях», провести согласно с ними всеобщее умиротворение и «учредить лигу, постановления которой создали бы… новый кодекс международного права, который... стал бы неизменным правилом поведения кабинетов, тем более что покусившиеся на его нарушение рисковали бы навлечь на себя силы, новой лиги». Мысль об объединении Европы ради устранения международных конфликтов унаследована от XVIII в. Но можно согласиться с А.Е. Пресняковым, который писал: «В этой инструкции молодого императора – смелая попытка обновить программу политики держав старого порядка идеями.., порожденными революционным порывом.., к более широкому и свободному развитию, но в то же время преодолеть этот бурный порыв, вводя его в организационные рамки «законного» правительственного режима. Александр еще не боится общественного энтузиазма»[6].
В 1804г. Александр I назначает Чарторыйского министром иностранных дел. Они выработали, план восстановления Польши в границах 1772 г., но под эгидой русского императора, который примет титул короля польского. Земли Пруссии предполагалось расширить к западу за счет Голландии, территорию Австрии – за счет южногерманских земель. Политическое равновесие Европы будет строиться на пяти державах: Англии, России, Франции, Пруссии, Австрии, но Россия получит преобладающее влияние. «Политика принципов,- отмечал А.Е. Пресняков, - наполнялась в этих проектах… конкретным империалистическим содержанием»[7]. Чарторыйский считал, что решение этих задач внешней политики России возможно только путем войны с Пруссией, поскольку ее интересы не совместимы с планами России, в отношении Польши. Только затем, необходимо начинать войну против Франции. Но Александр пошел иным путем - организации антифранцузской коалиции, полагая, что победа над Наполеоном даст возможность провести переустройство Европы на мирных конгрессах. К Пруссии Александр испытывал глубокую симпатию, унаследованную от отца. В ноябре 1804г., накануне коронации Наполеона, Александр I разорвал отношения о Францией. В стремлении создать антинаполеоновскую коалицию Россию поддержала Великобритания, которая стремилась использовать Россию в своей борьбе против Франции и упрочить свое промышленное, колониальное и морское преобладание в мире.
У. Питт призывал Александра выступить в роли «спасителя Европы», что должно было льстить императору. «Если инициатором коалиции был У. Питт, то душой и организатором ее стал Александр,- пишет Н.А.Троицкий. - Именно он в течение целого года созывал и сплачивал коалиционеров»[8]. Россия стала главной силой 3-й коалиции. 30 марта (11 апреля) 1805г. была подписана русско-английская военная конвенция, согласно которой Россия обязывалась выставить 180 тысяч солдат, а Англия – выплатить субсидию России в размере 2,25 млн. фунтов стерлингов. К этой конвенции присоединились Австрия, Швеция и Неаполитанское королевство. Так сформировалась 3-я коалиция. В Европе началась полоса кровопролитных войн, продлившаяся десять лет.
Образовавшаяся коалиция была непрочной. Противоречия между союзниками не были преодолены; каждый из них имел свои интересы и территориальные претензии. Но, в отличие от 1-й и 2-й коалиций, 3-я уже не выступала под знаменем, реставрации. Участники коалиции в своих программных документах подчеркивали, что они ведут войну не против французского народа, а только против Наполеона и его завоевательной политики. Как писал А.З. Манфред, «здесь сказалась известная гибкость тактики Александра I, который как дипломат и политический деятель оказался наиболее умелым и понимающим дух времени руководителем, среди лидеров антифранцузского блока»[9].
Наполеон сосредоточил близ Булони на берегу Ла-Манша огромную армию для вторжения в Англию. Над Англией нависла смертельная угроза. В случае высадки французского десанта с независимостью страны было бы покончено: она не имела сил для борьбы на суше. Но к осени 1805г. было уже ясно, что предприятие окончилось провалом. Тем временем, русская армия под командованием М.И. Кутузова устремилась на Запад. В Баварии она должна была соединиться с австрийской армией генерала К. Мака, после чего союзники рассчитывали сообща разбить Наполеона. В начале сентября 1805г. Наполеон свернул Булонский лагерь и начал переброску войск в Баварию. Еще до подхода основных русских сил е октябре 1805г. армия Мака была окружена и капитулировала в крепости Ульм.
Русские военные силы М.И. Кутузова вынуждены были отступить, чтобы избежать окружения. В ноябре 1805г. Бонапарт занял Вену, перешел Дунай и продолжил преследование русской армии. Прикрываясь арьергардом под командованием Багратиона, основные русские силы оторвались от французов и сосредоточились у города Ольмюца, где расположилась и только что прибывшая из России резервная армия, Обе русские армии насчитывали 70 тысяч человек. К ним присоединились 15 тысяч австрийцев. Наполеон привел в Моравию только 73 тысячи человек. В Ольмюц прибыли Александр и австрийский император Франц II. Александр, мечтавший о полководческой славе, прибыл в действующую армию вопреки мнению своих приближенных, которые указывали, что его присутствие свяжет командование, перенесет ответственность всецело на монарха. Но, как указывает А.И. Архангельский, «личная конкуренция Александра с Наполеоном, сознательно или бессознательно выбранным на роль героя-антагониста», играла, в политике Александра I немалую роль[10].
Александр и его ближайшее окружение – князь Петр Долгоруков и военная молодежь – были воодушевлены победой Нельсона у мыса Трафальгар и сведениями о плохом состоянии французской армии, которые Наполеон умышленно распространял, и считали, что следует использовать благоприятный момент.
Главнокомандующий союзной армией Кутузов предлагал отвести войска далее на восток, чтобы собрать достаточно сил для успешного ведения военных действий. Но Александр и все поддерживавшие его молодые генералы считали этот план трусливым и были уверены в близкой победе...
2 декабря 1805г. произошло сражение под Аустерлицем, сразу же получившее название «битвы трех императоров». Оно было полностью проиграно союзниками, Австрийский и русский императоры вынуждены были бежать с поля боя, Наполеон впоследствии называл Аустерлиц самой замечательной своей победой.
«Официальный Петербург воспринял Аустерлиц тем больнее, что русская армия больше ста лет, после Нарвской битвы 1700г., никому не проигрывала генеральных сражений и, что при Аустерлице, опять-таки впервые после Петра Великого, возглавлял русскую армию сам царь», - пишет Н.А. Троицкий [11]. В российской печати сообщение о сражении так и не появилось. «Аустерлиц лег тяжелой тенью в жизни Александра»,- писал А.Е.Пресняков. Император сам провел всю дипломатическую подготовку коалиции и войны, распоряжался ее военной подготовкой и сам настоял на том, чтобы дать генеральное сражение... «Он словно пробовал силы на широком поприще правителя, большого государства, памятуя совет Лагарпа – выслушивать мнения министров и других ответственных исполнителей, но решать самому. Вся кампания... кончилась катастрофой. Александр чувствовал, что ответственность возлагают на него, но сам... складывал ее на свой «кабинет», и на Кутузова, к которому навсегда проникся ревнивой антипатией и недоверием»[12]. Александр осознал, что первым полководцем в Европе всегда будет его противник. Но император не мог отказаться от цели лично определять направление и содержание деятельности правительства и как можно непосредственнее руководить ее ходом. Это было для него не только делом личного честолюбия, но и сознательным выполнением выпавшей на его долю роли правителя-самодержца, к тому же имеющего широкие планы переустройства своей империи и Европы.