22 Представляется уместным здесь привести гипотезу Л. Джонсона (L. Johnson, "The Pauline Letters from Caesarea", ET 78 (1956-7), pp. 24 ft".), гласящую, что все Тюремные Послания, а также 2 Тим., отправлены из Кесарии на том основании, что Деян. 28.30-31 стоит не после Деян. 28.29, а после Деян. 24.26. Автор пришел к данному выводу на основе стихо-метрического исследования, утверждающего, что Деяния должны также состоять из 90 колонок, как и Евангелие от Луки. Из этого следует, что современные Деяния с ее незавершенностью является следствием перестановок. Метод, допускающий редакции и перестановки, представляется сомнительным, особенно - попытки подкрепить выводы с помощью ссылок на Рим в 2 Тим. 1.17. Отсутствие данных, подтверждающих текстуальные изменения, придают этой гипотезе малоубедительный характер.
Глава 13. Послание к Эфесянам
Для многих это Послание является одним из самых трогательных Посланий Павла, а для некоторых представляет собой только воспроизведение тем ал. Павла другим автором. Много споров вызывал, и до сих пор вызывает, вопрос его авторства, и мы прежде всего подробно рассмотрим свидетельства за и против его аутентичности.
А. Традиционный взгляд
Так как до XIX в. Послание к Ефесянам считалось подлинным посланием Павла, мы остановимся на позитивных основаниях, на которых базируется этот взгляд.
1. Самоудостоверение
В обращении, которое идентично обращениям в Посланиях к Коринфянам и к Колоссянам, писатель утверждает не только то, что он Павел, но и то, что его апостольская власть дана ему Богом. Также характерным для Павла является приветствие с преподанием благодати и мира (1.3). Кроме того, в этом Послании Павел сам удостоверяет свое имя (3.1), как и в 2 Кор. 10.1, Гал. 5.2, Кол. 1.23, 1 Фес. 2.18 и Флм. 9 (ср. также 1 Кор. 16.21; Кол. 4.18; 2 Фес. 3.17; Флм.1.19, где оно стоит в конце писем).
Все Послание, и особенно раздел со стиха 3.1 и далее, изобилует утверждениями от первого лица. Автор пишет, что он сам услышал о вере читателей и их любви к другим христианам (1.15); он благодарит за них Бога (1.16); называет себя "узником Иисуса Христа" (3.1; 4.1); подчеркивает, что пишет о тайне, лично ему открытой (3.3 и далее); ссылается на свое Божественное назначение на служение (3.7); просит читателей не унывать из-за его страданий (3.13); обещает смиренно ходатайствовать за них (3.14 и далее); утверждает необходимость для читателей стать на новый путь жизни и мысли на фоне языческого невежества и распутства (4.17 и далее); дает свое собственное толкование тайны (5.32); просит молиться за него, дабы исполняя "посольство в узах", он мог смело проповедовать (6.19-20); и заканчивает личным приветствием (6.21-22). Из этих свидетельств об отношениях между автором и читателями можно хорошо себе представить личность Павла. Она полностью соответствует тому, что мы знаем о нем из других Посланий. О другом толковании этих свидетельств мы будем говорить ниже, здесь же нельзя не согласиться с тем, что автор сам хорошо знал нужды и обстоятельства читателей.
2. Внешнее удостоверение
Это Послание, очевидно, хорошо было известно в середине II века как среди ортодоксальных христиан, так и среди язычников. Оно включено в самый ранний канон -канон Маркиона (ок. 140 г.), хотя и значилось в нем под названием "к Лаодикийцам". Поэтому авторство Павла в то время не оспаривалось. В Мураториевом каноне (ок. 180 г.) оно числится как Послание Павла. Оно входило в собрание Посланий Павла в латинской и сирийской версиях. Им пользовались офиты, валентиниане и василидиане1 (т.е. различные гностические секты). Сходство с его языком мы находим в писаниях Климента Римского, Игнатия, Поликарпа, Пастыре Ермы, возможно, Дидахе. Объяснение сходства нельзя приписать одинаковой интеллектуальной среде, потому что эти писатели отражают более развитое состояние церковной жизни и мысли. Большинство ученых поэтому считают, что оно было написано до Послания к Римлянам и Посланий к Коринфянам (95 г.)2.
3. Структура, характерная для Павла
Оставляя в стороне стилистические особенности, о которых мы будем говорить ниже, здесь можно указать на явное литературное сходство между этим и другими Посланиями Павла. Это характерная для Павла структура послания: обращение, благодарение, доктринальное поучение, нравственные наставления, приветствие и благословение3. В общем эта структура соответствует литературной эпистолярной модели того времени, но она имеет сугубо характерные павловские черты по сравнению с не-павловскими новозаветными Посланиями (и, между прочим, с сомнительным Третьим Посланием к Коринфянам). Особенно это касается богословского обоснования нравственных наставлений, которое не только аналогично другим Посланиям Павла, но и составляло неотъемлемую часть подхода апостола к практическим проблемам.
4. Языковое и литературное сходство
В этом и других Посланиях есть много общих слов, которые нигде больше не встречаются в Новом Завете. Словарь его гораздо ближе к первым Посланиям Павла, чем к Посланию к Колоссянам. В нем есть характерные парадоксальные антитезы (ср. 6.15, 20), свободные цитаты из Ветхого Завета (4.8-10; ср. Рим. 10.6-8) и адаптация ветхозаветного языка (1.22; 2.13, 17; 4.25; 5.2; 6.1-3; ср. 1 Кор.3.9)4.
Литературную связь с другими Посланиями Павла и другими новозаветными Посланиями мы рассмотрим ниже, здесь же поразительное сходство между Посланием к Ефесянам и Посланием к Колоссянам требует некоторых комментариев, так как тесная связь между ними несомненно сыграла определенную роль в традиционном подходе. Если Послание к Колоссянам является подлинным Посланием Павла, а мало кто из современных ученых сомневается в этом, то его тесная связь с Посланием к Ефесянам и патриотическим предположением, что оба Послания достоверны, является сильным доказательством в пользу Послания к Ефесянам. Фактически же эти доказательства имеют большее значение для Послания к Ефесянам, чем для Послания к Колоссянам.
5. Богословское сходство
Если в Послании есть несколько новых акцентов (как, например, учение о Церкви), то основа богословия не вызывает сомнения. Это характерная концепция Бога не только как Бесславного (1.17) и могущественного (1.19), но и как милостивого (2.4 и далее), то же осознание мистического чуда, что верующий пребывает "во Христе"(1.3; 10-11 и др.), то же понимание примирительного значения Распятия (2.13 и далее), то же восприятие служения Святого Духа (2.18; 3.5; 4.1 и далее, 30; 5.18), то же осознание предопределяющего замысла Божия (1.5 и далее). Именно Послание к Ефесянам не без основания часто называлось венцом павлинизма5.
6. Исторические данные
Из-за почти полного отсутствия каких-либо исторических указаний в самом Послании поиск исторических данных в пользу предания может показаться бессмысленным, но подходы основываются на отрицательных, а не на положительных данных. Молчание о разрушении Иерусалима имеет особое значение ввиду разрушения преграды между евреями и язычниками (2.14 и далее)6, тогда как отсутствие упоминания о гонениях на читателей может предполагать первый период церковной истории, т.е. апостольский7. Кроме того, отсутствие развитой церковной организации говорит скорее о ранней, чем поздней дате.
7. Заключение
Этот краткий обзор традиционной точки зрения позволил нам увидеть обширные внешние данные и оценить внутренние свидетельства доверенности в самом Послании. И именно на этом фоне мы рассмотрим возражения некоторых школ критики. Сначала мы остановимся на аргументах против аутентичности Послания, чтобы как можно шире показать основания, на которых отвергается авторство Павла. Противники аутентичности Послания должны во всяком случае привести веские доказательства, так как авторство Павла не только удостоверяется в самом Послании, но и считалось таковым Христианской Церковью. Так Миттон, который сам отрицает авторство Павла, признает, что "пока не будет доказано обратного, авторство Павла должно признаваться"8. Это означает, что защитникам авторства Павла достаточно легко будет привести возражения против аргументов его противников. Это, конечно же, является оборонительной позицией, но в данном случае она и не может быть какой-либо иной.
Б. Аргументы против авторства Павла
Эти аргументы можно для удобства разделить на четыре группы: лингвистические и стилистические, литературные, исторические и доктринальные. В таком порядке мы их и будем рассматривать.
1. Лингвистические и стилистические аргументы9
Прежде всего надо отметить, что некоторые слова нигде больше не встречаются в Новом Завете, тогда как другие имеются в Новом Завете, но отсутствуют в других общепризнанных Посланиях ап. Павла. Так, например, говоря о диаволе, Павел никогда не использует слова diabolos /diabolos/ в своих Посланиях, кроме как в Послании к Ефесянам (оно встречается и в Пастырских Посланиях, но так как их аутентичность подвергается сильному сомнению, они исключаются из системы доказательств). Фраза "на небесах", которая много раз употребляется в этом Послании, отсутствует в других Посланиях Павла. Предлоги ek /ее/ и kata /cata/ не характерны для Павла, так как он обычно пользуется родительным падежом10.
По мнению Гудспида", новеллистический элемент в словаре Послания говорит о его тесной связи с такими писаниями, как Евангелие от Луки, Деяния Апостолов, Первое Послание Климента, Первое Послание Петра и Послание к Евреям, которые, как полагает Гудспид, написаны в конце I века. На этом основании он считает, что лингвистические данные указывают на время более позднее, несовместимое с временем жизни апостола Павла.
Стиль этого Послания, конечно же, отличается от других девяти бесспорных Посланий Павла, и некоторые ученые усматривают в этом доказательство против авторства Павла. Гудспид называет его "возвышенным и литургическим, а не характерным для апостола Павла прямым, быстрым и полемичным"12. Так, по высказыванию Миттона "в Послании к Ефесянам мы видим некоторую высокопарность, которую в других своих Посланиях Павел избегал (ср. 1 Кор. 1.17; 2.4, 13)13. А также и излишнее многословие как, например, thn bovlhn tov qelematos /ten boulen tou thelematos/ (1.11) и tov kratovs ths iscuos /tou cratous tes ischyos/ (1.19), некоторые ученые считают его не характерным для Павла и на этом основании отрицают аутентичность этого Послания14.