В Послании к Ефесянам церковная доктрина развита гораздо глубже, чем в других Посланиях Павла, но с утверждением Гудспида, что писатель этого Послания более "церковен, чем Павел", нельзя согласиться91. Такой человек больше бы сказал о христианском служении, чем это сделал данный писатель. Несомненно, что между этим Посланием и Посланием Климента к Коринфянам существует большой разрыв, хотя по теории Гудспида они относятся к одному и тому же периоду развития Церкви. По сравнению с точкой зрения Климента на служение Послание к Ефесянам несомненно принадлежит перу Павла. Трудность заключается в отношении писателя к апостолам и пророкам, но это скорее связано с неправильным толкованием, чем с внутренним смыслом текста. Ефес. 2.20 могло означать то. что Церковь имеет то же основание, что и апостолы, т.е. Христа, и тогда это снимает противоречие с 1 Кор. 3.119:. Согласно другому и более широкопризнанному толкованию, что сами апостолы были основанием, что возможно и не соответствует 1 Кор. 3.11, но соответствует идее апостольской власти, на которой так настаивает Павел, включая и его собственную93. Он ясно говорит, что его собственное положение и положение других апостолов отличается по своему статусу от общин в целом, и надеется, что их власть будет признана бесспорной. То, что апостол Павел причисляет себя к удостоверенным носителям христианского откровения, явно следует из таких отрывков, как Гал. 1.18, 11;1Кор.4.17.
Большую трудность обычно вызывает определение апостолов и пророков как "святых" (agioi /agioi/) в Ефес. 3.5, как если бы это указывало на время, когда им отдавалось большее почитание, чем это могло быть в апостольский век. Но как утверждает Т. К. Аббот94, противники авторства Павла рассматривают слово "святой" в современном его значении, а не в новозаветном его употреблении для определения специально призванных на священную работу. Если Павел употребил это слово как синоним для верующих, то едва ли оно неуместно для апостолов95. В Кол. 1.26 именно "святые" (oi agioi /oi agioi/) являются носителями тайны, ранее скрытой, а теперь открытой, тогда как в Ефес. 3.5 дается уточнение, что это апостолы и пророки. Но так как здесь употреблен один и тот же описательный термин, то едва ли его можно считать более неуместным в одном случае, чем в другом. Противники авторства Павла могут с основанием утверждать, что определение "святой" звучит более неестественно в устах Павла, чем его почитателя, но в последнем случае трудность вызывает то, что апостолы объединены с пророками, что более естественно для конца раннехристианского периода, чем для конца I века.
Не все ученые разделяют мнение, что в этом Послании экклезиология преобладает над христологией. Но богословие Павла нельзя ограничивать столь узким определением. Было бы огромной ошибкой ограничивать богословие Павла учением об оправдании и поэтому отрицать достоверность всякого Послания (такого, как это), которое толкует его не так, как Послание к Римлянам или Галатам96. Это же можно сказать и о христологии Послания к Ефесянам, хотя и здесь нет единообразия в ее выражении. Но это еще не может быть доводом против авторства Павла, пока не будет доказано противоречие97. В своих других Посланиях Павел приписывал одни дела Богу, а другие Христу (ср. 1 Кор. 8.6), и требовать отсутствия такого же различия в Послании к Ефесянам едва ли правомерно. Однако противоречие, которое предполагается противниками авторства Павла, слишком незначительно, чтобы оно имело вес. То же самое можно сказать и о проблеме сошествия Христа в преисполню, несмотря на отсутствие этой темы в других Посланиях Павла. Гудспид основывает свой аргумент на том, что это учение фактически исключается Рим. 10.6-7, но в этом отрывке Павел утверждает, что человеческие усилия не в состоянии вывести Христа из бездны, но это еще не говорит о реальности сошествия Христа98 и, конечно же не противоречит Ефес. 4.9". Так и не характерное для Павла употребление формулы "во Христе" еще не может служить доводом против его авторства, так как можно привести много примеров из случаев, которые имеют параллели в других Посланиях Павла, например, Ефес. 2.13, где она употреблена в типично павловском смысле100.
Более важным является довод, основанный на подходе писателя к работе Христа. Но было бы совершенно неправильным считать, что описание работы Христа чем-либо существенно отличается от учения Павла в других Посланиях. Здесь он связывает ее более специфически с работой примирения евреев с язычниками, но и в других Посланиях Павла нет ничего, чтобы противоречило этой идее. А также нельзя сказать, чтобы в Послании к Ефесянам это примирение было представлено как первостепенная цель работы Христа. Но если этот довод выдвигать против авторства Павла, то он еще больше будет говорить против имитатора. И действительно, едва ли бы человек, который хотел дать краткое изложение учения Павла, включил бы как пример учения об искуплении такой второстепенный результат смерти Христа. Павел мог и не подчеркивать, что цель Распятия связана с универсальным призывом Евангелия101, но для павлиниста опустить великие темы, столь очевидные в других письмах Павла, было бы непростительно.
Едва ли можно согласиться и со ссылкой на иное социальное учение Павла в этом Послании по сравнению с другими Посланиями, потому что совершенно естественно изменение акцента вследствие разной реакции писателя на изменившиеся обстоятельства. Употребление Павлом метафоры для разъяснения связи между Христом и Его Церковью не исключается его личным подходом к браку. Даже убежденный холостяк мог использовать такую метафору. И также трудно согласиться с мнением Гудспида, что Послание к Колоссянам отличается от Послания к Ефесянам подходом к поведению детей. Неубедительным является довод, что Павел не убеждал бы отцов воспитывать своих детей "в учении и наставлении Господнем", и еще менее убедительным является утверждение, что это предполагает "продолжительное религиозное воспитание". Когда Павел развивал тему христианской ответственности в семье, для него отнюдь не было бы неестественным убеждать отцов заботиться о воспитании своих детей.
В то же время нельзя не признать, что в Послании к Ефесянам дела Божий имеют более социальный контекст, чем в некоторых других Посланиях Павла. Если в этом Послании и ставится меньший акцент на индивидуальном аспекте спасения и больший на социальных аспектах102, то между ними нет большого противоречия, и это ничего не дает для разрешения проблемы авторства.
В доктринальном аргументе против авторства Павла так много слабых звеньев, что никакая степень совокупности свидетельств не делает его убедительным. Единственно возможным выводом, к которому может привести детальный анализ имеющихся свидетельств, является то, что нет ничего, что бы противоречило доктринальному учению апостола103.
Г. Вывод относительно авторства
Тщательный анализ доводов против авторства Павла показывает, что они не могут опровергнуть внешнее удостоверение, как и собственные утверждения Послания относительно того, что автором Писания является Павел. Мы умышленно не подчеркивали тот факт, что писатель прямо называет себя Павлом, чтобы не вызвать предвзятого суждения. Но несмотря на то, что многие ученые считают псевдонимность установившейся практикой ранних христиан104, защитники традиционного взгляда имеют все основания подчеркивать, что внутреннее свидетельство самого Послания подтверждает их точку зрения, пока не будет найдено удовлетворительное объяснение другого. Труднее согласиться с тем, чтобы только из своего почитания Павла и благодаря своим собственным способностям имитатор мог составить Послание, приписать его Павлу и оно было признано Церковью как таковое, чем просто считать, что оно было написано самим Павлом105.
Согласно другой точке зрения, Павел поручил своему секретарю составить Послание к Ефесянам на основании Послания к Колоссянам. Но эта точка зрения не более убедительна по следующим причинам: а) он едва ли имел все Послания Павла, которые были связаны с Посланием к Ефесянам; б) его послание не отразило бы литературную зависимость от Послания к Колоссянам, а несомненно было бы ближе к нему по фразеологии; в) он едва ли бы столь подробно остановился бы на этих разделах, как это сделал автор Послания к Ефесянам; г) эта гипотеза не объясняет ссылки автора на самого себя в Послании; д) трудно найти убедительный мотив, почему апостол прибег к столь необычному методу106.
Хотя традиция передала это Послание как письмо, отосланное Ефесской церкви, современная критика, основываясь на тексте Ефес. 1.1, подвергла эту точку зрения сомнению. Слова en Efesw /en Epheso/ ("в Ефесе") существовали в самых древних греческих кодексах Посланий Павла (Р46, NB). Но они были опущены в некоторых древних кодексах, известных Василию Великому. Очевидно, что они также были опущены и в тексте Маркиона, так как он, видимо, считал, что это Послание было адресовано Лаодикийцам, а не Ефесянам. С другой стороны, Епифаний107 пишет, что Маркион имел часто только письма к Лаодикийцам, и в таком случае начало Послания могло отсутствовать108. Поэтому по всей вероятности то, что Маркион посчитал его Посланием к Лаодикийцам, было не более чем просто догадкой109.