Отвергая практические заблуждения, Павел резко осуждает аскетические тенденции на том основании, что они являются только человеческими установлениями. Христианин должен держаться главы (2.19). Он воскрес со Христом (2.12; 3.1 и далее) и поэтому должен жить воскресшей жизнью. Она требует самоумерщвления (3.5), но Павел делает четкое различие между этим требованием и строгим аскетизмом. Христианин призывается "облечься" в нового человека (3.10), "совлекшись ветхого": позитивное действие связывается с запрещением в противоположность строгому аскетизму, который всегда стремится подчеркнуть негативную сторону, пренебрегая позитивной29.
Хотя большинство ученых признает подлинность Послания, некоторые подвергают его сомнению. Так, еще до Ф. X. Баура и его школы (Тюбингенской), которая оспаривала достоверность Послания, Т. Майергоф30 нашел в нем непавлианские идеи, свидетельства полемики с гностицизмом II в. и зависимость от Послания к Ефесянам. Баур и его школа основывались на том, что ересь, которая обличается в Послании, представляла собой гностицизм I века, и в таком случае авторство Павла становилось невозможным. Пытаясь чем-то обосновать эту радикальную критику, Г. Ю. Гольцман31 поддерживает теорию интерполяции, в соответствии с которой автор Послания к Ефесянам ввел некоторые разделы в первоначально короткое, но подлинное Послание. Другие исследователи (например, фон Соден32) видоизменили теорию Гольцмана, сократив количество интерполяций, но все такие теории разделения обречены на неудачу из-за явного единства нашего канонического Послания. А. Юлихер справедливо отмечает, что предположение об интерполяциях в этом Послании никогда бы не возникло, если бы не было Послания к Ефесянам33.
Другая линия аргументации против аутентичности Послания к Колоссянам основывается на том, что Послание отражает постпавлианские католические идеи. В поддержку этой гипотезы приводятся три типа свидетельств: 1. Иная идея надежды по сравнению с признанными Посланиями Павла34. 2. Предполагаемое использование исповедание перед крещением35. 3. Утверждение, что в лице Епафраса предполагается идея апостольской преемственноспг. Первое вызывает сомнение, потому что оно отвергает возможность отражения в этом Послании как будущей, так и настоящей надежды. Что касается второго, то отрывок Кол. 1.15-20 мог быть допавловским гимном, но это не исключает возможности его использования Павлом для обличения Колосской ереси. Что же касается третьего, то нет никаких оснований считать, что Епафрас был более чем только сотрудником апостола. ;
Тесная связь между Посланием к Колоссянам и Посланием к Ефесянам постоянно выдвигается как довод против достоверности первого. Так, Ф. Сайндж37 считает Послание к Ефесянам подлинным, а к Колоссянам только бледным отражением первого, тем самым умаляя значение последнего как непавловского произведения. Однако эта точка зрения разделяется не многими учеными. Другие же, следуя в чем-то линии Гольцмана, считают непавловскими другие разделы, чем он. И это показывает слабость установления аутентичности путем критериев, вытекающих из источника, когда аргументы неизбежно становятся субъективными.
Вопрос аутентичности зависит от разрешения двух вопросов: литературного и доктринального. По выражению Моуля38, "решение зависит главным образом от того, возможно ли, чтобы такого рода ересь, как в Послании к Колоссянам, появилась уже во время Павла и Павел обличал ее таким образом и в таких выражениях". Среди литературных особенностей, которые иногда приводятся как непавлианские, являются следующие.
1. Несколько генетивных сочетаний, (т.е. сочетаний с использованием родительного падежа), как например, "В воздаяние ... наследие" (3.24), "совлечением греховного тела плоти" (2.11), "растет возрастом Божиим" (2.19) и "упование славы" (1.27).
2. Стиль этого Послания более тяжеловесный, отличающийся гораздо большим количеством придаточных предложений, чем в других Посланиях Павла и гораздо большим числом существительных с предлогом места en /en/ (например, в Кол 1.9-23 он встречается тринадцать раз и в Кол 2.9-25 девять раз).
3. Употреблено много новых слов и отсутствуют известные павлианские идеи.
Но эти трудности не столь велики. Стилистические расхождения обычно объясняются изменением обстоятельств или тем39. Самые заметные особенности, как отмечает Э. Перси40, наблюдаются в тех разделах, которые касаются лжеучения, что совершенно естественно в виду того факта, что такое учение не выделялось ни в одном из предыдущих писем. По мнению Перси, стиль Послания отражает так называемый литургический песенный стиль, подобный стилю молитв и благодарений в других Посланиях. Несомненно, что обстоятельства заключения Павла также повлияли на изменение стиля. Конечно, стилистические расхождения здесь бесспорны, но это еще не говорит о том, что Павел не мог написать это Послание в другом стиле41.
Доктринальная проблема зависит от наличия или отсутствия гностических идей. Мы уже показали, что лжеучение очень напоминает ранний гностицизм, который вполне мог зародится во времена Павла. Только та критика, которая настаивает на отражении в Послании развитого гностицизма, вынуждена на доктринальном основании датировать его II веком42. Конечно, не все павлианские концепции отражены в Послании, но это отнюдь не значит, что писатель должен выражать все свои идеи в каждом письме, которое он пишет. Новые идеи не противоречат предыдущим идеям Павла, а скорее являются их развитием. Христологию Послания к Колоссянам можно сравнить например с 1 Кор. 8.6 и 2 Кор. 4.4. И мы можем с уверенностью утверждать, что апостол разделял все доктринальные идеи Послания к Колоссянам43.
Самыми сильными аргументами в пользу аутентичности Послания являются бесспорный характер внешних свидетельств и неразрывная связь с Посланием к Филимону. Отрицание авторства Павла для всего или части Послания к Колоссянам появилось только в XIX веке. Оно входило в сборник Посланий Павла на самой ранней стадии церковной истории, и такого рода свидетельствами нельзя пренебрегать. Это сильное внешнее удостоверение подтверждается тесной связью между этим Посланием и Посланием к Филимону, достоверность которого подвергается сомнению только самыми крайними критиками44, Подтверждение этой связи можно показать на следующих примерах.
1. В приветствиях в начале обоих Посланий имя Тимофея стоит рядом с именем Павла (Кол. 1.1, Флм. 1)
2. В обоих Посланиях приветствия посылаются от Аристарха, Марка, Епафраса, Луки и Димаса, которые несомненно были в то время с ап. Павлом. (Кол. 4.10-14; Флм. 23-24).
3. В Флм. 2 Архипп называется сподвижником Павла, а в Кол. 4.17 говорится, что он должен "исполнить служение".
4. Об Онисиме, рабе, по поводу которого было написано письмо Филимону, в Кол. 4.9 говорится, что он был послан с Тихиком и называется одним из "вас".
В свете этих данных трудно себе представить, чтобы эти два Послания были отправлены в разное время, и так как аутентичность Послания к Филимону не подвергается сомнению, можно с уверенностью считать Послание к Колоссянам подлинным письмом Павла. Единственно, что могут с основанием утверждать противники достоверности этого Послания, это то, что оно подлинно только частично, но это только больше осложняет проблему, чем разрешает ее45.
До относительно недавнего времени мало кто сомневался в том, что это Послание было написано Павлом из Рима. На ранней стадии христианской истории существовало мнение, что оно было написано в Ефесе (ср. Пролог Маркиона к этому Посланию). Но это мнение просуществовало довольно короткое время. В Прологе к Филимону, между прочим, говорится, что оно было написано из Рима, несмотря на тесную связь между этими двумя Посланиями. Ефесская гипотеза заключения Павла, о которой мы говорили выше, оспаривает римскую гипотезу на более сильных основаниях, чем это могла сделать кесарийская46 гипотеза. Последняя несостоятельна по двум причинам. (1) Бежавший раб, конечно же, не бежал бы в Кесарию, спасаясь от поимки, и тем более не мог бы прийти к апостолу. Мы знаем, что в Риме Павел содержался под домашним арестом и поэтому мог принимать посетителей, очевидно, без ограничений, но едва ли в Кесарии он имел такие же привилегии47. (2) Апостол явно надеется на скорое освобождение, так как он просит Филимона приготовить для него помещение, где бы он смог поселиться (Флм. 22), но едва ли он мог бы просить об этом в Кесарии, где он знал, что единственной его надеждой было обращение к кесарю и где он намеревался идти на запад, как это показывает Послание к Римлянам (Рим. 1.10идалее, 15.19 и далее)
Ефесская гипотеза, согласно которой Павел находится в заключении в Ефесе, не подтверждается фактами. Едва ли бежавший раб бежал бы в Ефес, который находился более чем в ста милях от Колосс48. В данном случае римская гипотеза более убедительна, несмотря на то, что Рим находился гораздо дальше. Так, совершенно справедливо замечание Додда, что "в равной мере правомерно предположение, что бежавший раб, разбогатевший за счет своего хозяина, бежал в Рим, потому, что он находился далеко, как и предположение, что он бежал в Ефес, потому что он находился поблизости"49. С другой же стороны надо признать, что Послание к Колоссянам создает впечатление, что и Онисим, и Филимон посетили Павла, и сомнительно, чтобы они могли преодолеть расстояние в 1200 миль50.