Существует ряд проблем, связанных с изучением структуры Евангелия от Иоанна: его сравнение с синоптической структурой, вопрос литературных источников и редакторских процессов и единство Евангелия. Все они. или по крайней мере большинство, широко обсуждались на протяжении всего периода критических исследовании, что привело к появлению совершенно противоположных теории206.
А. Единство Евангелия
Прежде всего встает вопрос, было ли это Евангелие в том виде как оно дошло до нас, составлено одним или несколькими авторами, так как бессмысленно говорить о структуре, пока этот вопрос не будет решен. Некоторые считают Пролог (1.1-18) независимой частью Евангелия207. другие - главу 21208. Существовало также много теорий о противоречивости материала во всем Евангелии209. Здесь мы не можем подробно останавливаться на всех теориях, но укажем только некоторые принципы, на которых основывались эти теории.
Теории разных источников, использованных в структуре Евангелия от Иоанна, основываются на необходимости отделения материала поучений от повествовательного210. Но повествовательный материал так часто почти полностью сливается с поучениями (как, например, Ин. 3), что между ними трудно провести четкую грань. Предположение о существовании одного источника, содержащего весь или хотя бы большую часть материала поучений Евангелия, не имеет никакого основания, потому что в большинстве случаев повествовательные разделы являются фоном для последующих поучений.
Другим критерием, которым пользуются некоторые ученые, являются предполагаемые расхождения и противоречия, которые, как они считают, указывают на разные предания. Многие либеральные критики211 разделяют эту точку зрения, но другие дают вполне удовлетворительное объяснение этим "расхождениям" и "противоречиям". Иными словами, этот процесс зависит от той точки зрения, с которой каждый отдельный критик подходит к Евангелию.
Третий метод подхода основывается на предположении, что в процессе составления Евангелия участвовали автор и редактор; на этом основании сторонники этого метода пытаются выделить те части книги, которые можно приписать последнему. Здесь также большую роль играет предположение, так как часто невозможно провести четкую грань между разными видами стиля, которые здесь предполагаются. Одна такая теория приписывает гл. 21 редактору212, как и разные другие части, которые тем или иным образом связаны с предполагаемыми вставками (сообщение об отречении Петра). Другая теория213 предполагает церковного редактора, который добавил отдельные отрывки и фразы с целью согласовать четвертое Евангелие с синоптическим и с церковным богословием (таинства и эсхатология). Но и эта теория основывается на конъюнктурных соображениях21''.
Несколько более надежным критерием, хотя и имеющим свои недостатки, является литературное и стилистическое сравнение. Если бы можно было выделить отрывки, которые заметно отличались бы по своему стилю от остальной части Евангелия, то это могло бы послужить каким-то указанием на использование разных источников, но наличие разных стилистических приемов в Евангелии почти ничем нельзя обосновать, они неразличимы даже в гл. 21. Общее впечатление единства подтверждается стилистическими факторами. Грамматические особенности Иоанна характерны почти для всего Евангелия215. Поэтому в целом можно сказать, что стилистические критерии говорят в пользу единства Евангелия.
Еще одним методом подхода к единству Евангелия является статистический. Было высказано мнение, что путем статистического исследования можно отделить первоначальную форму Евангелия от существующего сегодня расширенного варианта. Эту точку зрения предложили Г. Макгрегор и А. Мортон216, последний предлагает статистическое подтверждение теорий первого. Так как определенные абзацы в одних отрывках длиннее, чем в других, то надо думать, что они принадлежат перу другого автора, в отличии от остальной части Евангелия. Статистические методы также используются в поддержку теорий частых текстуальных перемещений. Но, как признает сам Мортон217, изучение абзацев не может быть решающим критерием. Оно может только помочь анализу источников. Макгрегор утверждает, что "полоса другого материала" J2 (как эти ученые называют дополнительный материал) введена через точно одинаковые интервалы, что говорит о почти математическом мышлении редактора. Затем на основании своего анализа Макгрегор делает вывод, что в тексте существует много перемещений, которые, по его мнению, вызваны процессами объединения Ji и J2218. Путем сравнения длины абзацов, предложений и даже слов в каждой из этих частей Мортон пытается доказать реальное и существенное между ними различие219. Трудно сразу согласиться с этим методом, потому что он не приводит подтверждающих параллелей в поддержку предположения, что по длине слов, предложений или абзацев можно выделить разных авторов. И пока такого подтверждения еще не найдено, отрицание единства материала было бы преждевременным.
Критическое изучение стиля Евангелия от Иоанна убедило Э. Швейцера220 в его единстве. Он находит во всех его частях одинаковые характеристики и приходит к выводу, что только теория одного автора может объяснить эти стилистические факты.
Были предложены различные теории, основанные на идее отдельных составных частей материала и редакции. Здесь нет возможности предложить более подробное их рассмотрение, подробности можно найти в других работах221. Некоторые из этих теорий предполагают основной документ, который впоследствии был подвергнут модификациям. Либо этот основной документ был взят из синоптических Евангелий и добавлен к четвертому Евангелию, и затем этот объединенный материал был снабжен редакторскими замечаниями, либо только основной документ подвергся редакторской обработке. Другие гипотезы предполагают, что основной документ существенно не отличался от его законченной формы, за исключением небольших редакторских замечаний. Основным недостатком этих теорий является отсутствие единого мнения относительно степени и объема редакторского материала, что в лучшем случае говорит о том, что метод определения составных частей Евангелия совершенно ничего не дает. Кроме того, так как для правильного толкования Евангелия нет необходимости в теориях интерполяции или редакции, такие теории должны иметь неопровержимое основание, чтобы получить признание. Пока такого основания нет, единство Евангелия остается бесспорным222.
Б. Проблема литературных источников
Основным вопросом является, использовал ли автор четвертого Евангелия синоптические Евангелия или нет. Так как и предание, и литературный анализ показывают, что это Евангелие появилось после синоптических, сразу же напрашивается вывод, что его автор знал об их существовании. Но означает ли это, что в качестве своего источника он использовал Евангелие от Марка? Было предложено два противоположных ответа.
Широко признается мнение, что Иоанн использовал Марка, и оно основывается на следующих соображениях. Считается, что некоторые части Евангелия от Иоанна имеют столь тесные параллели в Евангелии от Марка, что это предполагают литературную зависимость. Самыми типичными отрывками являются такие, как помазание в Вифании (Ин. 12.1-8; Мк. 14.3-9), исцеление больного в Вифезде (Ин. 5.8; Мк. 2.9) и насыщение 5000 (Ин. 6.1-12; Мк. 6.30-52), которые, как считается, имеют лексическое сходство. Что касается первого, то, по этой теории223, это сходство столь тесное, что исключает одно общее устное предание. Однако подсчет общего числа лексических совпадений показал, что общего материала очень мало, и едва ли он может исключить возможность общего источника, особенно если считать, что оба этих параллельных отрывка основаны на воспоминаниях очевидца. Бернард приводит еще несколько других признаков, в основном второстепенного характера, указывающих на использование Иоанном Марка.
Баррет224, который убежден в использовании Иоанном Марка, подчеркивает тот факт, что повествовательные разделы, указывающие на некоторое лексическое сходство, расположены у Иоанна в той же последовательности, что и у Марка. К этому фактору надо отнестись со всей серьезностью, но такая теория имела бы большую силу, если бы можно было обосновать это лексическое сходство. Тем не менее такой подход к связи между Иоанном и Марком разделяется многими учеными225.
Существует также мнение, что Иоанн использовал Луку, и обычно ссылаются на такие отрывки, как помазание (ср. Лк. 7.38), предсказание об отречении (Ин. 13.38; Лк. 22.34), ссылка на неиспользованный гроб (Ин. 19.41; Лк. 23.53) и подробности в повествовании о Воскресении226 (ср. Ин. 20.12 и Лк. 24.4; Ин. 20.6-7, 19-20 и Лк. 24.12, 36). Но и здесь число этих совпадений столь незначительно, что говорить о литературной зависимости можно только в том случае, если исключить возможность другого источника227. Что же касается гипотезы литературной зависимости Иоанна от Матфея, то она не получила широкого признания228.
Противоположное мнение, что Иоанн вообще не использовал синоптиков, предложил П. Гарднер-Смит229, который не только ссылается на малочисленность данных в пользу литературной зависимости, но и на их недостаточно убедительный характер. По его мнению, эти параллели можно объяснить, не прибегая к теории использования Иоанном синоптиков. Кроме того, он считает более важным не сходство, а различия в их общем материале.
Здесь надо заметить, что не все аргументы, приведенные Гарднером-Смитом, являются убедительными, так как он утверждает, что некоторые параллели между Иоанном и синоптиками не могут иметь литературной зависимости, потому что в противном случае это означало бы, что Иоанн явно противоречит Марку как своему источнику. Но такой аргумент не предполагался бы, если бы не было предположений о противоречиях230. Иными словами, основой таких гипотез, по крайней мере гипотезы Гарднера-Смита, является противоречие между Иоанном и синоптиками. Тем не менее если исключить эту основу, то можно со всей уверенностью утверждать, что сходства и различия в Евангелиях появились скорее во время устной передачи предания или через разные источники свидетельств (например, из свидетельств очевидцев)231, чем вследствие использования письменных источников.