Однако немногим позднее журналисты прознали о фамилии Шикльгрубер – притом еще до прихода Гитлера к власти: «Это обстоятельство было случайно установлено в 1932 г. австрийскими журналистами. Впоследствии международная пресса не раз иронизировала, что, если бы не случай, нацисты были бы вынуждены вопить на своих сходках „Хайль Шикльгрубер!“»[cccccccccccccccccccccccccc], но за этим тогда не последовало никаких разоблачений, как не произошло их фактически и до сих пор.
Объясняется это тем, что вскоре после убийства племянницы, дочери старшей сестры Гитлера, обнаружился вполне живой племянник – Патрик Гитлер, живущий в Англии – сын старшего брата Гитлера[dddddddddddddddddddddddddd], вовсе не намеренный держать язык за зубами.
В ноябре 1937 года этот племянничек предложил свои услуги даже советской разведке, но представители последней побрезговали копаться в грязном белье фюрера[eeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeee] – совершенно необъяснимая глупость, соответствующая тогда, однако, жуткому хаосу в связи с массовыми репрессиями в СССР!
Убивать еще и Патрика становилось Гитлеру совсем не с руки: оставалось еще и кроме него много родственников – всех их незаметно не поубиваешь, да и превратившись в серийного убийцу со вполне прояснившимся мотивом, разоблачения не избежишь! Вот и пришлось Гитлеру уже в 1932 году прибегнуть к закулисным действиям, на которые и намекает один из эпиграфов к нашей книге.
Гели, таким образом, оказалась убитой зазря – еще до этого Гитлеру было проще приступить к закулисной подчистке архивов, вступив при этом в вынужденный сговор с заинтересованными сторонами. Вот поэтому Гитлер так и переживал смерть племянницы: бессмысленное преступление стало несмываемым пятном на репутации, поддерживаемой им перед самим собой – человеком чести, а главное – никогда не ошибающимся убийцей!
Набивал же себе руку Гитлер с детства именно на убийствах родственников.
6.4. Первые шаги Адольфа Гитлера.
Среди прямых предков Гитлера не было ни одного (ни мужского, ни женского пола), кто не был бы преступником и, как правило, убийцей. Но преступление преступлению – рознь, и даже убийство – убийству.
Смешно, например, равнять с Адольфом Гитлером подавляющее большинство любых прочих преступников ХХ века. Вот и среди его недавних предков, помимо остальных, имелось лишь два настоящих преступника самой высшей мерки: отец Гитлера Алоиз Шикльгрубер-Гитлер и самый главный предок Гитлера – Иоганн Непомук Гитлер.
Последний был не то братом деда Адольфа по отцу, не то истинным дедом Гитлера – этого, возможно, не знала и сама Мария Анна, родившая Алоиза[ffffffffffffffffffffffffff].
С другой стороны, Клара Гитлер (урожденная Пёльцль) (1860-1907), мать Адольфа Гитлера, была третьей женой Алоиза Гитлера и вместе с тем – внучкой Иоганна Непомука Гитлера, дочерью его старшей дочери, Иоганны.
Именно такое близкое родство родителей Гитлера препятствовало их браку, разрешение на который пришлось испрашивать непосредственно в Ватикане, уважившему просьбу заявителей, причем заявительница была уже беременной (старшим братом Гитлера Густавом, умершим в детстве – как и большинство отпрысков этой четы)[gggggggggggggggggggggggggg].
Вот между этими двумя – Алоизом, не без оснований считавшим себя наследным принцем преступного клана, и Иоганном Непомуком Гитлером и развернулась борьба за обладание семейными сокровищами, накопленными за четыре столетия разбоя и контрабанды.
Начнем с того, что неизвестно, кто же выдал банду в 1821 году. Иоганну Непомуку исполнилось тогда всего четырнадцать лет, но вундеркинды в роду у Гитлеров – скорее не исключение, а правило.
Затем уже в 1829 году Иоганн Непомук женился на весьма великовозрастной девице – Еве Марии Деккер (1792-1873). Женитьба на такой перезрелой невесте (старше жениха на 15 лет!) подразумевает какие-то особые причины – например, шантаж жениха обвинениями, грозящими ему смертельной расправой. Тем не менее, в этом браке затем родилось три дочери.
Но потом Иоганн Непомук не только отстранил старшего брата от законного родительского наследства, но и вступил в борьбу за все наследие преступного клана, которое сохранялось в то время, как мы полагаем, у Иоганнеса Шикльгрубера. В ожесточенной борьбе не только победил Иоганн Непомук, отравивший сначала жену собственного старшего брата, а потом и его самого, но и сумел при собственной жизни противостоять притязаниям их сына и наследника.
Иоганн Непомук умер в 1888 году, ни с кем не поделившись тайной клада, запрятанного в его доме в Шпитале, детство в котором провел и Алоиз Шикльгрубер, покуда не сбежал оттуда в 1855 году в Вену и не сделал затем карьеру таможенника, перекинувшись на противоположную сторону традиционного противоборства по классической схеме – сыщики и воры, контрабандисты и таможенники.
Алоиз Гитлер провел затем годы в догадках о местонахождении клада, а потом был вынужден привлечь на помощь своего маленького сына – Адольфа, родившегося в 1889 году. Препятствием же на пути к спрятанным сокровищам оставались ни о чем не подозревавшие люди – ближайшие родственники Алоиза и Адольфа Гитлеров, по-прежнему проживавшие в доме Иоганна Непомука или поблизости. Алоизу и пришлось обучить сына семейным секретам использования мышьяка.
Тогда маленький Гитлер развернулся вовсю – намного превысив программу, разработанную для него отцом.
Вот хронология смертей ближайших родственников Адольфа Гитлера, который, «по свидетельству его сестры Паулы, ребенком /…/ в сопровождении родителей часто посещал вальдфиртельских родственников в Нижней Австрии»[hhhhhhhhhhhhhhhhhhhhhhhhhh]:
9 января 1902 года в Шпитале умирает Иоганн Баптист Пёльцль – дед Гитлера, отец его матери; маленькому Гитлеру, напоминаем, было тогда двенадцать лет;
3 января 1903 года в Леондинге (под Линцем) умирает отец Гитлера;
в том же году (точной даты мы не знаем) в Шпитале умирает бездетная Вальбурга Роммедер (урожденная Гитлер) – младшая сестра бабушки Гитлера Иоганны Пёльцль (тоже, понятно, урожденной Гитлер); по завещанию все достояние Вальбурги переходит к старшей сестре Иоганне – бабушке Гитлера;
далее наступает пауза, которую мы трактовали как результат овладения Гитлером спрятанных сокровищ его отца; они были относительно пустяками, несоразмерными с сокровищами семейного клада, но тоже оказались кое-чем весомым, да и четырнадцатилетнему Адольфу многого тогда не требовалось;
осенью 1905 года, под предлогом болезни, Адольф бросает опостылевшую учебу в реальном училище (позднее оказалось, что и всякую учебу вообще) и переезжает для лечения на чистый горный воздух Шпиталя;
в результате 8 февраля 1906 года в Шпитале умирает бабушка Гитлера Иоганна Пёльцль – и путь к сокровищам Иоганна Непомука, наконец, отворяется для Адольфа!
Может быть, не все перечисленные родственники были отравлены, а некоторые умерли естественной смертью, но результат был налицо! Но вот тут-то Гитлер и оказался жертвой собственной несдержанности и невыдержанности!
Напившись в трактире в Шпитале, семнадцатилетний Гитлер проговорился о собственных успехах – и продемонстрировал собутыльникам золотые гульдены из семейных сокровищ[iiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiiii]!
Протрезвев на следующий день (дело происходило в феврале или марте 1906 года) Гитлер немедленно бежал в Вену и скрывался там пару месяцев, наладив переписку со своим другом Августом Кубичеком относительно того, не разыскивают ли его, Адольфа Гитлера. В конечном итоге Кубичек вычислил проблемы, одолевавшие Гитлера, и наплел в своих позднейших воспоминаниях массу выдуманных подробностей, призванных скрывать хронологию пребывания Гитлера в Шпитале[jjjjjjjjjjjjjjjjjjjjjjjjjj].
Шпитальские же родственники и собутыльники Гитлера все-таки не поверили подвыпившему юнцу – уж больно странными и страшными сведениями он поделился! Их скептицизм обернулся последующей гибелью матери Гитлера.
Летом 1906 года Гитлер вернулся в Линц, где у него возникло две серьезные проблемы: оправдать возникшее у него богатство и избавиться от подозрений собственной матери, бывшей истинной дочерью своей семьи и с детства насмотревшейся на преступников и преступления.
Интересен эпизод, рассказанный Кубичеком[kkkkkkkkkkkkkkkkkkkkkkkkkk] и совершенно непонятый последующими комментаторами[llllllllllllllllllllllllll]: о том как Гитлер, поддавшийся на рекламу устроителей лотерей, якобы приобрел единственный лотерейный билет, а на самом деле – целую их кучу для того, чтобы гарантированным крупным выигрышем оправдать внезапно возникшее у него богатство[mmmmmmmmmmmmmmmmmmmmmmmmmm]. Из этой затеи, разумеется, ничего не вышло: никому не следует наивно верить лотерейной рекламе!
Вот устранение матери оставалось для Гитлера неотложной задачей. Он принялся упорно подкармливать ее мышьяком, а в августе уже 1907 года, выдав ей порцию побольше, уехал в Вену для создания себе алиби поступлением в Академию искусств. Но Гитлер не выдержал конкурса, а мать не умерла. Пришлось Гитлеру возвращаться в Линц и довершать начатое.
В последние дни жизни матери Гитлер переселился в ее комнату и контролировал все ее контакты с другими людьми. Она умерла в ночь на 21 декабря 1907 года – свидетелей этого не оказалось. Гитлер организовал матери роскошные похороны[nnnnnnnnnnnnnnnnnnnnnnnnnn].
Позднее Гитлер предпринял сверхординарные усилия, чтобы затушевать собственную роль в смерти матери. В частности, после Аншлюсса Австрии Гитлер всячески опекал врача-еврея Эдуарда Блоха (1872-1945), поставившего матери Гитлера диагноз опухоли груди и настоявшему на бессмысленной операции, проведенной за год до ее смерти; затем в ноябре 1940 года Блох с семьей отбыл в Америку. Блох расписывал в 1941 году гуманность и сыновнюю любовь Гитлера перед журналистами; сам он умер в Нью-Йорке в июне 1945[oooooooooooooooooooooooooo].