Ленин считал, что имея в руках Германский договор, надо стоять только на его основе и стараться привлечь Италию и другие страны5 стремиться к сепаратным соглашениям, имея в виду Рапалльский договор как образец6.
В мае 1922 года представители советской делегации в Генуе во главе с А.А. Иоффе отчитались на заседании ВЦИК. Работа делегации была одобрена, в том числе и подписание договора с Германией, как единственного правильного выхода из затруднений, хаоса и опасностей войн7.
17 мая 1922 года ВЦИК, приняв специальное постановление, ратифицировал Рапалльский договор8.
Таким образом, советская делегация выполнила задачу, поставленную перед ней правительством РСФСР: опираясь на пацифистское крыло буржуазии, расколоть капиталистический лагерь. После зондирования позиций Англии и Италии стало ясно, что задачу можно выполнить только через соглашение с Германией, которую сами страны Антанты поставили в Генуе в сложное и даже опасное положение. Россия прорвала дипломатическую блокаду и теперь могла опереться на одну из крупных держав Европы. Германия не без риска также улучшила свои позиции. Вместе с тем изменилась вся обстановка на континенте.
Значительно улучшились советско-германские отношения между двумя странами: были разрешены спорные вопросы, аннулированы взаимные претензии. Отношения недоверия и подозрительности уходили в прошлое. После унизительного Брестского мира появился договор равноправных сторон, не ущемлявший интересов сторон, появилась основа новых отношений сотрудничества двух "систем собственности", двух государств с разным общественным строем. Открылся новый этап германо-советских отношений. Начался рапалльский "золотой век" в отношениях Германии и России.
Рапалльский договор оказал влияние на всю Европу. Ослабилась хватка Франции, в том числе в малой Антанте. В Англии и Италии усилилось стремление к признанию Советской России и экономическим связям с ней. Агрессивно настроенная Польша попала в сложное положение между двумя странами, достаточно холодно смотревшими на притязания польских панов. Улучшились отношения РСФСР с прибалтийскими и северными державами. Сложилась новая обстановка в Европе.
Значение договора в известной мере выходило за рамки обычных двухсторонних отношений и, было шире, чем обычный дипломатический акт1.
Дипломатия Антанты, надеявшаяся поставить на колени Советскую Россию, изъявшая из обсуждения проблему германских репараций как решенный вопрос, потерпела серьезное поражение. Напротив, обоим своим участникам Рапалльский договор принес глубокие политические выгоды. Академик Н.И. Минц в "Истории дипломатии" отмечал, что три основных момента в Рапалльском договоре определили его политическое значение: 1-е - взаимное аннулирование всех претензий; 2-е - восстановление дипломатических отношений между Германией и Россией (после лимитрофов и восточных государств Германия была первой западноевропейской державой, вступившей с Советской Россией в нормальные дипломатические отношения); 3-е - экономическое сближение России и Германии, выходивших из изоляции, благодаря договору2.
Германия и ее дипломатия ставили перед собой в Генуе большие и сложные задачи. Главной из них было смягчение позиций Антанты, особенно Франции по проблеме репараций и получения большого международного займа. Ратенау считал последнее "наиважнейшим вопросом"1.Решение обеих задач упиралось в налаживание и укрепление отношений с Англией и Францией. И тут немцы натолкнулись на равнодушие и даже холодность со стороны англичан и французов. Тень изоляции на конференции становилась все гуще и опаснее. Решить указанные проблемы в Генуе немцы не смогли. Немецкая делегация боялась и того, что Советская Россия капитулирует на конференции перед объединенным фронтом Западных держав. Теперь же немцы убедились в твердости российской дипломатии, которая сумела повести - и успешно - "свою игру", не уступая ни немцам, ни союзникам в главном и проводя гибкие маневры. Немцы, в свою очередь, смогли опереться на Россию и прорвать кольцо изоляции, ослабив угрозу 116-й статьи и общую тяжесть Версальского договора. Рапалльский договор, обострив отношения союзников и Германии, в то же время укрепил позиции последней, и не только в Генуе.
В советской литературе Рапалльский договор получил высокую оценку. В анализе причин, толкнувших Германию к его подписанию, преобладали, как мы полагаем, явно преувеличенное и даже излишне подчеркнутое значение роли РСФСР и одновременно критические взгляды на роль Германии. Так, один из первых исследователей вопроса Н.Л. Рубинштейн писал, что действительные причины, толкнувшие немцев на подписание договора с Советской Россией, "ничего общего не имели с досужими вымыслами Д`Абернона или Мальцана"2. Причины - в положении Германии после поражения в войне и в усилении России, ставшей важным фактором международных отношений. Это - эпизод в становлении сторонников восточной ориентации и западной. На деле же это не две ориентации, а оттенки единой империалистической политики, маневры правящих классов с целью оживить германскую промышленность и экономику вообще и укрепить политические позиции против нового нажима Антанты, которая требовала уплаты репараций и повышения налогов, угрожая (Франция) оккупацией Рура. Современная советская оценка мотивов Германии сводилась к тому, что … Рапалльский договор был подписан Германией не только потому, что Вирт и Ратенау опасались соглашения между Советской Россией и Антантой. Советская Россия приобрела к этому времени большой международный авторитет, и от соглашения с ней Германия могла получить большие экономические и политические выгоды. Рапалльский договор содействовал восстановлению суверенитета Германии, облегчил ее положение на международной арене. Уже к концу 1922 года Германский экспорт в Советскую Россию увеличился более чем в 2 раза, а импорт, соответственно, - в 14 раз3.
Подписав договор в Рапалло, Германия улучшила свое международное и геополитическое положение, поскольку открывала путь своей экономике на Восток1. Договор менял ее позиции во взаимоотношениях с великими державами и с соседями, пусть, правда и не кардинально. Открывался путь для расширения торгово-экономических отношений на принципах наибольшего благоприятствования.
Было заключено первое после Версаля равноправное соглашение с крупной державой. Экономика получила перспективу новых прибылей и рабочих мест. Германские военные круги получили возможность использовать Россию для восстановления военной мощи, необходимой каждой большой стране. Многие задачи германской дипломатии могли теперь решаться в более благоприятных условиях.
Однако положение германской делегации в Генуе после 16 апреля заметно усложнилось: ведь она приняла руку не просто вчерашнего врага, но и идеологического и политического противника всего Западного мира. Противоречия Германии с Антантой, несомненно, усилились, и это вселяло тревогу среди немецких делегатов и нервное ожидание реакции союзников. Ратенау в письме от 17 апреля писал, что нельзя определенно сказать, как здесь относятся к нашему договору с русскими2. Но он явно лукавил.
Члены немецкой делегации, видимо, представляли себе и значение договора и возможную реакцию на него в Генуе, в Германии, да и во всем мире. Мальцан, Гильфердинг и другие вели себя сдержанно и старались не высказываться. Ратенау находился в явном напряжении. Причин для этого у Ратенау оказалось более чем достаточно. Поставив свою подпись под договором с РСФСР, он оказался, может быть, против своей воли в центре событий. Как всякий политик, Ратенау не чурался славы, известности. Ему нравилось быть объектом внимания, уважения, похвал. Но в апреле 1922 года произошло событие, которое вызвало больше возмущения и даже гнева, чем одобрения и похвал.
Ратенау сразу же атаковали и "свои", и чужие. Сообщая в НКИД телеграммой от 17 апреля о подписании договора с Германией, М.М. Литвинов нарисовал почти карикатуру на Ратенау. Он сообщал: "наши полуофициальные переговоры (на вилле Альбертис - Г.С.) вселили тревогу в души немцев и Ратенау ни жив ни мертв прибежал к нам вчера и предложил, не сходя с места, подписать то самое соглашение, от которого он уклонился при нашем проезде в Берлине3. Как видим, поспешность сочеталась с искажением фактов.
В советской научной литературе эта карикатура не получила поддержки, но похвал Ратенау, тем не менее тоже не удостоился. Почти все авторы подчеркивали его сопротивление подписанию договора, стремление сговориться сперва с англичанами и т.п. При этом отечественные историки опирались на свидетельства современников, заявлявших, что Ратенау колебался, сопротивлялся открытому сближению с Советской Россией1.
Пожалуй, самую категорическую оценку роли Ратенау дал советский историк Л.Н. Гинцберг. В статье, посвященной Й. Вирту, он писал, что в исторической литературе бытует мнение об очень значительных расхождениях по поводу Рапалльского договора между Виртом, Мальцаном и Ратенау. По мнению Гинцберга, Рапалло - заслуга не Ратенау, а детище прежде всего Восточного отдела германского МИД и рейхсканцлера, что Ратенау из-за оппозиции договору оказался в Генуе в изоляции и пошел на его подписание против воли2. Тем не менее, Гинцберг признал, что только Ратенау стал главным объектом травли, которую вели деятели правого лагеря, их многочисленные печатные органы. Его травили как виновника заключения договора3. Сам Ратенау ответил на вопрос, почему он не подписал договор до Генуи так: "Раньше не подписал потому, что тогда на конференцию никто не приехал бы, а позже, вероятно, было бы слишком поздно. … Я взял на себя ответственность за страну…"4.