ГЛАВА 1. ЕВРОПЕЙСКАЯ ПОЛИТИКА И РЕПАРАЦИИ
Вальтер Ратенау пробыл на посту министра иностранных дел Германии неполных пять месяцев (с 31 января до 24 июня 1922г.). Срок крайне небольшой. Но именно в эти считанные месяцы Ратенау сделал шаг, вписавший его имя в историю своей страны и международных отношений. Он сделал этот поистине бессмертный шаг, подписав 16 апреля 1922 года договор с Советской Россией в Рапалло.
Сами переговоры в ходе Генуэзской конференции, подготовка и подписание договора в общем тоже были кратковременны. Однако можно сказать, что путь В. Ратенау к вершине своей карьеры и жизни оказался длительным, трудным и противоречивым. Он должен быть преодолеть много препятствий, большое сопротивление врагов, свои собственные взгляды и предрассудки, прежде чем поставить подпись под договором. Но в итоге он оказался человеком, который, как принято говорить, оказался "в нужном месте в нужное время". Он заработал это право стать "нужным человеком", сумев прежде всего, правильно и глубоко разобраться в сложной международной обстановке, в проблемах германской политики.
Эти проблемы, да и вся европейская и мировая политика во многом определялись итогами первой мировой войны и победой Октябрьской социалистической революции в России.
Германская империя проиграла мировую войну. Победители, ядром которых являлся союз Англии и Франции (Антанта), навязали Германии унизительный и грабительский Версальский договор. По этому договору Германия уменьшила свою территорию на 1/8, а население ─ без малого на 1/10. Отдельные земли и районы перешли к Франции, Бельгии, Дании, вновь созданным Польше, Чехословакии, Литве. Зона реки Рейн объявлялась демилитаризованной. Саарский угольный бассейн и Саарская область передавались Франции и под контроль Лиги наций. Территория на Запад от Рейна оккупировалась войсками союзников на срок от 5 до 16 лет1.
Договор лишал Германию всех колоний и сфер влияния, собственности и привилегий за рубежом и требовал разоружения. Ее лишали военно-морского и воздушного флота, армия была добровольной, всего в 100 тыс. человек. Германия объявлялась ответственной за начало мировой войны и причиненный ей ущерб. Она должна была возместить его в виде репараций. Некоторые статьи Версальского договора ставили бывшую Германскую империю в положение зависимой страны2.
Таким образом, союзники добились значительного экономического и военно-политического ослабления бывшего грозного конкурента, на ряд лет Германия перестала играть роль одной из великих держав.
Версальский договор 1919 года во многом определил экономическое и политическое развитие Германии. Большое значение имел сам факт поражения Кайзеровской империи, ее унижение и оскорбление. Яркую картину положения Германии к началу 20-х годов нарисовал британский премьер-министр Д. Ллойд Джордж. Он представил, что увидел бы теперь человек, помнивший довоенную Германскую империю "… с ее августейшим главой, облаченным почти самодержавной властью и с населением, стремившимся гигантскими шагами к процветанию и богатству; империю, обладавшую несравненной армией, чья поступь ужасала Европу; флотом, заставлявшим опасаться вторжения в Англию и обширными владениями за морем. Теперь вместо самоуверенной, могущественной и дерзкой империи он увидел бы робкую, пугливую и вечно извиняющуюся республику … .Министры этой республики присылают дипломатические ноты с целью умилостивить Бельгию и получают их обратно словно отсталый школьник, вынужденный переписывать свое жалкое упражнение по указке учителя; великая армия низведена до половинных размеров сербской армии, грозный флот покоится на дне моря; по берегам Рейна стоят на страже британские, французские и бельгийские солдаты"1.
Эту картину дополняет строгая статистика. Промышленное производство Германии едва превысило к началу 20-х годов половину уровня предвоенного 1913 года. Тяжелый кризис переживало сельское хозяйство и страна впервые за многие годы была вынуждена ввозить продукты питания. Бешено росли цены: за 1920-1922 гг. ─ в 40 раз. Заработная плата, пенсии и пособия не поспевали за ценами. Реальная заработная плата немецких рабочих была в те годы самой низкой в Европе2. Социальные потрясения лишали стабильности политическую жизнь страны. Республика, созданная в августе 1919 года по Веймарской конституции, была слабой, ее все время сотрясали ожесточенные классовые бои пролетариата и выступления националистической и монархической контрреволюции. Самым крупным и опасным для республики оказался путч Каппа-Лютвица, с трудом подавленный в марте 1920 года3. Против путча выступала и Демократическая партия, членом которой был В. Ратенау.
Правительство социал-демократов во главе с Ф. Шейдеманом, фактически рожденное Ноябрьской революцией, авторитетом в стране не пользовалось. Президент Веймарской республики, правый социал-демократ Ф. Эберт, хотя и имел по конституции большие полномочия, порядка установить не мог. Уже в июне 1920 года, впервые после революции, к власти пришло правительство буржуазии во главе с лидером правого крыла партии центра К. Ференбахом (министр иностранных дел В. Симонс)1.
Но и буржуазия Германии не имела большой силы ввиду своей разделенности. Шла борьба финансовых групп, банков и монополий по вопросам экономики и политики. Не была решена окончательно и судьба республики.
В народе еще жили иллюзии и свежие воспоминания о былом могуществе империи, сохранялся монархический менталитет. Это переплеталось с оскорбленным национализмом, с революционными и шовинистическими выступлениями, которые разделялись в различных социальных слоях. Реакция выступала открыто и одновременно создавала тайные террористические организации. Во внешней политике главным для немцев было отношение к Версальскому договору и его последствиям. По этому вопросу борьба была наиболее резкой и упорной. Правящие круги разделились на два лагеря. Один из них, представляющий "современные" или, как их тогда называли, "экспортные" отрасли промышленности ─ химическую, электротехническую, машиностроительную и связанные с ними банки, ─ учитывая реальную обстановку и кардинальное изменение соотношения сил в пользу Антанты, считал возможным приступить к выполнению требований Версальского договора с тем, чтобы постепенно добиться его ревизии, растаскивая по частям " грозные" статьи и сталкивая между собой победителей.
Особое место занимал вопрос о репарациях с Германией. Первоначально была установлена совершенно фантастическая сумма этих репараций в 226 млрд. золотых марок. После долгих обсуждений и торгов, перессоривших победителей, сумма была снижена (в апреле 1921 г.) до 132 млрд. марок с выплатой в течении 37 лет2.
Сторонники принятия требований Версальского договора в части репараций полагали, что здесь можно долго торговаться с союзниками, уступая то одному, то другому с тем, чтобы уменьшить их бремя. Эта позиция получила название тактики или "политики выполнения". В нашей литературе нет единого мнения и характеристики "политики выполнения"3.
В отечественной литературе встречались высказывания о том. что "политика выполнения" была вредна для германского народа, так как основная тяжесть налогов, за счет которых выплачивались репарации, падала на широкие массы рабочих, крестьян, средних слоев. Однако "политика выполнения" сохраняла потенциал германской экономики, давала хотя бы временную гарантию от военного вторжения союзников и была связана с предоставлением населению известных политических и социальных льгот, чтобы заручиться его поддержкой. Она означала сохранение и укрепление буржуазно-республиканского, демократического строя1.
Сторонниками другой политики или "тактики катастроф" были представители "старых" отраслей тяжелой промышленности (хозяева угольных шахт, калийных рудников, металлургических заводов и т.п.), юнкеров-помещиков, представителей финансовой олигархии, связанной с французским капиталом. Лидером этой группы был "король стали" Гуго Стиннес, ставший за войну и первые послевоенные годы самым богатым германским капиталистом2. Целью этой группы было уничтожение Версальского договора, так сказать, в открытом бою. Средством был избран отказ платить репарации. Это вызвало бы союзную оккупацию германских земель, возможное восстание, стачки, бунты, открытое столкновение, подавить которые смогла бы военная диктатура и восстановленная с ее помощью монархия. Угроза бунта и даже революции должна была напугать Антанту и разрушить республику. Такая позиция стала называться "политикой (тактикой) катастроф".
Обе политики ─ "выполнения" и "катастроф", исходили из одного социального источника и вели к одной цели ─ ослаблению, а затем и ликвидации Версальского договора. Эта цель определяла стратегическую линию германской внешней политики. Все остальные вопросы внешней политики подчинялись такой главной линии.
Этим определялось и отношение Германии к своим соседям, которые после Версаля изменились к худшему. Версальский договор перекроил карту Европы и мира. На границах Германии возникли новые государства. Они вели себя недружелюбно, "наскакивали", особенно Польша на некогда грозного соседа, опасаясь в то же время его экономического потенциала и возможного быстрого восстановления былой военной мощи. Все соседи ─ (Австрия, Чехословакия, Польша и другие) находились в сфере влияния Антанты, главным образом, Франции. Последняя вела по отношению к немцам жесткую политику, требуя немедленной выплаты репараций и угрожая военным вторжением. Более гибкую позицию заняла Великобритания. Она тоже требовала уплаты репараций и сохранения приниженности Германии. В то же время англичане хотели использовать Германию против Франции в борьбе за гегемонию в Европе и шли на некоторые уступки. На Балканах немецкие позиции ослабли, была утрачена возможность маневра в Южной Европе. Италия, правда, не поддерживала "строгости" Антанты, но сама была ослаблена войной, переживая острый внутренний кризис. Северная Европа была отрезана от немцев, благодаря французской политике создания блока из Польши, прибалтийских государств и Финляндии. И хотя почти все страны возобновили дипломатические отношения с Германией, она находилась в своеобразной изоляции, была окружена недружественными соседями, лишена сколько-нибудь надежной опоры, не имела союзников. Германская экономика страдала от тяжести версальских установлений, не имела гарантированного выхода на мировые рынки. Традиционные сферы "интересов" германского капитала ─ Балканы, Восточная Европа, азиатские страны были по разным причинам для него закрыты.