Несколько ранее, в мае того же года начал производиться отбор девушек, годных к службе в береговых и тыловых частях Военно-морского флота в качестве электриков, радисток, топографов, шоферов, коков, писарей, кино- и радиомехаников, лаборанток, библиотекарей, санитарок и других специалистов[5].
Они, как свидетельствуют архивные документы, успешно справлялись с непростыми обязанностями. Так, в конце мая 1944 года, отмечалось: «В рядах Военно-морского флота уже два года служат несколько тысяч девушек-краснофлотцев, прибывших по путевке комсомола. За это время советские патриотки хорошо освоили военные специальности и тем самым дали возможность высвободить значительное число мужчин-краснофлотцев для более рационального их использования на кораблях и в частях флота».
Все курсы и школы шоферов комплектовались по комсомольским мобилизациям, и если в начале войны на военно-автомобильных дорогах встречались в основном мужчины-водители пожилого возраста, то с весны 1942 года их стали заменять в значительном количестве молодые женщины, обеспечивая действующие части продовольствием, вооружением, боеприпасами, горючим и т.д. По вольному найму служили в войсках и женщины старших возрастов (до 45 лет). Они трудились в качестве обслуживающего персонала в стационарных военно-медицинских, продовольственных, вещевых, банно-прачечных, ремонтных и других учреждениях.
Когда в Сургуте накануне сорокалетия Победы был создан клуб «Фронтовые подруги», в него вошли 86 женщин, среди которых были бывшие медсестры и санинструкторы, связистки, водители, снайперы, бортстрелки, служащие спецвойск и партизанки. Вскоре в клубе появились подруги из морских частей и железнодорожных войск.[6] ( Приложение II)
На самой страшной войне ХХ века женщине пришлось стать солдатом. Она не только спасала, перевязывала раненных, но и стреляла из «снайперки», бомбила, подрывала мосты, ходила в разведку, брала «языка». Женщина убивала. Армейская дисциплина, солдатская форма на много размеров больше, чем нужно, мужское окружение, тяжёлые физические нагрузки - всё это явилось нелёгким испытанием.
Командование отчасти пыталось учитывать особенности женского образа жизни, например, был изданы приказы Народного комиссара обороны СССР №164 об увеличении нормы выдачи мыла женщинам-военнослужащим и №244 о выдаче некурящим женщинам шоколада или конфет взамен табачного довольствия.[7] Конечно, эти заботы ничего не решают. Они не освобождают женщину от главного — необходимости воевать.
Таким образом, мобилизации женщин в годы Великой Отечественной войны носили массовый характер и оказывали заметное влияние на укрепление Красной Армии. (Приложение III)
Особенно тяжелым было положение наших женщин на оккупированной территории. Постоянная угроза жизни, голод, отправление на принудительные работы в Германию[8]…
Настоящий трудовой подвиг совершили наши женщины в советском тылу. Женщины узнали, что война – это голод, холод, тяжелый труд и постоянное ожидание писем с фронта.[9] (Фронтовые подруги, 2000, 144-145)
В соответствии с указом Совнаркома СССР, в феврале 1942 года для работы в военной промышленности проводилась мобилизация неработающих мужчин от 16 до 55 лет и женщин от 16 до 45 лет[10].
На предприятия пришли, заменив ушедших на фронт мужчин, домохозяйки, пенсионерки, старшеклассницы. (Приложение IV, V)
Ведущее место в сельском хозяйстве заняла женщина-колхозница. Когда мужчины ушли в армию, вся забота о семье легла на ее плечи: накормить детей, одеть и обуть их, заготовить дрова, корма, покрыть прохудившуюся крышу. Кроме того, рядовых крестьянок выдвигали на руководящую колхозную работу, в 1944 году руководящие должности занимали более 300 тыс. женщин. В первые дни войны прозвучал призыв «Женщины, на трактор!»[11] (Приложение VI)
Можно сказать, что фронт обеспечили продовольствием и одеждой именно женщины. Кроме того, женщины заняли многие руководящие посты в советских органах власти. (Приложение VII)
За трудовые подвиги, успехи в хозяйстве и культуре более 100 тыс. женщин были награждены орденами и медалями.[12]
1.2. Павличенко Людмила Михайловна
Людмила Михайловна Павличенко была снайпером 54-го стрелкового полка (25-я стрелковая дивизия (Чапаевская), Приморская армия, Северо-Кавказский фронт), лейтенантом. (Приложение VIII)
Людмила Павличенко родилась в городе Белая Церковь на Киевщине, войну встретила в Одессе. Здесь студентка исторического факультета Киевского государственного университета им. Т. Г. Шевченко заканчивала свою дипломную работу.
В первые военные дни она пошла в военкомат. Долго убеждать работников военкомата не пришлось — помогло удостоверение об окончании снайперской школы Осоавиахима, а снайперы фронту были очень нужны.
Под Одессой Л. Павличенко получила боевое крещение, открыв боевой счет. В одном из боев она заменила погибшего командира взвода, разорвавшимся вблизи снарядом была контужена, однако поле боя не покинула и вообще отказалась идти в госпиталь.
В октябре 1941 года Приморская армия была переброшена в Крым и после боев на севере полуострова встала на защиту Севастополя. Людмила сражалась в составе прославленной 25-й стрелковой дивизии им. В. И. Чапаева, которая входила в Приморскую армию.
Каждый день, как только забрезжит рассвет, снайпер Л. Павличенко уходила «на охоту». Часами, а то и целыми днями, в дождь и на солнцепеке, тщательно замаскировавшись, лежала она в засаде, дожидаясь появления «цели». Не раз выходила победителем и в дуэлях с немецкими снайперами.
Нередко на боевые операции она ходила вместе с Леонидом Куценко, который в дивизию пришел одновременно с ней.
Однажды командование приказало им уничтожить обнаруженный разведчиками командный пункт противника. Незаметно пробравшись ночью в район, указанный разведчиками, снайперы, замаскировавшись, залегли и стали ждать. Вот, наконец, ничего не подозревая, к входу в землянку приблизились два офицера. Выстрелы снайперов прозвучали почти одновременно, и сраженные офицеры упали. Тут же на шум из землянки выскочили еще несколько человек. Два из них были сражены. А спустя несколько минут место, где находились снайперы, гитлеровцы подвергли ожесточенному обстрелу. Но Павличенко и Куценко, отошли, а затем, сменив позицию, снова открыли огонь по появлявшимся целям.
Потеряв многих офицеров и связистов, враги вынуждены были покинуть свой командный пункт.
Гитлеровцы в свою очередь охотились за нашими снайперами, устраивали ловушки, высылали на поиски их снайперов и автоматчиков.
Однажды, когда Павличенко и Куценко находились в засаде, фашисты обнаружили их и тут же открыли ураганный минометный огонь. Осколками близко разорвавшейся мины Леонид был тяжело ранен, ему оторвало руку. Людмила сумела вынести его и под огнем пробраться к своим. Но спасти Леонида не удалось — раны оказались слишком тяжелыми.
Павличенко мстила за своего боевого друга. Истребляла врагов сама и вместе с другими опытными снайперами обучала меткой стрельбе бойцов, передавая им боевой опыт. За период оборонительных боев она воспитала десятки хороших снайперов, которые, следуя ее примеру, истребили не одну сотню гитлеровцев.
Теперь снайпер Люда Павличенко действовала в условиях горной войны. Это была ее первая военная осень в горах и первая зима на скалистой земле Севастополя.
В три часа утра обычно она уже выходила в засаду. Иногда она тонула в тумане, иногда искала спасительного укрытия от прорвавшегося сквозь облака солнца, лежала на мокрой, сочащейся влагой земле. Стрелять можно только наверняка, и до выстрела иногда лежала дорога терпения длиною в день или два. Ни одной ошибки — или обнаружишь себя, и уже не будет спасения.
Однажды на Безымянной вышли против нее в засаду шесть автоматчиков. Они заметили ее накануне, когда вела она неравный бой весь день и даже вечер. Гитлеровцы засели над дорогой, по которой подвозили боеприпасы соседнему полку дивизии. Долго, по-пластунски, Павличенко поднималась в гору. Пуля срезала ветку дуба у самого виска, другая пробила верх фуражки. И тогда Павличенко сделала два выстрела — замолчал тот, кто едва не поразил ее в висок, и тот, кто чуть-чуть не угодил ей в лоб. Истерично стреляли четверо живых, и снова, уползая, она била точно туда, откуда раздавался выстрел. Еще трое остались на месте, только один убежал.
Павличенко замерла. Теперь нужно ждать. Один из них мог притвориться мертвым, и, быть может, он выжидает, когда она пошевелится. Или тот, кто убежал, уже привел с собой других автоматчиков. Сгустился туман. Наконец Павличенко решила подползти к своим врагам. Взяла автомат убитого, ручной пулемет. Тем временем подошла еще одна группа немецких солдат и из тумана снова раздалась их беспорядочная стрельба. Людмила отвечала то из пулемета, то из автомата, чтобы враги вообразили, будто здесь несколько бойцов. Павличенко смогла выйти живой из этого боя.
До последнего часа стояла, обороняя Севастополь, Чапаевская дивизия, выдержав восьмимесячную осаду...