Одним из факторов экономической стабилизации и развития экономик в стране является стимулирование инвестиционного процесса, т.к. он имеет огромное влияние на экономический рост в экономике особенно переходного периода. Но для этого, естественно, должен быть создан благоприятный инвестиционный климат в стране, в общем, и в каждом регионе. Должна произойти активизация инвестиционного процесса.
Также для достижения социально-экономической стабилизации в нашей стране необходимо произвести огромный ряд реформ, стабилизировать национальную денежную единицу.
Все мы постепенно привыкаем к стабильной национальной денежной единице — малозаметным колебаниям ее валютного курса и незначительным изменениям ценовой динамики. Насколько прочна эта стабильность? Без сомнения, вопрос этот беспокоит не только каждого рядового гражданина и субъектов хозяйствования, но и специалистов, непосредственно причастных к денежно-кредитной политике, в частности членов Совета Национального банка, вместе с правлением НБУ занимающихся вышеупомянутой проблемой.
Просчеты, которыми нельзя пренебрегать
Возможно, для многих это станет неожиданностью, однако самая большая угроза стабильности денег лежит в плоскости денежно-кредитной политики, требующей высокой компетентности, не терпящей волюнтаристского вмешательства и внешнего давления. Мы же сегодня еще не поднялись до соответствующего уровня управленческой культуры. Признавая, что за годы кризиса экономика Украины понесла самые большие потери на постсоветском пространстве, нельзя умалчивать и о том, что суммарный показатель инфляции также был самым высоким именно у нас. В 1993 году инфляция достигла почти мирового рекорда — 10 256%.
Понятно, что на этих «достижениях» сказались различные причины. Многие из них находятся за пределами денежно-кредитной политики. Однако и последняя едва ли может претендовать на последовательную корректность. Она не была сбалансированной, стратегически взвешенной, развивалась главным образом на принципах оперативного реагирования, а следовательно, не работала на перспективу. Противоречия в денежной сфере в значительной мере вызваны именно этим.
Мы допустили грубые ошибки при выходе из рублевой зоны. Последствия известны: Россия выдвинула к украинской стороне довольно сомнительный, в качестве государственного долга, иск — 2,5 млрд. долл., который был признан. С этим связано и другое: Украина слишком поздно провела денежную реформу — последней среди постсоветских стран. Государства Прибалтики ввели собственные денежные единицы сразу же после выхода из СССР — в 1992 году; Киргизия, Молдова, Азербайджан, Грузия, Казахстан, Узбекистан и Беларусь — в 1993-м. В июле 1993 года была проведена денежная реформа в Российской Федерации. В украинской же экономике в течение пяти лет (до сентября 1996-го) обращался купоно-карбованец — денежная единица, фактически не выполнявшая ни одной из функций денег. И это происходило в условиях открытости экономики, разворачивания приватизационных процессов, других структурных преобразований. Трудно понять, как нам вообще удалось выжить при суррогатной денежной системе. Причина? Отсутствие стратегического видения сути проблемы.
Глубинные экономические преобразования в послевоенной Германии начались со знаменитой денежной реформы Л.Эрхарда (1948 год). Там действовал принцип: денежная реформа — основной инструмент экономической стабилизации. Таким же путем пошли и в других странах Западной Европы, где в первые послевоенные годы были проведены 24 денежные реформы, ставшие своеобразной платформой экономического возрождения. Следует подчеркнуть, что и нэп в бывшем Советском Союзе также начинался с глубокой денежной реформы 1922—1924 годов. У нас же была взята на вооружение противоположная концепция: сначала общая экономическая стабилизация, а затем денежная реформа. Это была деструктивная по своей сути позиция НБУ. Главное в ней свелось к сохранению «собственного мундира». Результат известен: львиную долю экономических потерь того периода можно отнести на счет несвоевременного проведения денежной реформы.
Другой пример — использование в течение длительного времени практики прямого эмиссионного обслуживания дефицита государственного бюджета: 81% — в 1995 году, 34% — в 1996-м. Рекордная инфляция 1993 года, давшая толчок инфляционной спирали, вызвана прежде всего этим фактором: только за один год наличная эмиссия НБУ возросла в 29,7 раза. И это делалось в условиях законодательно определенной независимости Национального банка, запрета эмиссионного финансирования бюджета. Конечно, было давление на банк со стороны правительства и Верховной Рады. Однако не было и серьезных возражений — в отставку никто из тогдашнего руководства банка не собирался. Запускался печатный станок, и инфляция, а это эмиссионный налог на доходы граждан, продолжала раскручиваться. Характерно, что основами денежно-кредитной политики на 1993 год предусматривалось возрастание денежной массы всего на 52%.
Такой же была природа и денежного кризиса 1997—1998 гг. Проще всего списывать случившееся на влияние внешних факторов. Оно действительно было. Однако решающим фактором стали грубые ошибки в финансово-денежной политике, когда правительство и НБУ полностью утратили контроль над финансовым и денежным рынками, образованием внешнего долга. С присущей нам наивностью НБУ и Минфин во всем полагались на оценки зарубежных экспертов, в частности специалистов МВФ, по сути, оказавшиеся экономически неграмотными. Последствия известны. Девальвация гривни с 1,9 грн. до 5,2 грн. за долл. Чистые потери бюджета от пирамиды ОВГЗ — 7,6 млрд. грн. Сокращение валютных резервов — с 2,3 млрд. долл. до 761 млн. Вместе с тем это был и сокрушительный удар по финансовым активам субъектов хозяйствования и доходам граждан, произошло 2,5-кратное уменьшение показателя ВВП на душу населения в долларовой номинации. По этому ключевому показателю мировой иерархии Украина мгновенно оказалась среди беднейших стран мира.
Зачем об этом вспоминать сейчас, когда ситуация совершенно иная, когда гривня по праву считается одной из самых стабильных валют не только в странах СНГ, но и на постсоциалистическом пространстве? Скажу откровенно: я не убежден, что мы уже в достаточной мере застраховали себя от реанимации подобных ошибок и несуразиц. Одно из доказательств этого — бешеное давление экспортеров (а в нынешнем парламенте лоббистская составляющая значительно окрепла) относительно девальвации валютного курса гривни, которая преподносится общественности как единственно возможный инструмент пролонгации политики экономического роста. Поэтому обсуждение перспектив денежной стабилизации и сейчас не лишено актуальности.
Политика надежной денежной стабилизации
В Послании Президента Украины «Европейский выбор», посвященном определению концептуальных основ стратегии экономического и социального развития государства на 2002—2011 годы (оно в ближайшее время будет представлено парламенту), обосновывается модель экономического роста, первоосновой которой является обеспечение устойчивой стабильности национальной денежной единицы. Показательно, что именно эта позиция рассматривается как ключевая предпосылка реализации курса евроинтеграции Украины. В тексте Послания названы предельные параметры инфляции, достижению которых должна быть подчинена денежно-кредитная политика. Речь идет об обеспечении среднегодового уровня инфляции в пределах до 7—9% в 2002—2004 годах и 3—5% — в 2005—2011-м. Напомню читателю, что в соответствии с Маастрихтским договором, определяющим экономические критерии членства в Евросоюзе, страны-претенденты должны обеспечить стабильность собственной денежной единицы на уровне до 2% инфляции в год. Так что реализовав поставленную задачу денежной стабилизации, мы сможем вплотную приблизиться к соответствующим критериям ЕС. В Послании Президента обосновывается самая сложная по своему содержанию модель политики экономического роста. Очень важно, чтобы это обстоятельство поняли бы и народные депутаты, к которым обратился Президент. Речь идет о модели роста, реализация которой возможна лишь на основе сильной экономической и прежде всего финансовой и денежной политики, конструктивного взаимодействия исполнительной и законодательной ветвей власти. И это понятно, ведь решающее значение в данном вопросе будут иметь, как это подчеркивается в тексте Послания, две предпосылки: «соблюдение в следующем десятилетии принципа бездефицитности государственного бюджета» и «дальнейшее ограничение долговой зависимости государства, особенно внешней». Уместно отметить, что по указанным позициям наши показатели уже сегодня корреспондируются с маахстрихтскими требованиями, в соответствии с которыми бюджетный дефицит ограничивается 3% ВВП, а государственный долг — 60% ВВП. Мы в 2000 году имели бюджетный профицит, 2001-й закончили с дефицитом на уровне всего 0,6% ВВП. Внешний долг Украины в 2000 году составлял 45%, а в 2001-м — 37% ВВП.Но, необходимо отметить, что предложенная модель воспринимается отнюдь не однозначно. В качестве ее альтернативы предлагается модель экономического роста, базирующаяся не на максимально жесткой, а на либеральной модели денежно-кредитной политики — на частичном использовании инфляционного и девальвационного ресурса. Речь идет о применении так называемой политики ограниченного роста курса национальной валюты. Эти различия особенно рельефно проявились на международной научно-практической конференции «Стратегия монетарной политики: проблемы выбора и применения», проведенной по инициативе Совета НБУ в апреле прошлого года. Аргументы в пользу упомянутой модели тоже понятны: существует угроза того, что жесткая монетарная политика будет ограничивать возможности экспорта, а значит, и потенциал экономического роста. Дабы усилить эффект, приводится пример аргентинского кризиса, истоки которого, как известно, связывают и со сверхжесткой монетарной политикой.