Контузия под Нарвой не обезоружила Петра: он приказал всем, в том числе священникам и монахам, строить укрепления в Новгороде. Он говорит, что пушки под Нарвой были дрянь, таких пушек лить не будем, что генералы в плену — он этому рад, генералов надо молодых, свежих. И уже через три года Петр выступил против шведов с другой армией, с другими пушками.
В третьей книге романа, которую А. Н. Толстой начал писать в 1944 году, Петр показан как взрослый, возмужавший, умудренный опытом и суровой борьбой государственный деятель. Толстой уже называет его Петром Алексеевичем. Теперь Петр Алексеевич лишен тех черт, которые были свойственны ему в первой и второй книгах: голова не дергается, руки не дрожат и т. д. Петр строит Петербург — город на болотах, где работают люди по разным нарядам; прежде Нарвы завоевывает крепость Юрьев — и здесь показывает свой полководческий талант, любовь к солдатам. У него особое отношение к много мудрой диспозиции главнокомандующего фельдмаршала Ольщви. нанятого Петром за баснословные деньги. А перед взятием Нарвы Петр, одобрив диспозицию Ольщви, говорит: «А мой контрсикурс будет тот, чтобы скорее Нарву взять... В быстроте искать победы, а не в осторожности... Диспозиция твоя — много мудрый плод военной науки и Аристотелевой логики. А мне Нарва нужна сейчас, как голодному краюха хлеба. Голодный не ждет...».
Русские войска сдержали великую победу над шведами, Петр твердо стал на берегу Балтийского моря.
Величие Петра как государственного деятеля вырастает еще больше от того, что в романе показаны короли — польский Август и шведский Карл XII. Первый из них, красивый, великолепный, воспитанный в духе великосветской моды, самовлюбленный, тратит миллионы на содержание
красивейших женщин Европы, но не умеет руководить государством и войском, бежит от Карла, боясь вступить с ним в бой.
Другой враг Петра, король Карл XII, фанатик войны, - честолюбив, аскет, питается кое - как, запивает водой из ручья, ничего не желает знать, кроме кровавого вихря боя и личной мировой славы.
«Эпоха Петра I,— пишет Толстой,— это одна из величайших страниц истории русского народа. По существу, вся Петровская эпоха пронизана героической борьбой русского народа за свое национальное существование, за свою независимость. Темная, некультурная боярская Русь с ее отсталой, кабальной техникой и патриархальным» бородами была бы в скором времени целиком поглощена иноземными захватчиками. Нужно было сделать решительный переворот во всей жизни страны, нужно было поднять Россию на уровень культурных стран Европы. И Петр это сделал».
Вокруг Петра образовалось новое окружение, Вышедшее из разных слоев,— из дворян, бояр, понимающих и поддерживающих Петра, из низов. Все они — птенцы гнезда Петрова: Ромодановский, жестокий и страшный князь-кесарь; адмирал Апраксин — начальник Адмиралтейства; адмирал Головин — человек дальнего и хитрого ума; фельдмаршал Шереметьев — искусный полководец; дипломат Петр Андреевич Толстой, Алексашка Меньшиков, Бровкин, Свешников и др.
По-своему решена в романе проблема народа и царя. Без широкого показа народной жизни, представителей народа, их различных путей и судеб «Петр Первый» не стал бы подлинно историческим романом, реалистически рисующим эпоху Петра. В романе мы видим разных героев, выходцев из народа: здесь Алексашка Меньшиков в Иван Бровкин с сыновьями и дочкой Санькой, братья Воробьевы, Цыган и Овдоким, А событий с их вершителями — Петром, Меньшиковым, Ромодановским и другими.
Если в западноевропейском романе любовная линия играет существенную роль в развитии сюжета, то в «Петре Первом» эта линия выступает в виде отдельных эпизодов на фоне общего повествования, построенного на движении самой истории.
Исходя из задачи композиции, А. Н. Толстой не показал в романе «Петр Первый» такие исторические события, как Кожуховский потешный поход (о нем говорится лишь в двух-трех абзацах); как второй Азовский поход Петра, при котором Азов был взят,— это было бы почти повторением событий первого похода и сделало бы повествование растянутым, а следовательно, скучным; вторую поездку Петра в Архангельск; поездку в Англию и т. д.
Герои Толстого в сюжете романа расположены вокруг Петра как люди живой истории, которые несут на себе те или иные исторические функции. У них индивидуальные судьбы, но они представители своих
классов и представители исторического дела, во главе которого стоит фигура Петра.
«Петр Первый» Толстого привел в восторг многих великих людей, таких, как Горький, Рамен Роллан и другие. Горький вообще внимательно следил за творчеством А. Н. Толстого, своего «земляка и тезки». В «Петре Первом» Горький увидел «изумительное обилие тонких и мудрых деталей и ни одной лишней».
«Вы знаете,— писал Горький,— что я очень люблю и высоко ценю Ваш большой, умный, веселый талант. Да, я воспринимаю его, талант Ваш, именно как веселый, с эдакой искрой, с остренькой усмешечкой, но это качество его для меня где-то на третьем месте, а прежде всего талант Ваш — просто большой, настоящий русский и - по-русски - умный... «Петр» - первый в нашей литературе настоящий исторический роман, книга — надолго».
В Письме к Толстому Рамен Роллан говорил: «Я прочел — вернее, перечел эту гигантскую эпопею, огромную, дремучую — путаную, как лес с его дорогами, куда углубляешься, с трясинами, с просветами неба и тенями, всю эту чудовищную жизнь, которая наполняет эту эпопею. Я восхищен той мощью, тем неисчерпаемым изобилием творчества, которые у вас кажутся простыми слагаемыми. Меня особенно поражает в вашем искусстве, твердом и правдивом, то, как вы лепите ваши персонажи в окружающей обстановке. Они составляют неотъемлемую часть воздуха, земли, света, которые их окружают и питают, и вы умеете одним взмахом кисти выразить тончайшие оттенки среды».
Авторский язык представляет собой несобственную прямую речь,
то есть такую речь, где слышатся слова, мысли и интонации персонажей.
Вот примеры.
Софья приказала четверым боярам быть при малолетнем Петре. «А велик ли прок от них. Лениво слезут с коней у крыльца, подойдут к царицыной ручке, сядут и — молчат, вздыхаю. Говорить мало, о чем найдется с опальной царицей. Вбежит в горницу Петр — бояре, клонясь нецарствующему царю, справятся о его государевом здоровье и опять вздыхают, качают головами: уж больно прыток, становится царь-то,— гляди, царапина на щеке, руки в цыпках. Неприлично». Здесь слышен голос бояр, поневоле вынужденных сидеть около неугомонного Петра, обсуждающих его поведение.
Исследователь стиля романа «Петр Первый» В. К. Фаворин в своей статье указывает, что в романе «эпоха раскрывается ее же собственными средствами выражения, так сказать, изнутри, с точки зрения мироощущения и психологии современников» .
«А этот что вытворяет? С холопами, как холоп, как шпынь ненадобный, бегает по доскам, бесстыдник, трубка во рту с мерзким зельем, есть табак... Основу шатает... Уж это не потеха, не баловство...» Здесь слышится голос боярина, не воспринимающего боевые игры молодого Петра, осуждающего его за подрыв «основы», с которой так здорово прижился этот боярин.
В другом плане показана царица Авдотья, не понимающая мужа, держащаяся за старинные обычаи, за все старое. Но у нее просто страх перед мужем и даже отвращение к нему за то, что он курит; при встрече с ним теряется, как девчонка.
«Плохое вышло свидание. Петр о чем-то спрашивал. Евдокия — все невпопад. Простоволосая, неприбранная... Дитя перемазано вареньем... Конечно, муженек покрутился небольшое время, да и ушел. У двора его обступили мастера, купцы, генералы, друзья,— собутыльники. Изредка слышался его отрывистый хохот. Потом ушел на речку смотреть флот, оттуда на Кукуй. Ах, Дуня, Дуня, проворонила счастье»
Так вплетаются голоса персонажей в авторскую речь; и Толстой видит и слышит голоса, слышит интонации каждого из них. Вот такое переплетение или, точнее, вхождение речи героя в речь автора является исключительной особенностью романа «Петр Первый», делает роман как бы музыкой далекой Петровской эпохи...
О языке романа высоко отзывался Вячеслав Шишков. «Язык («Петра Первого».— А. Н.) — это сказочная живая вода: спрыснешь — и все ожило. Такой живой воды у А. Толстого — волшебные родники. «Петр» написан чисто национальным, чисто народным языком».Андрюша Голиков и Федька Умойся Грязью, солдаты и раскольники».
Все они занимают необходимое место в сюжете романа. Алексашка Меньшиков от постельного молодого царя дошел до генерала, губернатора строящегося Петербурга. Он любимец царя, сильная личность. Ему присущи, прежде всего, преданность Петру, находчивость, понимание психологического состояния Петра.
Интересно показана в романе семья кабального крестьянина Ивана
Бровкина. Собственно, с изображения ее начинается роман. С любовью
написаны Толстым приближенные Петра — Федор Скляев и Кузьма
Жемов, талантливые мастера своего дела, и Петр, как человек, знающий
труд и ценящий мастерство, искренне любит этих специалистов, терпит
их ворчание.
Что касается людей, недовольных социальным положением, то к ним можно отнести Овдокима, бывшего разинца; Пегобородого, явно несущего бунтарские мотивы и связанного с Доном; Федьку Умойся Грязью и Анд рюшу Голикова. У каждого из них своя судьба, характер, портрет.
А. Н. Толстой писал историю Петра не как хронику, а как роман: подчинил исторические события композиции, сюжету, где действуют и вымышленные и исторические лица. В сюжет романа вплетены судьбы Петра и его сподвижников, судьбы народные (иначе не получился бы роман об эпохе Петра со всеми противоборствующими силами и тенденциями) и судьбы тех, кто был готов выступить против власти Петра.