Нижегородский государственный университет
им. Н. И. Лобачевского
Факультет управления и предпринимательства
ОСНОВЫ ФИЛОСОФИИ
Нижний Новгород
2004
Бекарев А. М. Основы философии. Учебно-методическое пособие. – Нижний Новгород: ННГУ, 2004. – с.
Пособие предназначено для студентов гуманитарных колледжей, получающих среднее специальное образование. В связи со спецификой целевой аудитории, большое значение уделяется философской пропедевтике и анализу фундаментальных понятий. Наряду с традиционным делением пособия на темы, вопросы, литературу, каждый раздел начинается с мини-лекций (методические рекомендации), которыя способствует лучшему пониманию изучаемых вопросов и проблем.
© Бекарев А. М. Управленческие решения: алгоритмы принятия ипроцедуры разработки. 2004.
ФОРМУЛА МУДРОСТИ
(вместо предисловия)
Таким образом мы приходим к выводу,что человек – потомок волосатого,хвостатого, четвероногого существа, по всейвидимости жившего на деревьях и безус-ловно обитателя Старого Света.Ч. Дарвин
|
| Человек - самое беспомощное из всех животных, но сама эта биологическая слабость служит основой его силы, первой причиной развития его специфи- чески человеческих свойств Эрих Фромм |
В самом названии философии – зерно разлада и корень множественности. Philosophia – это любовь к мудрости (гр. philed - любовь, sophia – мудрость). Есть вещи, которые легко любить. У каждого есть любимые книги, вещи, времена года. Не надо прилагать особых усилий, чтобы полюбить комфорт или лесть. И есть вещи, которые полюбить трудно. Трудно полюбить ближнего, еще труднее – врага. Впрочем, любовь сложное чувство. Несмотря на свою интуитивную ясность, любовь для многих оказывается terra incognita (лат. - «земля неизведанная»). Чтобы возлюбить, недостаточно ждать счастливого случая и надеяться на фортуну. Нужно учиться трем вещам: терпению, толерантности и, самое главное соседоточенности. По настоящему любит тот, кто может отречься от собственного Ego и сосредоточиться на объекте любви, испытав все тернии и восторги эмпатии[1].
Мудрость относится к вещам, которые скорее достойны ненависти, а не любви. «Во многой мудрости – много печали». Но разве можно полюбить печаль, если не являешься духовным мазохистом?
Мудрость не определяется количеством знаний. Тот, кто знает звездное небо и не ведает о страстях земных, едва ли «умудрен» в жизни. Мудрость – это ум и понимание. Вовсе не блестящая память и прекрасное воображение. Ум – способность вникать в проблемы и решать их. Понимание обеспечивается богатым жизненным опытом. Не всегда этот опыт приятен. Даже наоборот, он чаще причиняет боль и страдания, препятствует комфорту и блаженству. Но благословенны препятствия, ими растем. Мудрость прямо пропорциональна количеству преодоленных препятствий. Научившись понимать жизненные проблемы, человек способен понять и другого человека.
«Что пользы от мудрости?», - спрашивал один из героев Платона. На первый взгляд, никакой пользы. Мудрость не оборачивается звонкой монетой. Это правда. Но достаточно мысленно представить, что мы живем в стране глупцов, чтобы прийти к утешительному выводу о пользе мудрости. Мудрецы дадут совет, сумеют простить, проникнутся пониманием. Глупцы разорят душевно и физически, оглупят и сделают изгоем. Мудрость спокойна и нетороплива, она подруга вечности. Ей чужда суета. Она не подвержена заразе. Уже только за это она достойна любви и жертвоприношения (впрочем, любовь и жертвенность - тождественны).
Подобно тому, как человек наиболее полно раскрывается в своей индивидуальной истории (биографии), любая наука может быть адекватно воспринята лишь в масштабе ее полнокровной истории. Чтобы постичь физику или математику, мало знать самые современные теории, ибо эти теории – не последние. Нужно изучить биографии физики или математики, определить их путь («дао»). Только в этом случае станут ясными границы предмета. Философия периода рождения и философия в уходящих лучах европейского заката похожи друг на друга, как младенец и старик. Именно поэтому постижение мудрости возможно через изучение философской биографии.
Есть две версии историко-философского процесса. Два варианта биографии. Один вариант имеет летальный исход, другой вариант утверждает жизненность и непреходящую молодость философии.
Сценарий со смертельным исходом расписан так. В период рождения философия была наиболее развитой. Она являла собой «науку всех наук и искусство всех искусств» (Платон). Философия воспринималась как «склад», вместилище для всех премудростей. Но уже в средние века ее лоно покинули теология и искусства. Научная революция, совершенная Н. Коперником, Г. Галилеем и И. Ньютоном, привела к тому, что с философского поля удалились естественные науки о неживой природе (в первую очередь, механика). В ХVIII в. отпочковалась биология, в XIX в. начался процесс эмансипации социально-экономических наук, завершившийся в XX столетии. На излете ХХ в. она состарилась и одряхлела, впала в «маразм» постмодернистской методологии. И в результате лишилась всего. Никакого сравнения с блестящим античным периодом, когда она пользовалась всеобщим уважением. Вместилище оказалось пустым и негодным. Опустошенная и бессильная, что ей остается? Только вспоминать прошлое и надоедливо брюзжать, поучая подрастающее поколение ученых. Правда, годы ее сочтены и пользы от нее никакой.
Второй сценарий выстроен в соответствии с идеей прогресса. Будучи простой и доступной широким массам в самом начале пути, философия становится элитарной и удивительно сложной после антропологической революции (век ХХ). Будущее – не проблема. Оно есть в той мере, в какой есть человек и его мир.
Согласно второму сценарию, предмет философии не сводится к чему-то постоянному, константному. Не сводится он ни к сумме наук, ни к их доле. Он – непостоянен, как мерцание свечи. Еще лучше, как развитие сверхновой звезды. Предмет философии расположен на окружности кругов Архимеда: между знанием и незнанием. Философия – всегда граница между изведанным и неизведанным. Если философ обращен к известному, он будет обобщать знания и получать предельные и тощие абстракции. Здесь он ограничен методом генерализации (обобщения). Его задача заключается в интеграции известного. Обобщение кончается построением философской картины мира. Всеобщие законы бытия и мышления составляют ткань этой картины.
Если философ обращен к неизвестному, то он фиксирует свое знание в форме вопросов. Философия и существует главным образом в форме вопросов, а человек, занимающийся философией, это вопрошающее существо. На один и тот же вопрос можно ответить по-разному. Ответов много. Исходя из множественности ответов можно сделать заключение о множественности философских систем (еще вернее то, что философий столько, сколько культур, контркультур и субкультур, ибо каждое культурное образование дает оригинальный ответ на поставленный вопрос). С точки зрения структуры вопросов философия едина, поскольку философы всех культур задают одни и те же вопросы по поводу неизведанного. Удвоение мира на явный (известный) и тайный (неизведанный) – это, пожалуй, то общее основание, где «встречаются» философы разных времен и народов. С этим удвоение мира согласны все. Это единственно надежный ответ на вопрос: какой он, этот мир?
Выделив себя из природы, встав в позу добровольного изгнанника из рая, человек вынужден относиться к внешнему миру. Относиться не в смысле включенности, подобно единице, которая относится к ряду натуральных чисел, а относиться как к чему-то Другому, отличному от человека. Мир для человека может быть враждебным и дружественным, близким и далеким, своим и чужим. Но он всегда Другой. Он – не человек.
Отношение человека к миру – это мировоззренческое отношение. Можно относиться к миру как религиозный человек (мир создан богом или богами). Можно относиться к миру как художник, то есть творить новый мир. Религия и мифология, философия и искусство – все эти формы сознания так или иначе рассматривают отношение человека к миру. Наука пытается «избежать» проклятия отношения. Ее интересует либо человек, либо мир (без человека). Она не затрагивает сферу отношения. Отношение человека к миру изучается философией. И изучается с помощью доступных средств науки и художественного познания.