Г.М. Штерна.
Такие суровые методы наведения порядка, на мой взгляд, объяснялись военным временем, которое не допускало ни каких отклонений от установленных правил.
До назначения Жукова на этот пост положение армейской группы было далеко неблестящим. При наличии передовой линии (достаточно слабой) у частей РККА практически отсутствовал тыл — на многие километры вокруг простиралась голая степь, а военные городки представляли собой просто скопления землянок. К этому следует прибавить острый дефицит горючего и питьевой воды, причем второе было особенно болезненно для армии. Еще одной серьезной проблемой стало то, что солдаты и офицеры РККА не имели опыта ведения боевых действий в степях и пустынях, в то время как японская армия таким опытом владела. Не склонный оглядываться на начальство, будущий маршал, быстро оценив обстановку, оперативно перестроил систему управления войсками и в условиях жесточайших боев сумел нанести японской армии тяжелое поражение.
О том, какие бои шли там, свидетельствует хотя бы тот факт, что в воздушном бою на одном участке фронта могли принимать участие до 200 советских и японских самолетов одновременно, и это случалось не один раз. Не менее жестокими были и бои на земле.
В качестве примера хочу привести тактику боевых действий на Халхин – Голе:
оценив обстановку перед началом операции, Жуков отправляет в Москву срочное донесение: немедленно усилить советскую авиацию, направить в Монголию не менее трех стрелковых дивизий и танковую бригаду. Цель - готовить контрудар. Предложения Жукова были приняты. Жуков укрепил оборону у Халхин-Гола, особенно на плацдарме за рекой, быстрее подтягивать резервы из Советского Союза. Но к этому времени японцы успели сосредоточить войсковую группу численностью до 40.000 человек, 310 орудий, 135 танков и 225 самолетов.
Перед рассветом 3-го июля старший советник монгольской армии полковник
И. М. Афонин проехал к горе Баин-Цаган, что на северном фланге фронта по Халхин-Голу, проверить оборону монгольской кавалерийской дивизии. Внезапно он натолкнулся на японские войска, уже форсирующие реку.
С первыми лучами солнца здесь уже был Жуков. Враг собирался провести хрестоматийную операцию - ударом с севера окружить и уничтожить советско-монгольские войска, державшие фронт по Халхин-Голу. Однако японцы не приняли в расчет мгновенную реакцию Жукова. Но они имели десятикратное превосходство в живой силе и трехкратное – в орудиях. Зато у советских войск имелось до 150 танков и столько же бронемашин.
У Георгия Константиновича не было времени раздумывать над силой врага. Он вызвал авиацию - бомбить переправу, сюда же перенацелил часть огня батарей с центрального участка и приказал ввести в бой 11-ю танковую бригаду комбрига
М.П. Яковлева. Жуков пошел на беспримерный риск - отдал Яковлеву приказ с ходу атаковать врага, не дожидаясь пехоты – вызванный мотострелковый полк подошел только к середине дня.
Утром пятого июля враг был наголову разбит, тысячи трупов устилали землю, кругом виднелись раздавленные и разбитые орудия, пулеметы, машины. Остатки вражеской группировки бросились к переправе, ее командующий генерал Камацубара (в прошлом военный атташе Японии в Москве) среди первых оказался на том берегу, а скоро "переправа, - вспоминал Жуков, - была взорвана их же саперами, опасавшимися прорыва наших танков. Японские офицеры бросались в полном снаряжении прямо в воду и тут же тонули, буквально на глазах наших танкистов ". Враг потерял до десяти тысяч человек, почти все танки, большую часть артиллерии. Однако Квантунская армия не жалела ничего, чтобы сохранить лицо. Днем и ночью к Халхин-Голу подвозились новые войска, из которых развернулась 6-я особая армия генерала Огису. 75.000 человек личного состава, 182 танка, более 300 самолетов, 500 орудий, в том числе тяжелые, срочно снятые с фортов в
Порт-Артуре и доставленные на Халхин-Гол. 6-я особая армия вцепилась в монгольскую землю - она занимала 74 километра по фронту и 20 километров в глубину. На конец августа штаб генерала Огису готовил новое наступление.
Промедление с изгнанием агрессора было чревато самыми серьезными последствиями. Поэтому Жуков подготовил план операции по уничтожению противника. Цель ее - истребить 6-ю особую армию, не дав ей уйти за кордон.
Причем ни в коем случае не переносить боевые действия за монгольскую границу, чтобы не дать повода Токио прокричать на весь мир о "советской агрессии " с вытекающими отсюда последствиями. Готовя удар на уничтожение, Жуков усыпил бдительность врага, создав впечатление, что советско-монгольские войска помышляют только об обороне. Строились зимние позиции, бойцам вручались наставления о ведении оборонительных боев, самыми разнообразными средствами все это доводилось до сведения японской разведки.
Психологически расчет Жукова был безупречен - это соответствовало представлению самураев о том, что, дескать, русские " взялись за ум " и опасаются новой схватки.
Японские войска наглели на глазах, они вновь и вновь затевали частые операции, которые заканчивались очередным их избиением.
Продолжались напряженные бои и в воздухе. Благодаря тщательно продуманной Жуковым системе дезинформации, удалось скрыть от противника подход крупных подразделений из Советского Союза. Чтобы обмануть их, в окрестностях поставили специальные звуковые установки.
Две недели они изображали по ночам то здесь, то там шум танковых колонн, самолетов и так далее. Когда японцы перестали обращать на это внимание, к месту событий начали стягиваться войска. 20 августа неожиданно для японцев на них обрушился удар самолетов и орудий.
Удар был таким мощным, что первые полтора часа они даже не могли открыть в ответ орудийный огонь. Затем советско-монгольские войска пошли в атаку.
К вечеру 26 августа японская армия была окружена, началось ее уничтожение. 31 августа Г. К. Жуков докладывает об успешном завершении операции. Японские войска потеряли на Халхин-Голе около 61.000 убитыми, раненными пленными, советско-монгольские войска – 18.500 убитыми и раненными.
15 сентября 1939 года в Москве было подписано соглашение о ликвидации конфликта. Важность этой победы в карьере Жукова и в истории СССР трудно переоценить.
Во-первых, Жуков стал Героем Советского Союза и самым прославленным командиром РККА (из числа живых на тот момент). Во-вторых, японской армии было нанесено столь тяжелое поражение, что она не осмелилась напасть на
СССР вместе с Германией, и страна избежала войны на два фронта.
Деятельность полководца в предвоенные годы.
В 1940 году Жуков был назначен на пост командующего Киевским особым военным округом, которому в соответствии с советской военной доктриной отводилось самое важное место. Однако на этом посту Жуков пробыл недолго — поражение
РККА в советско-финской войне заставило Сталина в корне пересмотреть свои подходы к вооруженным силам, и среди прочего было сменено руководство основных родов войск и Генерального штаба. В результате этих перестановок Жуков оказался в Москве.
В самом начале 1941 года генерал армии Жуков был назначен начальником Генерального штаба и заместителем народного комиссара обороны СССР.
Интересно, что все обнаруженные документы, касающиеся подготовки превентивного нападения СССР на Германию, написаны от руки в одном экземпляре. Такой же вид имела докладная записка, отправленная Жуковым Сталину 15 мая 1941 года: «Учитывая, что Германия в настоящее время держит свою армию отмобилизованной, с развернутыми тылами, она имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар. Чтобы предотвратить это, считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронтов и взаимодействие родов войск». Он еще раз определил стратегические цели, заключавшиеся в разгроме центрального и северного крыла немецкой армии.
Неоценимая роль Жукова в Великой Отечественной Войне.
1. Сталинская опала
Начало войны Жуков встретил на этой же должности.
23 июня 1941 года он сделался еще и членом Ставки Верховного Главнокомандования. В первые дни войны в высшем руководстве армии и партии царила неразбериха, граничившая с паникой. В принципе, можно вести речь о потере управляемости армией в этот период, о чем косвенно говорил и сам Жуков, написав в своих мемуарах, что вначале войны Ставка просто не успевала за событиями на фронте или вообще плохо знала, что там происходит. Сталин был очень недоволен создавшимся положением и вымещал злобу на сотрудниках Ставки, в том числе и на Жукове.
После одного из таких разговоров Жуков подал в отставку, был снят с должности и в течение второй половины 1941 года успел побывать в должностях командующего несколькими фронтами. Причиной столь стремительных перемещений явилось то, что многие высшие командиры РККА не справлялись с выполнением своих служебных обязанностей на фронтах, и их приходилось часто менять. Примером может служить следующий факт.
5 сентября 1941 года приказом Верховного Главнокомандующего на должность командующего Ленинградским фронтом был назначен К.Е. Ворошилов. А уже 10 сентября 1941 года тоже приказом Верховного главнокомандующего Ворошилов оказался снят с этой должности, и его место занял Жуков. За месяц пребывания в этой должности (до 10 октября) Жукову ценой титанических усилий и огромных жертв среди военных и мирного населения удалось недопустить взятия немцами Ленинграда, но предотвратить блокаду города не удалось — слишком неравны были силы. Столь частая смена высших командиров негативно сказывалась не только на настроении в войсках, но и на личных отношениях между высшими офицерами.
Еще во время Гражданской войны Л.Троцкий сказал: «Нельзя вести массы людей на смерть, не имея в арсенале командования смертной казни. Надо ставить солдат перед возможностью смерти впереди и неизбежностью смерти позади». Сталин хорошо усвоил этот урок основателя Красной Армии.
Д.А. Волкогонов пишет, что при отступлении летом 1941 года офицеров фронтов НКВД расстреливало по разверстке, причем это касалось даже командиров армий, независимо от степени их «виновности». 16 августа 1941 года Ставка издала приказ № 270. Теперь сдающихся в плен следовало казнить на месте:
«Расстреливать безжалостно дезертиров, бойцов, сдающихся в плен. А если они решатся на это, пусть знают, что их семьи будут вынуждены испить самую горькую чашу». Под этим документов стоят подписи Г. Жукова, С. Тимошенко,