Итак, существовали социально-политические противоречия в государственном управлении – с одной стороны, власть стремилась ограничить незаконное обогащение чиновников, вводила законодательные меры борьбы с проявлениями коррупции, с другой, низкие оклады вынуждали чиновников прибегать к вымогательству, коррупционным действиям. Причина этого явления в несовершенстве системы российского управления, поверхностности реформ, в традиционализме феодальной системы отношений, нерешительности в обновлении чиновничьих кадров. Указ Петра I «О воспрещении взяток и посулов» был развит в законодательных актах правительств Екатерины II, Александра I, Александра III и других государей. Но взяточничество оставалось негласной статьей доходов чиновников всех рангов. Фактически взятки превратились в механизм государственного управления. Расширялся круг коррупционных правонарушений – к взяткам приравнивались незаконные поборы с населения при сборе податей, принесении присяги, оформлении документов, вымогательство. Особая борьба была против казнокрадства, растраты казенных денег, своеобразным составом преступления против казны считалась расточительность, появился новый вид лихоимства – подлог.
Основными средствами борьбы с продажностью чиновничества признавались такие как создание правовой базы, повышение денежного содержания госслужащих, установление соразмерных с должностным нарушением мер наказания. По мнению императора Николая I, для борьбы со злоупотреблениями должностных лиц, в первую очередь, необходимо было установить повсеместный контроль за их деятельностью. Решить эту задачу было призвано созданное в 1826 г. III отделение Собственной Его Императорского Величества Канцелярии.
В изданном в 1845 г. «Уложении о наказаниях уголовных и исправительных», которое действовало в борьбе с коррупцией вплоть до 1917 г.
В целом середине XIX в. в правительственных кругах наблюдалась непоследовательность в борьбе с должностной преступностью. Несмотря на общее негативное отношение к взяточничеству, к отдельным лихоимцам правительство было снисходительно, и метастазы коррупционных преступлений поразили все звенья государственного аппарата, стали реальной жизнью общества.
Особенно во всей красе взяточничество и казнокрадство расцвело накануне революции, этому способствовало отсутствие какого-либо контроля должностных лиц, слабый нравственный и образовательный уровень, малые оклады, бумаготворчество и многоуровневая система прохождения бумаг и т.д.
Для подтверждения этого достаточно вспомнить деятельность Григория Распутина во время царствования Николая II (1894–1917), который, пользуясь неограниченным доверием царской семьи, не забывал и о собственном кармане. Можно также вспомнить балерину Кшесинскую и великого князя Алексея Михайловича, которые на пару за огромные взятки помогали фабрикантам получать военные заказы во время Первой мировой войны.
Коррупция достаточно легко приспосабливается к изменениям законодательства. Необходимо было воздействовать на причины, порождающие должностные преступления. Такими причинами являлись
- исторический фактор - существование системы кормлений, когда служащие воспринимали государственную службу в качестве источника дохода;
- недостаточность содержания чиновников, отсутствие прочного правового положения у государственных служащих, когда у них не было уверенности в завтрашнем дне;
- недостаток юридического образования у лиц, отправлявших правосудие;
- централизм в организации государственной власти, сильнейшая зависимость населения от чиновнического аппарата;
- отсутствие должного контроля над деятельностью чиновников;
- непоследовательное отношение государства к нарушению закона высшими должностными лицами и простыми чиновниками;
- традиции чинопочитания, отсутствие правовой культуры подданных;
- корыстные побуждения чиновников.
Справедливости ради обязательно надо отметить людей, которые могут быть причислены к знаменитым людям в нашей истории, так как свято исполняли свой долг: честными хранителями казны были сенатор, президент Ревизионной коллегии, сподвижник Петра I князь Я.Ф. Долгоруков (1639-1720) и известный гидрограф и картограф Ф.И. Соймонов (1692-1780). Последний был определен в Адмиралтейств-коллегию «для надзора при сочинении подробных ведомостей с 1734 по текущий о расходах денежной казны», где раскрыл ряд упущений и растрат, нажил себе множество врагов, в том числе Бирона, был обвинен в измене и сослан. Не брал взяток и управляющий Санкт-Петербургской таможней Александр Радищев. Примером высокой нравственности, неподкупности остается выдающийся юрист А.Ф. Кони (1844-1927) и др. Однако, чиновник, отказывающийся от вознаграждения, многим обывателям казался странным и подозрительным, а его окружение старалось всеми средствами, в том числе и клеветой, избавиться от честного коллеги.
С изменением политического строя нашей страны коррупция среди чиновников всех эшелонов власти переместилась в новые государственные структуры.
При советской власти понятие «коррупция» не признавалось и было введено в употребление лишь в конце 80-х гг. Вместо него использовались термины «взяточничество», «злоупотребление служебным положением», «попустительство» и т. п. Отрицание данного термина было призвано продемонстрировать отсутствие коррупционеров среди социалистических чиновников. Причины возникновения этих явлений связывались с условиями, присущими буржуазному обществу. Борьба со взяточничеством, как правило, не затрагивала верхние уровни власти, но это не значит, что соответствующие спецслужбы и правоохранительные органы об этом не были осведомлены.
Большевистское государство вмешивалось практически во все сферы жизни, но произвол чиновников, наделенных чрезвычайными полномочиями, не исключал взяточничества. 8 мая 1918 г. был принят Декрет СНК «О взяточничестве», который стал первым в советской России правовым актом, предусматривающим уголовную ответственность за взяточничество (с лишением свободы на срок не менее пяти лет, соединенный с принудительными работами на тот же срок). В этом декрете покушение на получение или дачу взятки приравнивалось к совершенному преступлению. Однако необходимо отметить, что не был забыт и классовый подход: взяткодатель, принадлежащий к имущему классу и стремившейся сохранить свои привилегии, приговаривался «к наиболее тяжелым и неприятным принудительным работам», а все имущество подлежало конфискации.
Почти одновременно с принятием этого декрета дела о взяточничестве были переданы в ведение революционных трибуналов. Не случайно Ленин называл взятку основной напастью в одном ряду с коммунистическим чванством и безграмотностью. В Уголовном кодексе Советской России, принятом в 1922 г., взяточничество приравнивалось к контрреволюционной деятельности, а за доказанные коррупционные преступления полагался расстрел.
В 30-х годах наказание было смягчено, однако период сталинских репрессий 1937 г. ознаменовался, в частности, такими мерами, как борьба с коррупцией и казнокрадством, а также возвращением в государственную собственность незаконно приобретенной зарубежной недвижимости и средств в иностранных банках. При И.В. Сталине были введены так называемые «конверты» - ежемесячные денежные суммы для руководителей различного уровня и рангов. Эти «вознаграждения» за преданность не облагались налогами и даже партийными взносами. После XX съезда КПСС Н.С. Хрущев был вынужден отменить их, но сохранялась и совершенствовалась система бесплатных льгот[5].
Однако в целом замалчивание коррупции вело к неудачам в борьбе с ней. Поскольку взяточничество считалось буржуазным пережитком, было принято говорить, что по мере строительства социализма это явление исчезает. Замалчивание коррупции вело к неудачам в борьбе с ней. «Взяточничество, – читаем в вышедшей в 1957 г. брошюре в помощь юристам, – в современных советских условиях стало относительно редким явлением».
На рубеже 60-70-х гг. ХХ в. коррупция проникла в структуры правящей партии, усиливалась экономическая и должностная преступность. Основными преступлениями советских коррупционеров были: приобретение дефицитной продукции; выделение оборудования и материалов; корректировка и снижение плановых заданий; назначение на ответственные должности; сокрытие махинаций. Практически неприкосновенны для правосудия были высшие советские и партийные сановники. Так, например, в закрытом письме ЦК КПСС «Об усилении борьбы со взяточничеством и разворовыванием народного добра» от 29 марта 1962 г. говорилось, что взяточничество – это «социальное явление, порожденное условиями эксплуататорского общества». Октябрьская революция ликвидировала коренные причины взяточничества, а «советский административно-управленческий аппарат – это аппарат нового типа». В качестве причин коррупционных проявлений перечислялись недостатки в работе партийных, профсоюзных и государственных органов, в первую очередь в области воспитания трудящихся.
Большой общественный резонанс в СССР вызвало так называемое «узбекское дело» (собирательное название для серии уголовных дел об экономических и коррупционных злоупотреблениях в Узбекской ССР, расследование которых проводилось в конце 1970-х-1980-х гг. После смерти Л. И. Брежнева, последовавшей 10 ноября 1982 года, и избрания 12 ноября того же года Ю. В. Андропова на пост Генерального секретаря ЦК КПСС, расследование коррупционных злоупотреблений в Узбекистане получило новый стимул. Была создана специальная комиссия, ее работу возглавили Т. Х. Гдлян и Н. В. Иванов. Всего было возбуждено 800 уголовных дел, по которым было осуждено на различные сроки лишения свободы свыше 4 тыс. человек, обвиняемых в приписках, взятках и хищениях, причём далеко не все они были непосредственно связаны с хлопковой промышленностью.