Выводы этих лингвистов принимает большинство археологов, изучающих культуру евразийских степей и Средней Азии II тыс. до н.э. Это С.П. Толстов, Е.Е. Кузьмина, К.Ф. Смирнов, В.Ф. Генинг, Н.Л. Членова, Г.Б. Зданович и др. По их мнению, археологический материал культур бронзового века степей не противоречит этой гопотезе лингвистов и подтверждается устанавливаемой археологически прямой генетической связью ираноязычных скифов, савромат и саков с носителями предшествующих срубной и андроновской культур. Н.Р. Гусева, считая их андроновцами, подчеркивала их связь со славянами.
Специалистами по археологии Ирана была выдвинута принципиально иная гипотеза, сгласно которой прародина индоиранцев находилась на территории Ирана. Носителями индоиранской речи признаются создатели серо-черной керамики последней четверти II тыс. до н.э., причем предполагается ее возникновение в Восточном Иране и Средней Азии и непрерывное развитие единой керамической традиции с III тыс. до н.э. Вопрос же о происхождении другой группы иранцев: саков, савромат и скифов в степях, бактрийцев, согдийцев и пр. в Средней Азии вообще не ставится.
Эта гипотеза неоднократно подвергалась критическому анализу Е.Е. Кузьминой, Э.А. Грантовским и др. Эта гипотеза не подтверждает предположения Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванова, т.к. предполагает миграцию иранцев с востока на запад. Итак, гипотезы о связи с иранцами ни серо-черной, ни бактрийской керамики не являются ни доказанными, ни общепризнанными, т.к. гончарная посуда, (в отличие от лепной), не может рассматриваться как достоверный этнический показатель.
Таким образом, ни одна из взаимоисключающих лингвистических и археологических гипотез о локализации прародины индоиранцев в настоящее время не доказана.
Следовательно, задача исследования состоит, прежде всего, в реконструкции культуры древних индоарийцев на основании данных языка и литературной традиции, а затем – в проверке правельности гипотез на основании комплексного сопоставления лингвистических и археологических данных о происхождении и расселении индоиранцев и этнической атрибуции андроновской культуры.
Развивая идеи И.М. и М.М. Дьяконовых, Е.Е. Кузьминой и других сторонников степной прародины индоиранцев, я попыталась обосновать восточноевропейский генезис индоиранской культуры и отождествить предков индоариев с андроновской культурной общностью, не отрицая иранской принадлежности срубной культуры. Решающими аргументами в пользу миграции индоариев на Индийский субконтинент являются:
1. Наличие большого количества заимствованной лексики в санскрите, прежде всего культурных терминов, связанных с земледелием, ирригацией, ремеслом, гончарством, а также с обозначением местной флоры и фауны, присутствие в ведийский период в составе арийского общества представителей местного населения с неиндоиранскими именами.
2. Высокий уровень земледельческой цивилизации Хараппы, несопоставимый с хозяйственно-культурным типом скотоводов-ариев, зафиксированным в ведической литературе.
3. Локализация прародины индоариев в степях, которая обосновывается связью финно-угорских языков не только с иранским, но и с индоарийским.
4. Многократно засвидетельствованное в ведических текстах изготовление керамики предками индоариев без гончарного круга, что автоматически исключает из рассмотрения прародины все культуры индо-переднеазиатского региона, где круг использовали в III тыс. до н.э. и раньше.
5. Большое значение в культуре индоиранцев общеиндоевропейского культа коня, наиболее широкое распространение и наиболее ранние свидетельства которого с IV тыс. до н.э. фиксируются в восточноевропейских степях.
6. Большая роль конных колесниц и выделение социальной группы воинов-колесничих у индоиранцев. Изобретателем колесницы был бог-творец Тваштар, божественный создатель Вишвакарман был плотником, как и небесные мастера Рибпху; в «Ригведе» изготовление колесницы сопоставляется с творчеством поэта-риши; идентичный набор вооружения колесничих описан в Ведах, Авестe (в позднем Михр-Яште, отражающем, однако, индоиранский культ Митры и реалии древнейшей эпохи) и в тексте из Нузи в Митанни.
Интерес к индоиранской проблеме оживило открытие на Урале в могильнике Синташта курганов с захоронениями воинов-колесничих, погребенных вместе с колесницами, парами упряжных коней, псалиями для их запряжки и набором вооружения, а также в широком ареале степей от Микен до Казахстана выделение в новокумакский хронологический горизонт целого пласта памятников Урала и Северного Казахстана, где они были ранее открыты Г.Б. Здановичем и определены им как раннеандроновский петровский тип.
Исследования, проведенные в конце 80-х — первой половине 90-х годов на территории Челябинской области сотрудниками археологической экспедиции Челябинского госуниверситета — Центра «Аркаим», позволили выделить в регионе новый пласт археологических памятников (Г,Б.Зданович, И.М.Батанина, 1995), стадиально соответствующий начальному этапу эпохи средней бронзы в Южном Зауралье. Ранние отдельные поселенческие и погребальные комплексы этого периода раскапывались К,В,Сальниковым, В.С.Стоколосом, Г.Б,Здановичем, В,Ф.Генингом.
Начальный этап эпохи средней бронзы — это время существования в Южном Зауралье уникальной степной цивилизации протогородского типа (Г,Б.Зданович, 1989), которая получила образное название — «Страна городов».
«Страна городов» имеет четко выраженные границы (в противоположность «границам» алакульским, срубным, позднеямным...) и относительна небольшую территорию, которая протянулась на 400 км с севера на юг вдоль восточных склонов Уральских гор и на 120-150 км с запада на восток. Современное состояние источников позволяет удревнить принятую датировку памятников «Страны городов » (XVII — XVI вв. до н.э., по крайней мере, до XVIII в. до н.э. (В.В. Отрошенко, 1994).
Протогородская цивилизация (« Страна городов») ЮжногоЗауралья — это «супер-» и «метакультурный» (с тачки зрения категории археологической культуры) феномен, являющийся составной частью динамической системы «культурной непрерывности» степного мира эпохи бронзы. При наличии большого разнообразия («разброса») в проявлении культурно-образуюших элементов (керамика, домостроительство, фортификация, погребальный обряд; вероятно, специализация хозяйства и т.д.) «Страна городов» характеризуется ярко выраженным единством стиля культуры. Этот стиль культуры формируется на раннем этапе сущсствования «Страны городов» и переживает свой расцвет и свой упадок в пределах исторического и культурного пространства «Страны…».
Организующим началом этого нового стиля культуры является появление крупных поселенческих центров с хорошо продуманной планировкой, системами коммуникаций, замкнутой системой монументальных оборонительных сооружений. Такие поселения можно атрибутировать как поселения протогородского типа.
Часть II. Характеристика источников: Ригведа. Авеста. Археология
Глава 1. Ригведа – культурно-исторический памятник древних индоариев
Древнеиндийская культурная традиция начинается с Ригведы — огромного по объему собрания поэтических гимнов богам ариев (1028 гимнов), складывавшегося на протяжении долгого времени приблизительно в середине II тысячелетия до н. э. Эти гимны принесли с собой племена индоариев, вторгшиеся через перевалы Гиндукуша в Северо-Западную Индию (современный Пенджаб) и начавшие продвигаться в глубь Индостана, завоевывая местные племена и постепенно смешиваясь с ними. Отдельные части собрания создавались в разное время. В наиболее древних частях могут мелькать глухие реминисценции, восходящие еще к общеиндоевропейскому прошлому, и наряду с этим в языке гимнов прослеживаются заимствования из дравидийских и австроазиатских языков (приблизительно 7 — 8% всей лексики), т. е, языков автохтонного населения Индии. Все это дает основания рассматривать Ригведу как своего рода последний памятник общеиндоевропейской традиции и первый памятник собственно индийской традиции. В этом и заключается уникальность данного собрания.
Абсолютную хронологию Pигведы установить трудно, потому что в это время в истории Индии нет сколько-нибудь точных и достоверных дат. Для того, чтобы хоть приблизительно очертить временные границы этого памятника, приходится обращаться к косвенным данным: показаниям археологии (которые, кстати, весьма неоднозначны), географии, астрономии, ботаники, сравнительно-исторического языкознания, литературоведения, мифологии и проч., при этом результаты, имеют, как правило, лишь относительную ценность. Иными словами, чаще всего приходится использовать материал самого памятника, пытаясь интерпретировать его в свете различных наук. А материал этот для роли исторического источника явно не предназначался. Ригведа — культовый памятник. Она была создана для общения ария с богами, а не для описания жизни ария. Ее язык метафоричен и символичен, а содержание насквозь мифологизировано.
Во второй половине Ш — первой половине II тысячелетий до н.э. в долине реки Инд процветала высокоразвитая городская цивилизация. В результате археологических раскопок, ведущихся начиная с 30-х годов этого века по настоящее время, были обнаружены следы многочисленных поселений городского типа по течению Инда от подножия гор Симла на севере до побережья Аравийского моря на юге, протянувшиеся полосою длиной более чем в тысячу миль через территорию современных Пакистана и Индии, через Пенджаб, Синд, Раджастан, Гуджарат с наиболее крупными центрами в Мохенджо-даро (Синд) и Хараппе (Панджаб). Это были укрепленные города с правильной планировкой, со стенами и зданиями из обожженного кирпича, с храмами, общественными постройками, банями, жилыми домами, кварталами ремесленников, мощными ирригационными каналами. Судя по скелетам людей, валяющимся на улицах, города подверглись вторжению захватчиков. На одном из кладбищ были обнаружены скелеты людей иного физического типа, чем основное население и высказано предположение о том, что это было кладбище завоевателей.