Констанц Штельценмюллер связывает с этим еще и возможность вовлечения сепаратистских территорий в многосторонние проекты по поддержке демократических реформ[120]. При этом он считает, что должен твердо отстаиваться принцип территориальной целостности, и в этом случае создастся ситуация «игры с ненулевой суммой», в которой выигрывают все. В этом же ключе мыслят те, кто считает, что участие в многосторонних тематических платформах «ВП» поможет преодолеть двусторонние трения между странами. Впрочем, Йос Боонстра и Наталья Шаповалова полагают, что вопросы безопасности, которые затрагивают конфликтующие страны, такие как Азербайджан и Армения, должны быть исключены из повестки дня тематических платформ в целях стабильности самого «Восточного партнерства»[121].
Мобильность и образование. Что касается дилеммы «мобильность – безопасность границ», то высказываются предложения применить принцип «обусловленности» и здесь – страны-партнеры в данном случае получали бы такую степень мобильности (рабочей силы, капиталов и т.д.), которая отражала бы достигнутый ими уровень безопасности и контроля над перемещением. Соответственно, формулировка «отмены виз в долгосрочной перспективе» должна быть заменена на четко определенный срок, в течение которого отмена виз может состояться в том случае, если страны-партнеры проявят достаточные усилия в обеспечении требуемого уровня безопасности[122]. Также утверждается, что Европейский Союз мог бы осуществить визовую либерализацию в отношении ряда социальных групп (студентов, ученых, журналистов, творческих людей) быстро и без лишних бюрократических трудностей уже в самое ближайшее время. Подчеркивается, что Евросоюз не должен отменять визовый режим с Россией раньше, чем сделает это в отношении стран «ВП», иначе может создаться ситуация, когда жители Абхазии и Южной Осетии (обладающие российскими паспортами) получат ощутимые преимущества по сравнению с гражданами Грузии.
Фредерик Ферье выступает за проведение активной информационной кампании, которая помогла бы странам Евросоюза больше узнать о своих «восточных соседях»[123], а населению «восточных соседей» - получить представление о европейской идее и ее значении. Среди европейских авторов распространено убеждение, что реформы в странах-членах «Восточного партнерства» могут затянуться на долгие годы, и чтобы не терять время, стоит развивать долговременные образовательные программы для молодежи из стран «ВП» с целью формирования нового поколения, разделяющего европейские ценности. Для этого можно расширить действие таких программ, как «Эразмус», проводить семинары, стажировки и конкурсы на получение исследовательских грантов.
Объединение исследовательских центров[124], занимающихся проблематикой «Восточного партнерства» и европейской политики[125], с целью разработки четкой концепции, позволяющей спланировать процесс перехода государств-членов «ВП» на европейские стандарты и их последующего вступления в Европейский союз.
Усиление международного сотрудничества. «Восточное партнерство» должно развиваться параллельно с Черноморским форумом (Black Sea Synergy) и Северным измерением (Northern Dimension). Немаловажной является поддержка проекта различными международными субъектами. Утверждается, что новая «восточная политика» ЕС в отношении соседей может быть успешной только в том случае, если будет преодолено разделение между странами, предпочитающими дружественные отношения с Россией (Германия[126], Франция, Италия), и теми, кто стоит на более критических позициях в отношении ее влияния на постсоветском пространстве (Польша, Латвия, Эстония).
Некоторые авторы склонны придавать особое значение позиции Германии, которая могла бы стать локомотивом новой «восточной политики», учитывая ее близкие контакты с Москвой[127]. Разумеется, позиции Швеции и Польши должны оставаться твердыми, причем последняя могла бы продвигать «Восточное партнерство» среди стран Вышеградской группы (Чехии, Венгрии, Словакии), а также стараться приблизить Беларусь и Украину к Европейскому Союзу, чтобы дать лучше понять Европейскому Союзу Восточную Европу и значение данного региона. Подчеркивается необходимость достижения европейского консенсуса по проведению общей политики в отношении стран-соседей без разделения стран-членов ЕС на тех, кто поддерживает «Восточное партнерство», и тех, кому ближе Средиземноморский союз. Кроме того, Констанц Штельценмюллер считает, что наибольших успехов внешняя политика ЕС на постсоветском пространстве сможет достичь в том случае, если будет активно поддержана Соединенными Штатами.[128]
В ходе конференции FRIDE в Мадриде прозвучало мнение о том, что «ВП» должно строиться скорее на принципе «вовлечения» (inclusiveness), чем конкуренции[129]. Отсюда желание ряда авторов подчеркнуть важность привлечения к «Восточному партнерству» Турции и России.
Турция играет важнейшую роль для развития сотрудничества в регионе Черного моря, а также имеет большое влияние на регион Южного Кавказа. Ключевое значение России в регионе Восточной Европы может определить будущее большого числа многосторонних проектов, а потому является желательным привлекать данную страну к реализации как можно большего количества региональных инициатив. Это нужно и для того, чтобы убедить Россию в ненаправленности «Восточного партнерства» против ее интересов. Майкл Эмерсон предлагает даже инициировать политический диалог «ЕС – Россия – Украина»[130], чтобы сгладить трения между двумя странами, а также дать России понять, что европейская Украина – это тот шаг к укреплению отношений между Россией и ЕС, который так необходим ей для модернизации. Помимо прочего, Польша предлагает сформировать «круг друзей ВП», куда могли бы войти такие страны, как Норвегия, Канада и Япония.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В результате проведения исследования выяснилось, что регион Восточного партнерства скорее представляет собой группу стран, преследующих общий интерес налаживания сотрудничества с Европейским Союзом и проведения управленческой и экономической модернизации, чем полноценный международно-политический регион с общностью протекающих в нем экономических, социальных и политических процессов.
Специфика геополитического пространства Восточного партнерства заключается в следующем: транзитное положение между Азией и Европой, зажатость в геополитических «тисках» между ЕС и Россией, отсутствие региональной идентичности, различие военно-политических ориентаций стран региона, различие типов политических режимов в регионе, различные режимы беспошлинной торговли и наличие большого количества территориальных конфликтов, которые осложняют сотрудничество.
В рамках Европейской политики соседства странам, граничащим с Европейским Союзом, предлагаются привилегированные отношения, построенные на общих ценностях, а также широкие возможности для налаживания многостороннего сотрудничества в рамках «Восточного партнерства». Этот проект стал ответом новых стран-членов ЕС на повышение внимания Европейского Союза к «южным рубежам», а также очередным шагом на пути к региональной дифференциации ЕПС, которое прошло в своем формировании несколько этапов. Были проанализированы причины создания Восточного партнерства, среди которых можно выделить неэффективность Европейской политики соседства на восточном направлении, неэффективность «планов действий» и изоляция Беларуси, усиление Восточной Европы в европейских делах, военный конфликт в Южной Осетии, изменение политики России в отношении соседей и повышение роли энергетической безопасности, а также отстранение Соединенных Штатов от активной политики в регионе.
Также была систематизирована информация о большом количестве двусторонних и многосторонних инструментов сотрудничества, в которых большую роль играет принцип «политической обусловленности» как фактор демократизации стран Восточного партнерства и их соответствия ценностям и нормам Европейского Союза.
Недостатки Восточного партнерства напрямую влияют на невысокую интенсивность многостороннего сотрудничества после первоначального импульса, заданного первым саммитом Восточного партнерства, состоявшимся 7 мая 2009 года в Праге. Среди них: низкое финансирование, отсутствие консолидированной позиции стран ЕС в отношении необходимости дальнейшего развития ВП, отсутствие политики по социализации управленческих элит и бизнеса стран-партнеров, выдвижение политических требований, не подкрепленных достаточном уровнем экономических выгод.
Было выяснено, что развитие «Восточного партнерства» не может рассматриваться в отрыве от отношений Россия-ЕС, в рамках которых вступают в противоречие принцип «сферы влияния» и принцип «взаимных интересов». Это осложняет реализацию проекта, поскольку вместо проведения согласованной политики в отношении данного региона, ЕС и Россия вступают в конкурентную борьбу за расширение своей сферы влияния. Такого рода борьба обусловлена сохраняющейся логикой Холодной войны, действующей на психологическом уровне при принятии решений руководством этих двух региональных игроков.