Азербайджан относится «Восточному партнерству» достаточно равнодушно, выступая за принцип «совместного участия» (joint ownership) и проявляя основной интерес к вопросам экономики (в частности, инвестиций), энергетики, науки и образования, визовой либерализации. В этом позиция Азербайджана близка к позиции Беларуси. Азербайджан также не стремится к активному участию в многостороннем измерении «Восточного партнерства» из-за неурегулированного конфликта с Арменией[70]. Поскольку Азербайджан не имеет амбиций в отношении европейской интеграции, а Европейский союз нуждается в энергоресурсах Азербайджана, влияние принципа «политической обусловленности» на политику страны остается крайне низким.
Беларусь – особый случай. В начале 90-х годов XX века Беларусь достаточно продуктивно развивала свои отношения с европейскими структурами, навёрстывая упущенный в советское время потенциал сотрудничества. В 1995 году Европейский Союз и Республика Беларусь заключили Соглашение о партнёрстве и сотрудничестве (a Partnership and Cooperation Agreement, PCA), целью которого было политическое и экономическое сближение. Однако уже в 1996 году в связи с ухудшением ситуации с соблюдением прав человека в стране действие данного Соглашения было приостановлено Советом по общим вопросам и внешним сношениям ЕС (General Affairs and External Relations Council, GAERC). В 1997 году тот же орган постановил ограничить техническое содействие Беларуси гуманитарными и региональными проектами, напрямую поддерживающими демократизацию, а контакты с белорусским правительством свести к минимуму.
Именно поэтому включение Беларуси в «Восточное партнерство» стало предметом широких дискуссий. Белорусское правительство заинтересовано в «Восточном партнерстве», прежде всего, с экономической точки зрения – чтобы привлечь в экономику дополнительные финансовые средства, а также укрепить белорусскую независимость от России и сам белорусский режим внутри страны[71]. Беларусь до сих пор очень ограниченно участвует в двустороннем измерении «Восточного партнерства», не имея полноценного «плана действий» в рамках Европейской политики соседства. Джос Боонстра и Наталья Шаповалова полагают, что если Европейский союз продолжит игнорировать объективные белорусские экономические интересы, обуславливая все проекты по сотрудничеству тематикой прав человека, то белорусская власть может быстро потерять интерес к проекту[72]. Влияние Европейского союза через принцип «политической обусловленности» на политику Беларуси может стать более эффективным, если Беларусь окажется более вовлеченной в европейские экономические процессы.
Те же авторы считают, что Европейский союз должен способствовать свободной торговле стран «Восточного партнерства» с Россией, и поддержать ее вступление в ВТО, а также помочь совместить российские интеграционные проекты с глобальным режимом свободной торговли в рамках ВТО[73]. По их мнению, Евросоюзу стоит разморозить или заключить с Беларусью новое Соглашение о партнерстве и сотрудничестве, которое создало бы базу для развития двусторонних отношений. Они приводят аргумент, что ЕС заключил подобные соглашения даже с автократическими режимами Центральной Азии, которые не входят в Европейскую политику соседства.
ГЛАВА III. ПОТЕНЦИАЛ И ПЕРСПЕКТИВЫ МНОГОСТОРОННЕГО СОТРУДНИЧЕСТВА СТРАН ВОСТОЧНОГО ПАРТНЕРСТВА
§ 3.1. Потенциал многостороннего сотрудничества и реализации совместных проектов.
В рамках возможностей «Восточного партнерства» страны-участницы могут значительно усилить взаимосвязи внутри региона и улучшить существующую инфраструктуру. Восточные члены ЕС, такие как Литва и Польша, активно прилагают усилия по вовлечению своих восточных соседей в сотрудничество со странами ЕС, поскольку заинтересованы в преодолении последствий экономического кризиса путем более интенсивного экономического сотрудничества. Беларусь, которая вследствие провала в демократических реформах не может полноценно членствовать в ЕПС, в случае «ВП» вынуждена ограничиваться многосторонними проектами[74], пока не изменит свою политику. Поэтому она является одной из наиболее заинтересованных в совместном сотрудничестве стран.
9 сентября 2010 г. министр иностранных дел Беларуси Сергей Мартынов сообщил[75] по итогам встречи с литовским и украинским коллегами, что стороны условились доработать в ближайшее время перечень проектов, представленный в прошлом году для финансирования по линии «Восточного партнерства». По словам Сергея Мартынова, теперь существует два перечня проектов по степени приоритетности. Среди них – развитие инфраструктуры панъевропейских транспортных коридоров по территории Беларуси (коридора №2 «Варшава – Минск – Москва»), коридора №9 «B» («Клайпеда – Вильнюс – Минск – Киев»), железнодорожного маршрута «Викинг» из Клайпеды в Одессу, инвестиции в железнодорожную линию «Вильнюс – Минск»[76], строительство автомагистрали «Минск – Киев», восстановление водного пути Днепр – Висла – Одер, стыковка энергосистем бывшего СССР и ЕС путем строительства новых трансграничных линий электропередачи, улучшение экологической ситуации в бассейнах трансграничных рек и другие[77].
Страны-члены «ВП» заинтересованы в модернизации пограничной инфраструктуры, взаимодействии правоохранительных органов, сотрудничестве в области торговли и инвестиций. В настоящее время Беларусь вовлечена в реализацию трех программ добрососедства ЕС: «Польша – Украина – Беларусь», «Латвия – Литва – Беларусь», «Регион Балтийского моря».
Многостороннее сотрудничество в рамках «Восточного партнерства» сделало возможным реализацию проекта транспортировки в Беларусь нефти из Венесуэлы. В данный момент рассматривается возможность строительства белорусского терминала по приемке сжиженного газа (собственного либо на паях с Литвой), что является важным для диверсификации энергетических поставок, которые сейчас преимущественно осуществляются из России.
Большинство предлагаемых проектов анализируются не только с точки зрения окупаемости и прибыли, но также и с учетом позиции России. Например, 8 февраля 2011 г. посол Беларуси в Латвии Александр Герасименко заявил[78], что белорусские власти хотят приобрести трубопровод «Полоцк – Вентспилс» с целью обеспечения транспортировки 5-7 миллионов тонн венесуэльской нефти на нефтеперерабатывающий завод в Новополоцке ежегодно. Трубопровод принадлежит совместному латвийско-российскому предприятию «ЛатРосТранс», где AO Ventspils nafta владеет долей в 66%, а российский оператор нефтепродуктопроводов АО «Транснефтепродукт» - 34%[79]. По имеющейся у концерна "Белнефтехим" информации, 25 ноября 2010 года ООО "LatRosTrans" приступило к сливу нефти из трубопровода и заполнению его смесью газов, что может привести к тому, что участок нефтепровода Полоцк - Вентспилс будет больше невозможно использовать для прокачки нефти. Данный конфликт, по мнению ряда белорусских экспертов, может свидетельствовать о влиянии лобби российских нефтяных компаний или правительства, которым невыгодна диверсификация белорусских энергопоставок.
В стадии реализации находятся также инициативы энергетических и транспортных коридоров ТРАСЕКА (Transport Corridor Europe – Caucasus – Asia) и ИНОГЕЙТ (Interstate Oil and Gas Agreement). При помощи программы ТРАСЕКА ЕС хотел сыграть роль в урегулировании конфликта в Нагорном Карабахе[80], проводя «пошаговую» политику, которая заключалась в том, чтобы наладить диалог между политическими лидерами государств Закавказья по вопросам технического сотрудничества.
Отдельным направлением промышленного развития региона могут стать проекты трансевразийских транспортных и энергетических магистралей, которые способны лечь в основу общей политической повестки дня стран Центральной и Восточной Европы.
13 декабря 2010 года в Брюсселе Беларусь выступила с предложением организовать в рамках проекта «Восточное партнерство» Форум восточного развития. Белорусская делегация предложила объединить в рамках Форума все заинтересованные компании, ассоциации и государственные агентства. Министр иностранных дел РБ Сергей Мартынов также выступил[81] за усиление проектной составляющей многостороннего сотрудничества «Восточного партнерства». Один из предлагаемых проектов предусматривает строительство линии электропередачи «Россь – Белосток – Нарев» со вставкой постоянного тока. Беларусь также рассматривает возможность привлечения в рамках ВП европейских инвесторов к сооружению газохранилища в Мозыре.
Официальный Киев летом 2009 г. выступил с инициативой создания некого «центра притяжения» для углубления взаимодействия по «укреплению безопасности в региональном контексте»: Украина заявила о готовности оказания в качестве регионального лидера услуг по интегрированию в экономическое пространство Европейского союза Беларуси и вовлечению в него других постсоветских стран, прежде всего, Казахстана (так называемая Киевская инициатива). Конкретно речь зашла о проектах поставки в Польшу и Беларусь (и далее транзитом в третьи страны) украинской электроэнергии. Более того, в Киеве полагают, что геополитическое положение Украины, Беларуси и Польши позволяет выступать[82] этим странам совместно в качестве активных игроков в вопросах, связанных с транзитом электроэнергии на еврорынки из России, Черноморско-Каспийского региона и Центральной Азии. В частности, в рамках проекта Евро-Азиатского нефтетранспортного коридора Беларусь недавно реализовала пробные поставки венесуэльской нефти по своп-контрактам с Азербайджаном по маршруту «Одесса – Броды». 13 апреля 2011 г. Польша подтвердила свою заинтересованность в достройке нефтепровода Одесса - Броды до Полоцка и в перспективе - до Гданьска[83].