[12] «Чудо церковного собрания в том, что оно не «сумма» грешных и недостойных людей, составляющих его, а Тело Христово… И святость Церкви – не наша святость, а Христа, который возлюбил Церковь и предал себя за нее, «чтобы освятить ее… дабы она была свята и непорочна» (Еф. 5:25-27), и святость святых есть только раскрытие и осуществление того освящения, той святости, которую каждый из нас получил в день крещения, и возрастать в которой мы все призваны. Но мы не могли бы возрастать в ней, если бы уже не имели ее как дар Божий, как присутствие Его в нас Духом Святым» [28].
[13] «Любовь Христова есть начало, содержание и цель жизни Церкви, и любовь есть по существу единственный… признак Церкви: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). Но тогда собрание в Церковь есть, прежде всего, таинство любви. В церковь мы идем за любовью, за той новой любовью Самого Христа, которая даруется нам в нашем единстве… Но потому так горестно, так противоречит исконному опыту Церкви наше теперешнее предельно индивидуализированное благочестие, которым мы эгоистически отделяем себя от собрания, так что даже стоя в церкви продолжаем ощущать одних «близкими», а других – «далекими», безличной массой, «не имеющей отношения» к нам и к нашей молитве и мешающей нам «духовно сосредоточиться»… Само назначение Церкви – в преодолении страшного, диаволом в мир введенного и его погубившего отчуждения» [30].
[14] Данная весьма жесткая самооценка, кроме всего прочего, свидетельствует и о глубоком покаянии, а ведь покаяние, по словам Христа, - залог спасения.
[15] Учебник выпущен Заочным Библейским институтом ФСЕХБ, который теперь называется Московским Богословским институтом Союза ЕХБ, и который я почти закончил.
[16] Как это, например, произошло у «Свидетелей Иеговы» в их переводе Библии на английский язык и переводе Нового Завета на русский язык [40].
[17] Православную Церковь хвалят, но эту суть не видят. Цитата из журнала «Вестник истины» Совета Церквей ЕХБ: «Господь ответил на искания истины в среде народа, населяющего огромное евроазиатское пространство. Свидетельство тому… - осуществление благословенного дела перевода Библии на русский язык… Большая заслуга в этом святом деле принадлежит некоторым духовным лицам православной церкви, которые проявили немалую ревность и огромные усилия… Нужно отметить, что работа над переводом велась с большой тщательностью и была сделана грамотно и точно…» [41].
[18] «Течет ли из одного отверстия источника сладкая и горькая вода?» (Иак. 3:11). «Не может дерево доброе приносить плоды худые, ни дерево худое приносить плоды добрые» (Мф. 7:18).
[19] «Савл, что ты гонишь Меня?» - сказал Иисус (см. Деян. 9:4). Но ведь Савл гнал не Господа, а Его учеников. Савл терзал христиан, а, оказывается – терзал Христа. Значит, и почитание святых может быть почитанием Самого Господа. «Кто принимает вас, принимает Меня» (Мф. 10:40).
[20] Это, конечно, крайность, но она закономерна, когда вне охранительных рамок Священного Предания пытаются бороться с другой крайностью – догматом о непорочном зачатии Девы Марии и воззрении, что она «воссела по левую сторону Бога Отца» (православные христиане, как и протестанты, эти заблуждения отвергают) [45].
[21] Мнение баптистских богословов: «Мы не имеем права всех таких христиан огульно называть идолопоклонниками. Идолопоклонники могут найтись и в тех церквах, где нет обычая молиться на иконы. Баптисты не молятся на иконы, но не исключена возможность, что среди них найдется немало «идолопоклонников», отдавших первое место в своих сердцах отнюдь не Христу. В католических и православных храмах тысячи людей склоняются перед иконами, но среди таких молящихся имеются люди, для которых Христос дороже всего. Не их вина, что их с детства приучили именно к такой форме поклонения Богу… Дело не в форме, а в содержании. Если содержанием их жизни является Христос, то они воистину дети Божьи. «Все, что не по вере, грех» (Рим. 14:23), - пишет апостол Павел. Если христианин, любящий Христа, искренне верит, что молиться Богу надо… на коленях перед иконой, то он поступает по своей вере, по своим убеждениям… Такие души и составляют из себя Церковь Христову, которую не одолеют врата ада» [52].
[22] Кстати, икона – слово греческое. Оно не раз употребляется в Новом Завете на греческом языке. Господь Иисус Христос, как повествует Новый Завет в Синодальном переводе, является «образом Бога невидимого» (см. 2 Кор. 4:4), а по-гречески – иконой Бога.
[23] Если в православии молитвослов один для всех, то в баптизме у каждого христианина свой «молитвослов». Баптист молится, в основном, своими словами, но очень часто его молитвы облекаются в затвердевшие словесные формы. Это относится и к личной, и к общественной молитве. В общине ЕХБ, которую я посещал, примерно одни и те же молитвы звучат перед началом и перед окончанием собрания, над хлебом и вином в Евхаристии, перед принятием пищи и после, при благословении детей и молодоженов и т.д. Помню, один пожилой проповедник всегда заканчивал свою проповедь молитвой, которую он неизменно повторял слово в слово. Я это к тому, что если у баптиста в молитве появляется форма (а это, как я много раз убеждался, неизбежно для всякого молящегося), значит, и у баптиста (как и у православного) может быть формальная молитва, только на словах, не затрагивающая сердце. Я это знаю по себе.
[24] Не с безбожием, а с заменой веры религиозным чувством. Об этом хорошо написано у о. Александра Шмемана: «Разница между ними (верой и религиозным чувством – прим. авт.) поистине огромная. Вера есть всегда и прежде всего встреча с Другим, обращение к Другому, принятие Его как «пути, истины и жизни», любовь к Нему и желание всецелого единства с Ним – так что «уже не я живу, но живет во мне Христос» (Гал. 2:20). Вера неизменно требует исповедания, выражения, привлечения и обращения к себе других. Религиозное чувство, напротив, предельно индивидуалистично… Вера непременно жаждет целостности просвещения собою, подчинения себе и разума, и воли, и всей жизни. Религиозное чувство, напротив, легко принимает разрыв между религией и жизнью…
В православном варианте [религиозное чувство] выражается преимущественно в утробной привязанности… к внешним формам церковной жизни… Абсолютная и вечная новизна христианства – только в вере… Только вере, потому что она от Духа и знает Истину, дана сила животворить плоть формы, претворять ее «во единого Духа причастие»… Религиозное чувство в самой сущности своей питается… самим собою, своим самоуслаждением и самодовлеемостью. Об этом лучше всего свидетельствует поразительное равнодушие к содержанию веры, полное отсутствие интереса к тому, во что верит вера, у подавляющего большинства людей, называющих себя верующими и вполне искренне приверженных Церкви» [1].
[25] «Ну, почему уставным выражением лица у слишком заметной части наших прихожан считаются тоскливые глаза бассетхаунда? Наша вера называется право-славие; это же такое радостное название! У Иоанна Лествичника есть упоминание о людях, которые «одержимы бесом печали» (Лествица 5, 29). Я помню, когда был еще семинаристом, то водил экскурсии по Троице-Сергиевой лавре… В те времена, это действительно было уникальнейшее место на земле по концентрации счастливых людей на квадратный километр территории. Такая светлая, спокойная радость была в тогдашних монахах… Так что же мы черпаем из нашей веры – скорбь или радость? Мне очень дорог такой рассказ из древнего патерика. Два молодых послушника пошли в город, там нагрешили, возвращаются в монастырь и каются. Старцы определяют епитимью, каждого запирают в отдельной келье: кайтесь, молитесь. Через неделю открывают дверь первого монаха. Он выходит весь исхудавший, покрасневшие глаза, бледные щеки. Спрашивают его: «Что ты делал в эти дни?». «Я каялся и молил Господа простить мой грех». Старцы говорят «хорошо» и открывают вторую келью. Второй монах выходит румяный, веселый. Спрашивают: «А ты что делал в эти дни?» - Я молился и благодарил Бога за то, что Он простил мне мой грех». Старцы посовещались и сказали: «Оба пути равно хороши» [3].
[26] Я перечислил их в том составе, который описывает преподобный Иоанн Лествичник [4].
[27] Некоторые братья и сестры говорили, что мои проповеди вызывали у них большое эмоциональное удовлетворение.
[28] Этот пес был каким-то роком для моей семьи. Младший брат в девять лет стал жертвой пса: тот разодрал ему локоть. Через несколько лет был серьезно искусан средний брат. Злобный пес добирался уже и до меня. Однажды он кинулся на меня так, что два звена цепи разогнулись и цепь спала. Благо, сторож вовремя кинулся на этого грязно-бурого кобеля. Да он больше на гиену был похож! Хотя, надо признаться, им дорожат: без такой собачки в Заводском районе вряд ли обойдешься.
[29] «В Москве в 1988 г. провели эксперимент. Шумящий, буйствующий Арбат и трое экспериментаторов. Договорились с милиционером, что он не будет вмешиваться (он стоял в пятидесяти метрах от происходящего). Двое «били» ногами третьего. Три минуты продолжалось действие, никто не вмешался. Рядом выступал бард, толпа стояла и слушала его, головы повернулись на крики, но потом повернулись обратно, продолжая слушать концерт. Эмоциональное переживание песен было сильнее, богаче. Уверен, многие из них переживали высочайшее эмоциональное удовлетворение. Но ни один из слушающих не повернулся и не помог, ни один из них не бросился к милиционеру. Видимо полагали, что милиционер сам все видит. В подобных ситуациях, которые в жизни встречаются нередко, требуется поступок. И если этого поступка не происходит, в человеке начинается нравственная деградация» [7].