К числу новых социальных явлений на основе современного развития ИКТ исследователи относят изменения отношений человека и техники. Так, Дж. Урри говорит о том, что «социальные отношения изменяются под воздействием «нечеловеческих объектов» - машин, технологий, текстов, образов, физической среды и т.п.». Новое качество отношений между человеком и машиной приводит к «изменениям в функционировании органов чувств человека, изменения в самом характере сенсорного отношения к реальности». Автор отмечает, что в современном обществе «человеческий и физический миры нельзя рассматривать раздельно, например, как общество и природу. Речь должна идти о «гибридах» человека и «нечеловеческих объектов». Общества конституируются как субъектами, так и объектами».[59] Оценивая новый статус машин в обществе, Р. Коэн говорит о «дегуманизирующем воздействии тотального техницизма» на общество и личность.[60]
Другие социальные последствия развития современных информационных процессов связаныс изменениями различных социальных мобильностей людей. Дж. Урри говорит о трансформациях в системе социальных мобильностей в новом обществе: «мощь общества становится проблематичной из-за крупномасштабных передвижений и связанных с ними технологий. Мобильности, имеющие сложную пространственно-временную структуру, ставят под вопрос «социальную управляемость». Подобные мобильности размывают национальные границы.». Также автор предлагает социологии нового тысячелетия такие понятия как «воображаемая мобильность» (когда телевидение и радио размывает границы между приватным и публичным, мобильность человека благодаря СМИ), «виртуальная мобильность» (благодаря развитию Интернет мобильность приобретает «характер мгновенности», становится возможным буквально ощущать присутствие других людей, не двигаясь физически самому и не приводя в физическое движение какие-либо объекты).[61]
Новые технологии меняют структуру современного общества. Формируется глобальный социум, отношения в котором организованы по модели сетей. Новые технологии преобразуют всю глобальную структуру коммуникаций и, как следствие, принципы общественного устройства и управления.[62]
Глобализация социума на основе ИКТ а также его коммерционализация привдит к глобализации «социальных» рынков, в первую очередь, рынка образования, рынка рабочей силы, политического рынка, рынка СМИ.
В связи с развитием коммуникационных технологий появляется новое основание для стратификации общества. Возникает проблема цифрового неравенства. Согласно данным компании Nua Internet Surveys, в мае 2002 года число пользователей Сети по всему миру составило 580,78 млн. человек. Из них 32 % приходится на жителей европейских стран, еще 31,45 % - на США и Канаду, около 29% - на страны АТР, примерно 6% - на страны Латинской Америки. На Африку с 800 миллионным населением приходится всего лишь 1% от общего числа ее пользователей в мире, причем 90% из них проживают в ЮАР[63].
В наиболее развитой части человечества почти все имеют мобильные телефоны, в то время как 2 млрд. человек в мире ни разу не пользовались обычными телефонными аппаратами[64].
По данным, представленным на информационно-аналитическом портале Газета.ru, в июне 2003 года в России 88 % граждан никогда не пользовались Интернетом (данные представлены фондом «Общественное мнение»).[65]
Новый информационный порядок рождает новую систему, или новую основу для системы стратификации общества – как внутри отдельных локальных общностей, государств и регионов, так в рамках всего мирового сообщества.
Итак, развитие ИКТ в современных обществах преобразует индустриальный социальный порядок.
§ 7. Новое пространство – пятое измерение
Во-первых, следует сказать о новом информационном пространстве - виртуальном. Это не просто данные, хранящиеся в компьютерах и объединенные сетью кабелей.
Это новая среда обитания. В Интернет представлены государства, компании, люди, как реальные, так и те, которые не существуют в физически.
Здесь уместно дать определение Интернет. Существует два подхода: согласно первому, Интернет – это один из коммуникационных каналов, который отражает реальные общественные процессы. Согласно второму, Интернет понимается шире – как «совокупность различных сетей, объединенных общей технологией предоставления информации и создающих новую социальную ситуацию, не ограниченную национальными границами»ю[66] Ключевым словосочетанием в последнем определении является для нас «новая социальная ситуация». Второй подход (мы разделяем его) позволяет говорить о новой сфере в структуре социальной (в широком смысле) – виртуальной (существует также понятие «киберпространство»).
На этой основе происходит виртуализация всей социальной сферы.
Например, виртуальное правовое пространство.
Рассмотрим такой пример:
«В 1999 году Олег Зезов проживающий в Алма-Ате и работающий в компании Kazkommerts Securities, с которой сотрудничала компания Bloomberg, воспользовался прорехами в системе Open Bloomberg и получил доступ к конфиденциальной информации. После чего под ником Alex обратился к владельцу компании, предоставив доказательства утечки информации. Аlex так же предложил Блумбергу латание "дыр" за весьма символическую для миллиардера сумму в $200 тыс., однако видимо Блумберг не оценил широкого жеста своего неизвестного "помощника" и обратился за поддержкой в ФБР. В результате переговоров Зезов вылетел в Лондон для личной встречи с Блумбергом, где и был задержан вместе со своим сообщником Игорем Яримакой, так же прилетевшим с ним из Казахстана, 10 августа 2000 года.
Суд над Зезовым начался 3 февраля нынешнего (2003) года. Основной уликой обвинения стала видеозапись со встречи Зезова с Блумбергом и переодетыми полицейскими в отеле Хилтон. Аргументы обвиняемого настаивающего на том, что он всего лишь хотел предложить свою помощь владельцу компании, щедро сдобренные ненормативной лексикой, суд не убедили, в результате чего все пункты обвинения были признаны действительными, а обвиняемый – виновным»[67].
Сообщника тоже судили, но отдельно (позже).
«К 4 годам и 3 месяцам тюремного заключения приговорил федеральный суд Манхэттена во вторник жителя Казахстана Олега Зезова. (…) Осужденный также обязан выплатить пострадавшему (…) компенсацию в размере 1 млн долларов».[68]
Это событие не было однозначно воспринято общественностью, в том числе общественностью государств с дружественным США режимом.
Проблема виртуализации правового пространства – это проблема юрисдикции государства в сети. В данном примере по национальным законам США осуждены граждане другого государства (причем, их хитростью выманили из страны и арестовали в Великобритании), совершивших преступление в виртуальном пространстве, которое неделимо в соответствии с государственными границами.
О правовом аспекте современных информационных процессов мы еще скажем отдельно, когда будем рассматривать институты. Здесь делаем акцент в первую очередь на несоответствии географических границ и юридических. Также можно найти несоответствия в других сферах, именно потому, что в них сформировался виртуальный сегмент.
Но на основе современных информационных и связанных с ними глобализационных процессов меняются и черты самого географического пространства.
Сегодня говорят о постмодернизации географического и политического пространства, что означает снижение значимости межгосударственных границ.
А.Аппадураи описывает этот процесс в 5-ти измерениях:
«Ethnoscapes: (…) «ландшафты личностей», определяющих характер неспокойного, меняющегося мира, в котором мы живем; это туристы, иммигранты, беженцы, эмигранты, иностранные рабочие и другие подвижные люди или группы людей. От них и их физико-географической неуспокоенности исходят существенные импульсы, ведущие к изменению политики внутри наций и между нациями (…).
Technoscapes: не признающее государственных границ движение технологий — развитых и устаревших, механических и информационных.
Financescapes: движение громадных денежных сумм через валютные рынки, национальные биржи и спекулятивные сделки с огромной скоростью, минуя национальные преграды.
Mediascapes: распределение возможностей производства и передачи электронных картинок.
Ideoscapes: образование цепи образов (картинок), часто в связи с государственными или оппозиционными идеологиями и идеями, коренящимися в эпохе Просвещения».[69]
Также чертой географии постмодерна становится виртуализация пространства и так называемый «новый регионализм» - появление новых форм объединений и интеграций государств, которые часто условно называют себя (или их называют) регионами. Такая структура мира не совпадает с его региональным делением. «Новые регионы» могут наслаиваться один на другой. Одна и та же страна может одновременно участвовать в различных таких объединениях (принадлежать к нескольким «новым регионам») и обладать разным статусом в каждом из них. То есть страна может быть центром одного региона и периферией другого (слово центр, конечно, тоже не следует понимать в географическом смысле).[70] Возможность преодолеть объективные рамки географического регионализма основана на появлении новых информационно-коммуникационных технологий.