Отчаявшись найти истину жизни, большинство молодых людей психологически ломаются и пытаются либо хоть как-то в жизни адаптироваться к культуре выживания, либо начинают ненавидеть всех своих воспитателей (в том числе и родителей), в том числе и государство.
В общем главным внешним признаком неспособности государства обеспечить безопасное для общества и для своего существования воспроизводство здоровых поколений это — дробление государственной политики на разные виды «политик» (семейную, молодёжную, школьную…). При этом можно легко заметить разные нравственно-психологические критерии подхода этих «политик» к разным «социальным категориям»[116] общества. Ясно, что эти «категории» проживают вместе в одной семье, и поэтому им обеспечены конфликты на нравственной почве (по меньшей мере). Такое дробление это неотъемлемая часть доминирующей порочной культуры, её стандартных подходов к духовному и физическому здоровью общества: если кто-то захочет определить что в государственном подходе хорошо, а что плохо ему придётся провести тяжёлый сравнительный анализ всех последних программ и «концепций» по вопросам государственной политики в отношении разных категорий граждан. Однако полная ясность в этом вопросе может появиться не от сравнительного анализа, а от общего подхода к вопросу здоровья общества только с позиции Концепции общественной безопасности.
То же касается и «высшего» присуждения титулов Года семьи, Года молодёжи, Года учителя, принятия соответствующих программ и создания комитетов из чиновников. Это тоже говорит о том, что государство заметило проблемы (а может быть и обратило на них внимание под давлением обстоятельств и общественности), но вместо их комплексного решения с позиций правильного воспитания человека — решило «выпустить пар». То есть власти решили поболтать с обществом: один год о семье, другой — о молодёжи, третий — о проблемах учителей. Но дальше разговоров и дежурных мероприятий дело не идёт.
Воспитание человека — это многолетний процесс, в котором изначально предопределяющую и определяющую роль играет семья. Главная функция семьи в жизни общества как процесса смены поколений — рождение и воспитание людей. Всё остальное в жизни семьи — вторично по отношению к этому.
Поэтому воспитание должно быть подчинено определённой целесообразности, которая должна осознаваться взрослыми членами семьи. В частности, бескризисное развитие общества требует, чтобы новые поколения вступали во взрослую жизнь, свободными от тех нравственно-этических пороков, от тех мировоззренческих ошибок, заблуждений и неадекватного миропонимания[117], которые были свойственны прежним поколениям.
Фактически (исторически реально) требования многих людей (персонально) и семей к поддержке их со стороны государства и других общественных институтов выражаются в широко известном афоризме: «Не учите меня жить — лучше помогите материально».
Если государство подчиняется этому (по существу ультимативно-террористическому) требованию, то система социальной защиты личности и семьи обращается в свою противоположность — систему взращивания массовых паразитизма, беззаботности и безответственности.
Это касается как адресной поддержки семей, так и общих гарантий со стороны государства по отношению ко всем своим гражданам и легально проживающим иностранцам[118].
Поэтому общие гарантии со стороны государства, а тем более — адресная помощь, для того, чтобы быть общественно безопасными и полезными, должны выражать принцип: «Прежде всего, учим жить, а потом — в зависимости от восприимчивости к обучению — помогаем материально (предоставлением бесплатных услуг и продукции либо оплачивая ваши счета)».
Но чтобы этот принцип работал, необходимо:
· видеть реальные проблемы общества, людей и семей;
· называть их своими, а не иносказательными именами (и уж тем более не делать вид, что этих проблем нет в жизни или что затрагивать их — «неприлично»: в социологии не может быть «неприличных» тем и вопросов, поскольку после гласного (или по умолчанию) признания каких-то тем «неприличными», запретными или «не существующими», социология перестаёт быть наукой, а исключённые из её рассмотрения проблемы способны взять общество за горло и задушить его);
· знать, как эти проблемы возникают, как они могут быть преодолены или сведены к социально не значимому (в смысле безопасности для будущих поколений) уровню их проявлений;
· уметь учить столкнувшихся с проблемами людей выявлять и преодолевать проблемы;
· уметь оказывать помощь людям в выявлении и преодолении проблем;
· не брезговать и массовыми репрессиями (в случае если уровень проявлений проблем признаётся государством общественно недопустимым, т.е. опасным для будущего общества) в отношении тех, кто предпочитает не освобождаться от проблем, а эксплуатировать статус «жертвы проблемы» или продолжает быть проблемой для окружающих.
Это касается, прежде всего, «бомжей», алкоголиков, наркоманов, преступников-рецидивистов — состоявшихся и потенциальных — всех тех, для кого разнородная антиобщественная деятельность — норма жизни и источник доходов. Также это касается и «генераторов проблем»: и среди них, — прежде всего, — заправил пивного, вино-водочного и табачного бизнеса, их прихлебателей в СМИ, в социологической науке и в органах государственной власти: они мешают жить нам всем, а жертвами их бизнеса и некоммерческой деятельности становятся дети и внуки ныне активных поколений[119].
Все эти категории лиц, хотя и являются греховным порождением всего общества и его государства, но всё же терпимость по отношению к ним не может быть беспредельной: во-первых, будущие поколения не должны повторить их судьбы и для этого они должны быть защищены от их пагубного растлевающего влияния (это подразумевает, прежде всего, необходимость защиты от растлевающего влияния журналистики, искусств и социологии); во-вторых, жизнь людей в настоящем должна быть защищена от системообразующего агрессивного паразитизма и безответственности названных категорий общественно проблемных лиц.
Иными словами, «миловать злых — значит притеснять добрых» (Саади), поэтому социально ориентированное государство не в праве миловать злых в ущерб добрым, хотя именно на этом настаивают многие “правозащитники” — индивидуалисты-морализаторы: они готовы принести всё общество в жертву личности, реально или мнимо ущемлённой в возможностях приносить зло другим людям, однако не желая при этом самим посвятить свою жизнь работе в разного рода реабилитационных центрах (исправительно-трудовых учреждениях) для названных категорий общественно проблемных лиц и принять на себя какую бы то ни было ответственность за последующее поведение тех, кто прошёл реабилитацию под их началом и опёкой.
По существу это означает, что такого рода “правозащитники” — циники и лицемеры.
Цель «репрессий» — не месть, не стремление посеять страх в обществе в целом или в тех или иных социальных группах, не втоптать человеческое достоинство репрессируемых в «лагерную пыль» или унизить их как-то иначе, а в том, чтобы:
· во-первых, без помех с их стороны за время их изоляции от общества произвести в обществе общекультурные изменения такого характера, что по возвращении в общество репрессируемых прежнему их — общественно неприемлемому — образу жизни не будет места;
· во-вторых, провести с репрессируемыми такую работу, в процессе которой они за время изоляции от общества изменились бы нравственно-психологически, освоили бы знания и общекультурные навыки, позволяющие им беспроблемно войти в жизнь изменившегося в их отсутствие общества.
К такого рода «репрессиям» нынешнее государство и общество не готовы в силу того, что государственность не определилась в понимании справедливости: в таком понимании, в котором государственность была бы поддержана в повседневности большинством общества, и прежде всего, — теми кто живёт на одну честно зарабатываемую зарплату (тем более, если её размер не превосходит среднестатистической).
Если государственность не определилась в том, что справедливо, а что нет, и подавляющее большинство тех, кто живёт на одну зарплату (тем более, если её размер не превосходит среднестатистической), не поддерживает государственность в её декларациях справедливости, подтверждаемых реальной политикой в местном, региональном и общегосударственных масштабах, то в репрессиях, которые становятся средством сохранения власти кланов правящей в государстве мафии, начинает выражаться сама государственная антинародная политика как таковая.
Если же государственность определилась в понимании справедливости и поддержка общества есть, то «репрессии» как таковые не могут быть ни целью, ни главным содержанием политики, которому должно быть подчинено всё прочее, но репрессии могут быть в некоторых исторических обстоятельствах средством поддержки содержательно определённой политики развития культуры общества в процессе преодоления того или иного кризиса[120].
Политически конкретно всё сказанное в этом разделе в совокупности означает необходимость проведения государством осмысленной определённой стратегии в области развития культуры вообще и этики в особенности. И частью такого рода стратегии должна быть политика поддержки семьи и защиты от растления подрастающих поколений и молодёжи.
Главная проблема всей глобальной цивилизации и России, в частности, состоит в том, что исторически сложившаяся культура не обеспечивает достижение человечного типа строя психики (в ранее определённом смысле) подавляющим большинством людей к началу их юности[121]. Однако эта проблема обладает своей внутренней структурной организацией, без понимания которой её разрешить невозможно.