Смекни!
smekni.com

1. психосоматические соотношения (стр. 87 из 128)

На сегодняшний день существует несколько моделей обучения здоровому образу жизни1, каждая из которых ориентирована на особые виды воздействия, на понимание роли и места здоровья в переживаниях человека. Остано­вимся кратко на этих моделях, существенно влияющих на формирование ВКЗ у человека. Первая модель – меди­цинская. Она построена на информировании людей. Часто ее еще называют когнитивной, иногда моделью ЗОП – знания, отношения, поведения. Она предполагает в каче­стве исходного принципа, что если человек знает о каче­ствах поведения, отрицательно влияющих на здоровье, то он начинает воздерживаться от такого поведения. И про­тивоположное утверждение, если он знает о чем-то полез­ном для здоровья, то знание об этом автоматически при­ведет к соответствующему поведению. На практике такой взгляд не работает, так как он слишком упрощен.

Суть образовательной модели обучения здоровому образу жизни в том, чтобы оказать влияние на поведе­ние человека в отношении своего здоровья. В основу ее легли представления о стадиях принятия решения о своем здоровье как ценности. Обычно их описывают таким образом:

1) всесторонний анализ возможного альтернативного поведения;

2) выделение всех целей, которые могут быть дос­тигнуты, и оценка ценностей, которые связаны с совер­шаемым выбором;

3) тщательный анализ всех последствий, которые связаны с выполнением каждого действия;

4) поиск информации, важной для оценки возмож­ных альтернатив;

5) оценка поступающей информации и полученных мнений экспертов, даже если они идут вразрез с тем образом действий, к которому изначально был готов принимающий решение человек;

6) повторная оценка последствий всех известных альтернатив, даже тех, которые вначале рассматрива­лись как неподходящие, осуществляется до того, как будут приняты окончательные решения;

7) составление детального плана для осуществле­ния поведения, учет возможного его применения в слу­чае появления нежелательных последствий.

На основании этих шагов были осуществлены в США антиникотиновые программы и программа "мое тело". Смысл этих программ состоял в том, чтобы дети и юноши, работавшие по программам, создали у себя представление о своем здоровье, чтобы у них сформировалась более стабильная ВКЗ и оказались новые воз­можности ее осуществления.

Работа по программам показала, что расплывчатое обещание сохранить здоровье в старости малозначимо для молодых людей, так как многие их действия, кото­рые направлены против своего здоровья в этот момент, когда они обучаются по программе, для них имеют боль­шее социальное значение. Например, курение выступа­ет символом самостоятельности.

Эта модель не затрагивает глубинных представлений о здоровье в юном возрасте, так как для молодых лю­дей здоровье выглядит как нечто само собой разумею­щееся и не связанное с собственными усилиями, как данность, которая есть у человека. Изменения, связанные с процессом принятия решений, наиболее важные для молодых людей, если речь идет о формировании ВКЗ, дают возможность говорить о том, что они начинают при­нимать правильные решения там и тогда, когда осущест­вляется связь их переживаний собственного здоровья с социальными и личностными аспектами осуществления какого-то действия, направленного на реализацию ВКЗ. Это наиболее важно для них, чем связь действия или фактора (курения, наркотика, алкоголя) для их будущей болезни. Нормативные представления и идеалы, сущест­вующие в личностной жизни человека, в большей степе­ни способствуют тому, чтобы люди принимали правиль­ные решения по осуществлению ВКЗ, чем основания, связанные с потенциальным заболеванием человека.

Третья модель формирования здорового образа жиз­ни – это радикально политическая модель. Она делает шаг дальше по сравнению с образовательной и включает содействие становлению ВКЗ, здоровому образу жизни. Она основана на том, что часто нужно изменить внешние обстоятельства, чтобы содействовать правильному приня­тию решения о здоровье. К таким обстоятельствам мо­гут относиться законодательные акты, субсидии, которые могут создать среду обитания, способствующую здорово­му образу жизни. С этой же моделью связана теория рас­пространения инноваций (Э. Роджерса, Р. Шумейхера) и теория социального научения (А. Бандура).

Осуществление радикально политической модели в первую очередь связано с тем, что люди, которые выд­винули инициативу, сами же ее осуществляют на прак­тике. Это обычно образованные и предприимчивые люди, у которых достаточно средств, чтобы осуществлять ини­циируемое новшество. За ними идут те, кто принимает новшество первым. Это, как правило, люди, идентифи­цирующие себя с инициаторами, но менее инициатив­ные. Затем новшество принимается большинством, а после всех – отстающими. Это обычно наименее обес­печенные люди. Таким образом можно воздействовать на принятие молодыми людьми решений об осуществ­лении того или иного образа жизни, об осуществлении того или иного действия, способствующего или препят­ствующего формированию ВКЗ.

Исследования показывают, что применение методов воздействия, основанных на этой модели, связано с ме­ханизмом идентификации молодых людей с носителя­ми тех или иных идеалов социального поведения, кото­рые для них являются доступными.

Следующая модель обучения здоровому образу жиз­ни – это модель самоусиления. Ее суть в том, что если объединить достоверную медицинскую информацию, да­ваемую профилактической медицинской моделью, требу­емые для принятия решений навыки, вырабатываемое образовательной моделью, и дающее психологическую поддержку окружение, поддерживающее здоровый образ жизни, обеспеченный радикально-политической моделью, то возникает модель самоусиления. Для успеха в обуче­нии здоровому образу жизни должны быть выполнены все эти условия. Развитие во всем мире школ, способ­ствующих пропаганде здорового образа жизни, в настоя­щее время способствует созданию таких условий. Однако правительства многих стран, в том числе и нашей, дела­ют далеко не все для того, чтобы можно было говорить о создании такой среды, которая поддерживала бы у челове­ка ВКЗ. К примеру, продолжается реклама табачных из­делий, алкоголя. Это отрицательно сказывается на приня­тии решений об осуществлении здорового образа жизни.

Анализ современных моделей обучения здоровому образу жизни показывает, что это не простой процесс, что, казалось бы, аксиоматическое представление о здо­ровье как непреходящей ценности для каждого чело­века не является таковым.

ВКЗ является не только результатом индивидуаль­ного бытия человека, она отражает в себе в виде симво­лических образований те разрешающие моменты дей­ствия или запрещения на действия, которые направлены на разрушение или сохранение здоровья. Само пред­ставление о здоровом образе жизни является культур­но-историческим феноменом, которое требует изучения и понимания как в работе с конкретным человеком, так и в работе с определенными возрастными и соци­альными группами людей.

Ивлева Е.И., Щербатых Ю.В., Макарова А.Г., Гамапчук П.В. Половые особенности структуры личностных страхов Психология и практика. Ежегодник Российского Психологического Общества.: Изд.«ДИА-пресс».- Ярославль. - 1995, С. 283-285

Ивлева Е.И., Щербатых Ю.В., Макарова А.Г., Гамапчук П.В. Половые особенности структуры личностных страхов

Страх является одной из базальных эмоций, влияющих на психику человека. Каждая личность, как правило, имеет ряд актуальных страхов, которые определяются, с одной стороны, "коллективным бессознательным", а, с другой, ее собственным жизненным опытом и пережитыми психотравмами. Интенсивность страхов может отличаться под влиянием физиологических особенностей и социальных ролей. Для проверки этого предположения был разработан специальная анкета, содержащая шкалированных вопроса, касающихся страхов, которые может испытывать респондент по поводу тех или иных явлений (Щербатых Ю.В., Ивлева Е.И., 1998). В эту анкету были включены как широко распространенные социальные страхи (преступности, бедности, начальства), так и страхи, носящие клинический характер (выявляющие клаустрофобию, танатофобию, эрейтофобию и пр.). Нами было обследовано 239 лиц обоего пола в возрасте от 16 до 77 лет.

В целом можно отметить, что женщины достоверно выше оценивают страх по поводу большинства тем, предложенных в анкете. Суммарный средний индекс страха по обследованной женской популяции составил 4.24+/-0.05 баллов, а по мужской - 3.49+/-0.06 (р< 0.001). Наиболее значи­тельные отличия были обнаружены по страхам перед темнотой, высотой глубиной, некоторых животных (змеи и пауков) и кладбищ, в основе кото­рых лежат архаичные, не до конца выясненные механизмы (согласно кон­цепции К. Юнга, определяемые "коллективным бессознательным"). Только по двум позициям индекс страха у мужчин превышал таковой у женщин индекс, определяющий уровень страхов, связанных с половой функцией, и страх по поводу агрессивного отношения к своим близким.

Следует отмстить, что в соответствии с установившейся в обществе со­циально обусловленной ролевой функцией для женщин вообще характерно несколько завышать свой страх, а мужчинам немного принижать его. По­этому сравнение абсолютных показателей индексов страха не позволяет еще делать каких-то определенных оценок по роли того или иного страха в струк­туре массового сознания. Гораздо информативнее в этом случае сравнение ранга каждого страха у мужчин и женщин в их общей иерархии. Отличия возникают начиная с третьего места, которое у женщин занимает страх пе­ред преступностью, а у мужчин страх перед возможными заболеваниями. Страх перед пауками и змеями занимает у женщин 4-е место, в то время, как у мужчин он находится только на 8-м. Страх перед старостью, бедностью и возможными изменениями в личной жизни приблизительно одинаково зна­чимы для представителей обоих полов, в то время как другие опасения тре­вожат их по-разному. Так, страх перед кладбищами у женщин занимает 7-е место, а у мужчин - только 14-е; страх перед публичными выступлениями у женщин располагается на 9-м месте, мужчин - на 13-м. Зато мужчины гораз­до больше беспокоит страх по поводу их скрытой агрессии по отношению к окружающим (7-е место), который женщины оценивают гораздо ниже (21 место). Для мужчин также гораздо более значимым является страх перед болезнями (3-е место), к которым женщины относятся более спокойно (14-е место).