Смекни!
smekni.com

1. психосоматические соотношения (стр. 92 из 128)

1) изменение содержания ведущего (главного) мо­тива деятельности, формируется новый мотив, напри­мер патологическая деятельность голодания при апо-рексии;

2) замена содержания ведущего мотива содержани­ем более низкого мотива, например мотив самообслу­живания при ипохондрии;

3) снижение уровня опосредованности деятельнос­ти, то есть деятельность упрощается, целевая ее струк­тура обедняется;

4) сужение основного круга отношений человека с миром, обеднение мотивов;

5) нарушение степени критичности и снижение уров­ня самоконтроля.

Клинические формы изменения личности носят са­мый разнообразный характер. Они могут проявляться как изменение эмоций – депрессия или эйфория; в виде нарушения эмоциональной сферы – апатия, без­душность; в виде изменения отношения к себе и к ок­ружающим – ослабление критики, подконтрольности;

в виде нарушения активности – аспонтанность. У со­матических больных может наблюдаться нарастание эгоцентрического содержания ведущего мотива, особен­но при ипохондрических нарушениях личности. Свое­образием структуры мотивационной сферы может быть жесткая подчиненность ее одному мотиву – мотиву переживания страдания.

Можно ли говорить о развитии, если иметь в виду изменение личности больного человека? В одних слу­чаях нет, так как изменения не связаны с усложнени­ем деятельности, а наоборот, ведут к ее оскудению и способствуют деградации личности. При изменении в структуре личности у ипохондрика можно наблюдать хотя и усложненную, но не обогащенную, а упрощен­ную психическую жизнь.

Возможен и другой вариант – вариант подлинного развития, когда человек пытается преодолеть тяжелую болезнь, не замыкается в себе, не порывает связь с ми­ром, использует все компенсаторные возможности для установления контакта с другими людьми.

ВКБ становится тем новообразованием в психике, в структуре которого отражается весь процесс перестрой­ки психической жизни заболевшего хронической сома­тической болезнью человека. Динамика мотивационного уровня ВКБ при таком заболевании соответствует изменению личности, которое заключается в создании нового ведущего мотива – мотива жизни и постепен­ном переподчинении ему других мотивов.

Таким мотивом чаще всего у больных людей стано­вится мотив сохранения жизни как таковой. На начальной стадии заболевания этот мотив еще не явля­ется главным, он актуализируется только в периоды обострения состояния. В эти периоды больной начинает обследоваться, ограничивает свою жизнь, вырабатывает новые для себя правила жизни. В структуре ВКБ пре­обладает в это время эмоциональный уровень – страх, тревога по поводу возможного лечения, люди хотят от­тянуть его начало всеми способами – стремятся к вы­писке из больницы, желают вернуться к прежнему об­разу жизни. Болезнь характеризуется как препятствие на пути достижения более "важных" жизненных це­лей, чем забота о своем здоровье, которая в это время является не ведущим мотивом, а только средством для осуществления привычной деятельности – работы, уче­бы, семейной жизни. Ситуационный мотив сохранения жизни еще не является смыслообразующим, ведущим.

При переходе к лечению у хронических больных наблюдается изменение эмоционального состояния, которое резко выражено у больных с неадекватной моде­лью ожидаемых результатов лечения. Резко меняется настроение и поведение, сужается сфера их интересов, они часто полностью погружаются в болезненное со­стояние, становятся раздражительными и конфликтны­ми, отрицательно относятся ко всем видам обследова­ния. Все поведение людей, лечащих и обслуживающих их, начинает оцениваться с позиции того, помогает это лечению или нет.

Это начало перестройки мотивационной сферы лич­ности, выдвижение в качестве главного мотива – мотива сохранения жизни. В работах по изучению ВКБ подчер­кивается, что первым сигналом такой перестройки является появление нового по качеству эмоционального состояния. Объективно изменившееся положение чело­века в мире, в конкретной социальной среде еще не вполне осознано человеком, но это новое положение – хронически больного человека. Оно находит отражение в эмоциональной реакции на ситуацию в целом. Это уже сигнал о том, что жизненные цели не могут быть такими, как до болезни. Болезнь начинает выступать как препятствие на пути реализации целей.

Таким образом, эмоции сигнализируют о необходи­мости перестройки мотивационной сферы, где мотив сохранения жизни в силу его значимости выделяется очень быстро и становится главным, подчиняя все дру­гие мотивы.

В последующем меняется вся система отношений больного: значимыми становятся те события, которые соответствуют этому мотиву, а все остальные обесцени­ваются. Меняются и критерии оценки других людей, в том числе медперсонала и всей ситуации лечения. Пока мотив сохранения жизни не был главным, в качестве критерия оценки были скорее личностные качества персонала, но когда этот мотив становится доминирую­щим, то в первую очередь оцениваются профессиональ­ные качества лечащего и обслуживающего персонала. Все привычные для больного формы деятельности, сложившиеся в преморбиде, начинают наполняться новым смыслом. Работа может стать способом отвлечения от болезни, занятие спортом – лечением, а чтение – за­полнением свободного времени.

Мотив сохранения жизни в это время может всту­пать в противоречие с ранее действовавшими мотива­ми: если они не могут быть включены в него, то они теряют свою силу и смысл для человека. Круг деятель­ности человека сужается, она уже имеет не много моти­вов, а мотивируется только сохранением жизни. За счет этого беднеют связи с внешним миром, с ближайшим социальным окружением.

В психологической литературе неоднократно описано сужение круга общения, пассивность больных с тяжелыми соматическими заболеваниями, что об­условлено сужением круга актуальной мотивации. Доминирование мотива сохранения жизни меняет всю картину мира больного человека, систему его отноше­ний и ценностей. Часто это связано с возрастанием эгоистической фиксации на себе. Больные становятся более равнодушными к близким людям, менее отзыв­чивыми на события внешнего мира. Наблюдается сни­жение жизненной активности, если она противоречит мотиву сохранения жизни. Появляются самые разные типы "уходов" – в болезнь, в семью, в работу, которые по сути являются разными формами замещения одних целей другими.

В ходе лечения может произойти перестройка мо­тивационной сферы, появятся новые мотивы, но мотив сохранения жизни изначально приводит к появлению новой деятельности по сохранению здоровья, по конт­ролю за его состоянием. На начальных этапах заболе­вания такой контроль не всегда бывает систематичес­ким и он подчинен цели вернуться к труду. Но впоследствии контроль за своим состоянием может стать смыслом жизни больного.

Преморбидные особенности личности больного оп­ределяют содержание деятельности по сохранению здоровья. Если до болезни смысл жизни человека был связан с работой, которой он лишился из-за недуга, то происходит утрата смысла жизни. Резко сужаются ин­тересы, больной долго лежит в постели, пассивен, мало читает, погружен в свое состояние.

Вместе с изменением мотивов меняется и времен­ная перспектива: больных интересуют только ближай­шие цели, они живут одним днем, дальние события (как прошлого, так и будущего) их не интересуют. Смещен­ность интересов на события настоящего времени спо­собствует снижению тревоги за неопределенное буду­щее и имеет защитный характер.

Это наиболее типичное изменение мотивации у боль­ных хроническими соматическими заболеваниями, не­сущими витальную угрозу.

Однако такая тенденция наблюдается и у больных с заболеваниями, которые не угрожают жизни. Подроб­но изучено течение псориаза – хронической болезни, носящей соматический характер и искажающей тело человека (косметические дефекты). Исследование по­казало, что характер мотивации во ВКБ определяется восприятием дефекта самим человеком и его представ­лением о том, как воспринимают дефект другие люди. Больным часто кажется, что окружающие отрицатель­но воспринимают их дефект, считают его инфекцион­ным. Больные ограничивают общение, особенно во вре­мя обострения, скрывают свой дефект, маскируя его. Это приводит к аутизации их поведения, возникает по­вышенный интерес к своей внешности, перестраивают­ся отношения с окружающими.

Бедность общения, неумение общаться и трудности с ним связанные приводят к конфликтам. Конфликты основаны на страхе общения, на опасении быть непоня­тым и непринятым. На фоне психических и физичес­ких (зуд) страданий развиваются психосоматические расстройства – снижается аппетит, ухудшается сон, изменяется эмоциональное состояние – больные не в состоянии сдерживать себя, особенно в периоды обо­стрения. Нервность сохраняется как характерологичес­кая черта личности.

Социальная адаптация таких больных затруднена, возникают сложности в семейной и трудовой жизни.

Перестраивается иерархия мотивов – ведущим становится мотив выздоровления. Этим определяется вся жизнь, другие цели перестают существовать как значимые.

Болезненный процесс развивается по так называе­мой психосоматической спирали: соматические нару­шения вызывают трудности в социальной адаптации, а переживание неудовлетворенности в связи с этим спо­собствует ухудшению соматического состояния.

Трудности, вызванные заболеванием, приводят к актуализации защитных механизмов личности, к выте­снению неприятных переживаний, связанных с болезнью, использованию компенсаторных приемов для уменьше­ния дефектов внешности. Действие защитных механиз­мов помогает адаптации к болезни.

Особенно остро болезнь переживается подростками, когда оценка внешности очень важна. С возрастом происходит адаптация к заболеванию. В структуре ВКБ тогда выдвигается на первый план не эмоциональный, а мотивационный компонент, но это бывает далеко не всегда и связано с преморбидными особенностями личности.