2. СОВРЕМЕННЫЕ РЕГИОНЫ ИНТЕГРАЦИИ МИРОВОЙ ЭКОНОМИКИ
В последние два столетия мировые войны заканчивались очень похожим образом и последующим поворотом истории. Первая, если не мировая, то общеевропейская война 1812–1815 годов закончилась созданием Священного союза, а через 30 лет главный триумфатор – Россия была растерзана теми, кому она создала наилучшие возможности для развития. Крымская война показала всю иллюзорность клятв монархов в вечной дружбе.
Версальский договор после первой мировой войны тоже не принес триумфаторам ожидаемого мира. Через 20 лет разразилась еще более страшная мировая война. После окончания второй мировой войны практически сразу же началась “холодная война”, которая привела к разгрому главного триумфатора – Советского Союза и была бескровно выиграна Америкой. Теперь мы видим начало необратимой деградации послевоенного порядка. И на авансцену истории выходят не победители, а побежденные.
Что касается Западной Европы (точнее стран Европейского полуострова), то очень важную роль в их развитии сыграл план Маршалла. При всей разноречивости мотивов его утверждения, два из них просматриваются достаточно отчетливо. Первый, и может быть основной, – могучая, нетронутая войной американская промышленность. Она нуждалась в рынках, но разоренная Европа не сулила надежных перспектив.
Только дав импульс развитию европейской промышленности, можно было надеяться на то, что достаточно скоро Европа сделается хорошим покупателем. О будущей конкуренции тогда никто не думал – столь фантастически разными были промышленные потенциалы. Поэтому план Маршалла был для американцев разумным способом помещения капитала. Очень разумным, ибо он, вкупе с идеей “холодной войны”, которая принадлежала Черчиллю, дал американской промышленности полстолетия спокойной и процветающей деятельности. А Европе, кроме того, был подарен американский щит – ей оказалось ненужным тратить громадные средства на содержание армий, и после финансовых вливаний в рамках плана Маршалла она поднялась и сделалась грозным конкурентом всесильной Америке. Сейчас это супергосударство.
Европейский полуостров не просто поднялся на ноги. По уровню производительности труда он практически сравнялся с Америкой, а населяют его 400 миллионов людей, средний уровень образованности которых значительно выше среднеамериканского. Выводы и перспективы достаточно очевидны: на восточном побережье Атлантики США обрели могучего конкурента. И в ближайшие десятилетия именно он на этой части планеты будет играть в экономике первую скрипку. Правда, Европе предстоит преодолеть еще немало противоречий.
И, несмотря на все трудности, план Маршалла в связке с “холодной войной” были гениальным изобретением, которое обеспечило во второй половине века спокойное развитие американского мира. И вряд ли оно возникло стихийно. Американская стратегия просчитывалась умнейшими людьми.
Тенденции ближайшего будущего на атлантической стороне кажутся более или менее очевидными: границы НАТО и дальше будут двигаться на Восток. И ракеты появятся и в Польше, и в Прибалтике. Но это будет уже не американская инициатива, а защита самой Европы от российской непредсказуемости – новый санитарный кордон во главе с Германией и ее сателлитами – Польшей, Чехией, Венгрией. Конечно, американцы будут в ней участвовать, но уже в качестве ландскнехгов (как и в Боснии, где они играли, по существу, немецкую игру) /44/.
Изначально основой европейской интеграции служила связка Париж – Бонн, в которой Германии отводилась роль экономического локомотива, а Франция осуществляла политическое представительство единой Европы. Однако ситуация изменилась. Долгие годы находившаяся в добровольной самоизоляции Великобритания перестала саботировать евроинтеграцию. Германия, в которой всегда были сильны проамериканские настроения, с готовностью променяла Францию на близкую Вашингтону Великобританию.
В течение последних лет рассматривается вопрос кооперации немцев, американцев и англичан в сфере ВПК (раньше совместную разработку вооружений Германия осуществляла только с Францией). Активно идут переговоры о создании объединенного англо-германского производителя оружия через слияние Вгitish Аегоsрасе и Раnnlег Аегоsрасе без планировавшегося ранее участия французской Аегоаsраcе.
Столь высокая англо-американская активность Германии указывает на то, что конкуренции и борьбе за лидерство с англосаксами немецкий бизнес предпочитает сотрудничество. Не случайно бросается в глаза полное отсутствие среди стратегических партнеров главных европейских фрондеров – французов.
Создаются автогигант Pаnnlег – Сlnуlег (стоимость сделки 42 млрд долларов), целая серия биржевых союзов, соединяющих торговые системы Чикаго, Нью-Йорка, Лондона и Франкфурта и оставляющих в стороне Париж.
Сейчас лишенная политического влияния Франция уже не представляет для Германии большого интереса. Германия намерена перестать финансировать французско-немецкую дружбу и добиться равноправного распределения членских взносов в ЕС. Франции практически отведена в ЕС такая же второстепенная роль, как и в НАТО. На ее долю выпала задача служить буфером между Европой и взрывоопасной Северной Африкой, стабилизировать положение в бывших средиземноморских колониях (Алжир, Марокко и Тунис), где Франция связана своими нефтяными интересами.
Более самостоятельная политика Лондона создает иллюзию, что со временем Европа может стать относительно независимой от трансатлантических связей. Однако на деле Великобритания продолжает действовать прежде всего в интересах Вашингтона. Весьма поучительна в этом плане история с арестом давнего протеже Соединенных Штатов – чилийского экс-диктатора Аугусто Пиночета. Данная акция, на первый взгляд демонстрирующая возросшую политическую независимость ЕС от США, на деле оказывается выгодной именно американцам, так как отдаляет европейцев, прежде всего испанцев, от Латинской Америки.
Арест Пиночета в Лондоне был осуществлен по требованию не очень дальновидных испанских прокуроров, что вызвало заметный рост антииспанских настроений в Латинской Америке. Учитывая жесткую позицию Лондона в деле Пиночета и непризнание его дипломатического иммунитета, можно говорить о росте антиевропейских настроений в целом и появлении напряженности в ранее весьма теплых взаимных отношениях.
В результате скандала особые отношения с Латинской Америкой, которыми очень дорожила Испания (испанцы отказывались от каких-либо претензий даже к кубинскому лидеру Фиделю Кастро), теперь оказались под ударом. Терять же в Латинской Америке испанцам есть что. Чего только стоит легкая победа европейцев в приватизационном конкурсе по продаже бразильского телекоммуникационного гиганта ТеlеЬгаа и намерение испанской телекоммуникационной компании Теlеfоniса вложить в следующем воду только в Бразилию 3,8 млрд. долларов.
В Евросоюзе отнюдь не всем нравится происходящая трансформация. Внутри него продолжают действовать силы, заинтересованные в превращении единой Европы в реально самостоятельный центр силы.
Прежде всего это касается связанных с нефтью финансово-промышленных групп, стремящихся проникнуть в Иран и Ирак, что прямо противоречит интересам США. Кроме того, набирающая обороты “атлантизация” угрожает власти глав центральных банков стран ЕС. До сих пор руководство ЕЦБ выражало намерение превратить евро в мировую резервную валюту, т.е. приобрести значительный политический вес. В желании стать новым центром силы сделана ставка на кооперацию ЕС и Китая. Китайцы, стремящиеся изгнать доллар из Юго-Восточной Азии, намерены поддержать евро и перевести в европейскую валюту большую долю своих резервов, а ЕС в свою очередь, заигрывая с Китаем, отдал контракт на поставки металла для чеканки евромонет китайцам.
Развернувшаяся в последний месяц бурная дискуссия и беспрецедентное давление европейских правительств на центральные банки по вопросу снижения ставок (а это самым прямым образом повлияет на устойчивость евро) отразили две ключевые тенденции в евроинтеграции. Следуя пожеланиям США, европейские “атлантисты” требовали от центральных банков, которым в конце концов пришлось сдаться, стимулирования спроса. В результате центральные банки удалось сделать более послушными. Вопрос в том, уцелеет ли в итоге сама идея “европейской интеграции”.
Западная Европа занимает особое место в мировом хозяйстве. На ее долю приходится около 23% совокупного ВВП и 7% населения мира /67/.
Западная Европа включает 24 страны, которые отличаются друг от друга размерами территории, численностью населения, природными ресурсами, экономическим и научно-техническим потенциалом. Как известно, образование ЕС (1957г.) и Европейской Ассоциации свободной торговли (ЕАСТ, 1960г.), подписание между ними соглашений о свободной торговле промышленными товарами, а в 1992г. и соглашения о Европейском экономическом пространстве (ЕЭП) положили начало формированию в Западной Европе зоны свободной торговли и регионального экономического комплекса.
ЕЭП объединяет 19 государств Западной Европы, устанавливает свободу движения товаров, услуг, капитала и людей. Создается рынок с 380 млн. потребителей, на который приходится почти половина мировой торговли, осуществляется замена традиционных двухсторонних отношений многонациональными. Увеличивающаяся интернационализация производства, сложившийся механизм экономического сотрудничества обеспечивает Западной Европе важную роль в мировой экономике и политике. На современном этапе страны Западной Европы принадлежат к группе экономически развитых стран с однотипной экономикой. Они характеризуются достаточно высоким уровнем экономического развития, занимая по величине ВВП на душу населения 2 – 44 места среди стран мира.