Мы вышли в дальний путь,
пусть ветер перестанет дуть!
Наш караван не засыпет песком,
и каждый из нас вернется в свой дом!
Где будут ждать нас жены и дети,
о где же радостные дни эти?!
Грабители и разбойники на нас не нападут,
ведь с нами Всевышний! Он везде!
И горе разбойникам, ибо в ад они попадут!
Мы вышли в дальний путь,
пусть ветер перестанет дуть!
Наши сундуки до отказа наполнены,
а обозы тяжелыми мешками переполнены.
Там есть все: персидские ковры, китайский фарфор,
индийские изумруды, рубины и алмазы,
глиняные горшки и греческие вазы!!
Мы везде проложим путь,
и ветер будет в спину дуть!
Наш караван двигается в разных направлениях:
из Египта в Ассирию,
после чего в Грецию,
затем из Македонии в Месопотамию.
Так, мы обошли часть Африки, и всю Азию!
Мы отправимся в дальний путь,
ветер будет нам в спину дуть!
Мы надолго не останавливаемся нигде,
ибо должны побывать везде!
Мы занимаемся торговлей уже много лет,
поэтому в наших сундуках много монет!
Мы вышли в дальний путь,
пусть ветер перестанет дуть!
Песня настолько подняло настроение людей, что они, забыв, тяготы всех проведенных дней в пути, шли бодрыми шагами. Казалось, что даже животные подпевали их песню. Поскольку, лошади гордо подняв свои головы, шли галопом, издавая при этом радостные ржания. А верблюды горланили им в такт, своими басистыми голосами. Со стороны могло показаться, что это не караван, а какие то циркачи, нагруженные тяжелым грузом. Одно только могло озадачить стороннего наблюдателя: - их огромное количество и отличное вооружение.
Итак, караван двигался, больше без остановок. Ближе к вечеру, караван без каких-либо приключений вышел из зеленой лесистой долины. Дорогу преградила еще одна цепь гор. Курчгез, поскакав вперед смог отыскать дорогу, которую неопытным людям вряд ли удалось бы найти.
Подождав пока, оставшиеся верблюды и люди догонят авангард, караван вышел на дорогу. И направился по нему к городу Ак-Буркут. До которого, по словам проводника Курчгеза, оставалось всего лишь два дня пути.
Глава 8.
Среди горных массивов, с величайшей осторожностью продвигалась многочисленная конница. Поскольку день близился к вечеру, трудно было определить, чья эта конница. Одежда у всех была однообразной: из овечьих и верблюжьих шкур. Так могли одеваться только жители дальних степей. Впереди огромной конницы, на черном низкорослом скакуне сидел высокий худощавый человек. Одежда у него была, точно такая же, как и у всех, за исключением того, что на голове его была шапочка с болтающимся лисьим хвостом. По его властному лицу было видно, что он здесь главный. Рядом с ним на рыжем жеребце скакал такой же худощавый человек, ростом чуть ниже, чем первый. Остальные же всадники скакали за ними, отставая или специально сохраняя дистанцию. Между тем двое скакавшие впереди поравнялись. Воспользовавшись этим, второй всадник обратился к первому.
– Скажи мне Мосулюк, долго мы еще будем так скакать? За последние шесть часов мы ни разу не останавливались. Так мы можем загнать всех своих лошадей.
– Успокойся Хурсакай, мы еще успеем отдохнуть, – ответил Мосулюк.
Это действительно был тысячник Мосулюк, выступивший в поход по приказу генерала Мунджехбия. Два дня назад его тысячная незамеченной прошла по всей земле кыргызов и встретилась с сотней Хурсакая, которая ожидала их прибытия. Объединившись с сотней Хурсакая, тысячная армия, не останавливаясь, двинулась дальше. По дороге Мосулюк все время расспрашивал Хурсакая. Уточнив точное время, когда и в каком месте лазутчики видели караван, Мосулюк решил догнать его, и идти рядом с ними. Ему не хотелось терять караван из виду. К тому же, следовало так же уточнить точное количество наемников, охраняющих караван и их боеспособность. И вот свыше тысяч всадников, с осторожностью, стараясь не шуметь, продвигались вперед к цели. По их расчетам с караваном их разделяло не такое уж огромное расстояние.
– Но наши лошади…они не смогут так долго держаться на ногах, – не унимался Хурсакай.
– Хорошо, пусть будет по-твоему, – немного подумав, согласился Мосулюк. – Видишь, вон те холмы. Доскачем туда и сделаем привал. Дадим лошадям отдохнуть немного, после чего продолжим путь.
Однако вопреки желаниям Мосулюка, сразу же после того как они сделали остановку, началась портиться погода. Поднялся сильный ветер и привел собой тучи. Не успели люди и лошади укрыться, как начал лить дождь. Всюду были слышны раскаты молнии. Посланные вперед люди нашли расщелину между скалами, где можно было укрыться. Мосулюк направил всех своих людей туда. Еле как, поместившись, между скал люди тесно прижались друг к другу и к своим лошадям. Это успокоило их лошадей, так как молния их сильно напугала. Дождь лил как из бочки, не прекращаясь всю ночь и следующий день. Данное обстоятельство сильно задерживало их дальнейшее передвижение. Поэтому Мосулюк был очень зол на погоду и на самого себя. Посланные разведчики возвращались ни с чем. Караван как сквозь землю провалился. Лазутчики не смогли разузнать их точное месторасположение. Одно успокаивало Мосулюка, что караван тоже задержится на такое же время, что и они. Выходить на дорогу в такую погоду было бы безумием. А купцы, как он полагал, относились к тому разряду людей, которые не считались глупцами и безумцами. Для них был важен целость и сохранность каравана. Поэтому они вряд ли стали бы рисковать в такую погоду. Единственное, что оставалось, так это ждать, когда судьба преподнесет им подарок. Так поступил и Мосулюк. Еще два дня подряд дождь и ветер свирепствовали вместе. Словно сговорившись, ветер и дождь, совместными усилиями превращали эту местность в некое тесто из смешанной глины и песка.
Мосулюк никак не мог заснуть, от холода ему не спалось, к тому же у всех заканчивались запасы пищи. Как назло у него появилась лихорадка, да и не зажившаяся старая рана в спине давало о себе знать.
В один из дождливых дней Мосулюку, неожиданно стало плохо, его начало лихорадить. Хурсакай и находящиеся рядом с ними его люди попытались его уложить. Напоив Мосулюка кумысом, они постелили ему ложе из шкур и, закутав, легли рядом с ним, пытаясь защитить от дождя и хоть немного согреть.
Наконец лихорадка спала, и Мосулюку удалось заснуть. Во сне ему приснились верблюды, нагруженные сундуками, набитыми до отказа золотом. Мосулюк увидев этих верблюдов, пытался поймать их за уздечки, но верблюды оказались проворными и не давали поймать себя. Сделав еще один рывок, он поймал одного из верблюдов за хвост. Обрадовавшись, Мосулюк потянул его к себе за пойманный хвост. Но вдруг хвост оторвался, и он упал на землю, обеими руками держась за хвост. Наклонив голову, он внимательно посмотрел на то, что держал в руках, и выругался. Оказалось, что вместо верблюжьего хвоста он держит в руках лисий хвост.
– Это же с моей шапки, – мелькнуло у него в голове.
– Да, это с твоей шапки, – подтвердил его опасения, вдруг заговоривший хвост.
Мосулюк удивленно взглянул на лисий хвост. Ему хотелось что-то ей сказать, но тут, он сзади услышал смех. Обернувшись, он увидел тех самых верблюдов, которых он пытался поймать. Верблюды смотрели на него своими круглыми глазами, не забывая при этом весело помахивать хвостами.
Не на шутку разозлившийся Мосулюк, прикрепив лисий хвост обратно к своей шапочке, грозно помахав им кулаком, крикнул:
– Никуда вы от меня не уйдете! Вы будете принадлежать мне и те сундуки, которые на вас висят, тоже будут моими.
Неожиданно один из верблюдов, обернувшись, отвечает ему:
– Нет. Мы никому не принадлежим, и сундуков набитых золотом тебе не видать, – и с этими словами верблюд круто повернувшись, убежал в сторону скалистых гор и увел собой остальных верблюдов.
Мосулюк погнался за ними, следуя за оставленными следами от копыт, но тут, вдруг тучи сгустились над ним, и сверкнула молния. После чего начал идти дождь. Несмотря на сильный дождь и ветер Мосулюк бежал по следам оставленным верблюдами. Но дождь, который усиливался с каждым мгновением начал постепенно смывать все следы оставленные верблюдами. Мосулюк испугавшийся, что вдруг все потерял, с грозными криками и проклятиями вытащив свой меч, начал им размахиваться. В тот же миг дождь прекратился и, разогнав все мрачные тучи, весело засияло солнце.
Мосулюк поблагодарив судьбу, вложил свой меч обратно в ножны и быстро побежал. Сделав несколько шагов, он увидел верблюдов, которые мирно, как ни в чем не бывало, паслись на зеленой лужайке. Приблизившись к ним, он схватил за ноги первого попавшегося верблюда и повалил его на землю. От сильного толчка один из висевших на спине верблюда сундуков раскрылся, и из него посыпались золотые монеты.
Радостно крикнув, Мосулюк отпустил ноги верблюда. После чего сел на колени и обеими руками потянулся к золоту. Но, когда он взял в обе ладони пригоршню золотых монет, кто-то резко дернул его за плечи, отчего все монеты со звоном посыпались на землю.
Не обращая внимания на то, что его кто-то дернул за плечи, Мосулюк попытался снова потянуться за монетами, и когда он взял их в руки, кто-то снова дернул его за плечи, причем так сильно, что он испугался и проснулся.
Открыв глаза, он увидел перед собой лицо сотника Хурсакая, который тряс его за плечи, пытаясь разбудить. Посмотрев на Хурсакая с налитыми кровью глазами, Мосулюк, рявкнул:
– Не смей трогать! Мои верблюды, мое золото, я их поймал!
Удивленный и немного напуганный сотник Хурсакай отскочил назад и тихо проговорил:
– Все в порядке Мосулюк, это я – Хурсакай! У вас был жар, и вас всю ночь лихорадило. Возможно, вам приснился кошмар.
Немного придя в себя и окончательно проснувшись, Мосулюк привстал и осмотрелся. Дождь все еще шел, но не так сильно, рядом с ним в укрытии стояли Хурсакай и несколько солдат. Взглянув на Мосулюка, Хурсакай подал ему бурдюк с кумысом. Сделав несколько глотков, Мосулюк почувствовал себя лучше.