Курчгез тоже встал со своего места и стал наблюдать за поспешными движениями Шахрик эд Дина. От того места, где Шахрик эд Дином и сопровождавшими его воинами был разбит временный лагерь, взору всех открывался весь окружающий горный ландшафт.
Встречать приближающийся караван вышел лично сам Шахрик эд Дин. Поприветствовав всех купцов низким поклоном, он сразу же направился к верблюду Махмуджан ибн Халифа, для того, чтобы представить ему найденного им проводника.
После недолгого совещание старших купцов купеческой гильдии, кандидатура проводника, предложенная Шахрик эд Дином, была одобрена.
После трехчасового привала караван продолжил свой путь по бескрайным степям и высоким горам, во главе проводника по имени Курчгез.
Глава 2.
Махмуджан ибн Халиф приказал одному из своих слуг собрать всех купцов к нему в шатер. Ему надо было посоветоваться со всеми, прежде чем им продолжить дальнейший путь. Через некоторое время после ухода слуги, к его шатру начали прибывать один за другим все купцы из их гильдии. Еще не выспавшиеся купцы были в недоумении, поскольку не имели никакого понятия о том, зачем Махмуджан ибн Халифу понадобилось поднять их в столь ранний час.
Первыми в шатер вошли два самых старших купца Фарух ибн Хасан, считавшийся самым мудрым стариком и Ибрахим ибн Халиф, главный советник гильдии и дядя Махмуджан ибн Халифа. Оба в свое время успели исколесить чуть ли не весь мир. Они считались лучшими купцами и одновременно выступали в качестве послов. Если бы не их возраст они бы наверняка до сих пор занимались бы торговлей. Но им обоим было свыше семидесяти лет, поэтому они здесь были только исключительно в качестве мудрых советников. Их уважали все, от малого купца до самого старшего, и при необходимости всегда могли к ним обратиться за любым советом.
Зайдя в шатер, они оба прошли в дальний угол и сели на свои привычные места. Сразу же за ними вошел Сабахаттин Аби, который тоже являлся старшим купцом, но по статусу был ниже, чем Махмуджан ибн Халиф. Сабахаттин Аби вел дела с дальними заморскими странами и тюркоязычными странами, откуда он и был родом.
Затем вошли и остальные, в частности младшие купцы. Еще через некоторое время шатер был полон, из-за шумного обсуждения молодежи относительно причины внезапного собрания всех купцов. Громче всех в обсуждении шумели трое младших купцов Юсуф, Махрук и Кемран, они были лучшими мастерами по скупке и сбыту ювелирных изделий из золота и серебра. Все они были наполовину персами наполовину арабами, но, несмотря на различие их наций, они были лучшими в своем деле. Слева от этой шумной толпы опустив голову, видимо о чем-то задумавшись, сидел еще один младший купец Шакрик эд Дин.
Внезапно все замолкли и прислушались к шуму приближающихся шагов. Шаги приблизились и внезапно в шатер, просунув голову, зашел высокий и, несомненно, крепкий начальник охраны всего каравана Эль Херзук. Сразу за ним вошел Махмуджан ибн Халиф, сопровождающие его телохранители остались возле входа. Быстро поздоровавшись со всеми, Махмуджан ибн Халиф приступил к делу:
– Итак, я вижу, здесь все собрались. Хорошо, я хочу поговорить с вами о наших дальнейших действиях, - начал Махмуджан ибн Халиф. – Всем вам известно, что мы из-за проклятой погоды слишком долго засиделись в этой дыре. Не пора ли нам дальше продолжить наш путь?!
– Да, но мы же вроде сбились с пути, – заметил Махрук.
– Утром ко мне явился наш проводник, эээ…как его там звали? – говоря это, Махмуджан ибн Халиф как бы невзначай посмотрел на Шахрика эд Дина, тот в свою очередь опустил еще ниже и без того опущенную голову.
– Курчгез! – двое младших купцов хором подсказали имя проводника
– Ах да, Курчгез! Так вот, этот самый Курчгез, – продолжал Махмуджан - явившись ко мне утром, сообщил, что нашел старую дорогу, слегка размытую дождем, но все же, отчетливую. По его утверждению мы теперь спокойно можем двинуться в путь.
Услышав эту новость, среди присутствующих купцов послышались вздохи облегчения. Купцы уже начинали беспокоиться, относительно того выберутся ли они отсюда вообще или нет.
– А теперь господа обсудим остальное, – продолжил Махмуджан ибн Халиф, после того как стихли возгласы младших купцов. – Скажи мне Кемран, ты успел подсчитать наши убытки?
Кемран двадцати пяти летний, худощавый счетовод, которому обратился Махмуджан, поднял голову и слегка привстал. Затем правой рукой порывшись в своей сумке, сшитой из оленьей кожи, достал гладкую доску. На небольшой доске, которую он вытащил из сумки, были сделаны его записи.
– Ну, после проведенного мною обхода всего каравана, – начал отсчитываться Кемран, - были выявлены следующие недостатки…
– Ты, Кемран давай говори покороче! – перебил его Юсуф, уж больно ему не терпелось полюбоваться на солнце.
Между тем, действительно, вокруг все начало оживляться. Солнце, появившись, начал как бы наверстывая пропущенные за тучей дни, светиться и согревать все живое. Даже животные начали оживляться, стали слышны ржание лошадей и радостные хрипы верблюдов.
– Не слушай его, продолжай начатое, – сказал Махрук, заметив как умолк Кемран, после того как его перебили.
– Ну, так вот, – продолжил Кемран. – Я посчитал и проверил всех наших животных и обнаружил пропажу трех лошадей вместе с грузом…
– С каким грузом?! – воскликнул Сабахаттин Аби, который до сих пор молчал сидя и слушая высказывания всех присутствующих купцов. По его усталому и сонному виду было заметно, что он чуть задремал. Вся это сырость и слякоть действовали ему на нервы. За всю свою жизнь, привыкшему к теплу и постоянному уюту Сабахаттин Аби было нелегко путешествовать по пустынным степям. К тому же ночью он от шума дождя никак не смог заснуть, но, несмотря на это он никогда не забывал о деле. Среди молодых купцов поговаривали, что будто бы он, даже во сне занимается своим купеческим ремеслом. Хотя это и было шуткой, но этому многие верили. И даже сейчас, когда речь зашла об убытках, он быстро оживился, в его глазах даже появился какой-то странный озорной блеск.
– Скажи, с каким грузом? Что было в мешках? – громко повторил свой вопрос Сабахаттин Аби.
– К одному из лошадей были привязаны шесть персидских ковров разных цветов и оттенков. В остальных двух лошадях были несколько мешков зерна, - продолжал Кемран. – От удара молнии умер один верблюд, скорее всего кто-то из слуг забыл его привязать и укрыть от дождя. Шесть мешков муки испортились от сырости, пришлось от них избавиться. Несколько мешков набитых сушеными рыбами тоже испортились, от них начало так вонять, что быстро пришлось отдать их собакам. Ну, в общем, это все, если не считать того, что все наши одежды превратились в грязные лохмотья, – закончив свой доклад Кемран сел на свое место.
Махмуджан ибн Халиф, дослушав его отчет до конца, поднял свою правую руку, призывая всех к тишине, так как, узнав о больших убытках, все присутствующие купцы начали громко шуметь. Когда все голоса замолкли, Махмуджан ибн Халиф, посмотрев на всех, сказал:
– Вы все слышали о том, какие убытки мы понесли.
– Сейчас Кемран занимается оценкой всех товаров, которые мы потеряли, – продолжил он. – Потом он нам сообщит, насколько золотых мы прогорели.
– Бог милостив, если позволил потерять нам только это! – перебил его Ибрахим ибн Халиф. – Представьте себе что было бы с нами, если бы мы потеряли больше.
– Да, действительно, нам надо радоваться, что мы сами уцелели, – согласился с ним Махмуджан ибн Халиф.
Каким бы жадным ни был Махмуджан ибн Халиф, он всегда соглашался со своим дядей. К тому же, сейчас он действительно был рад тому, что с ним и с его драгоценным грузом ничего не случилось. В любом случае, эти убытки для них были незначительными.
После обсуждение всех вопросов, участники собрания начали потихоньку покидать шатер Махмуджан ибн Халифа. Выйдя из просторного шатра, все купцы невольно подняли головы, с детским восторгом и любопытством рассматривая солнце. Яркие лучи солнца осветили начавшийся день, как бы говоря всем, что теперь с этого момента все будет хорошо. Понаблюдав за тем, как все тучи исчезли, уступив место лучам солнца, все купцы разошлись в разных направлениях.
Оставшись одни, Махмуджан ибн Халиф и Эль Херзук решили обсудить наедине то, что не хотели при всех.
– Итак, Эль Херзук скажи мне, что тебе удалось разузнать? – спросил Махмуджан ибн Халиф.
– По моим предположениям очень скоро у нас могут возникнуть крупные неприятности.
– Неприятности? По-моему, у нас уже имеются большие неприятности. Что может быть хуже этого? – удивился Махмуджан ибн Халиф.
– Я имею виду не случившееся, а то, что может произойти из-за случившегося, – с серьезным видом ответил Эль Херзук.
– Шайтан! Прекрати говорить загадками. Что значит, может произойти из-за случившегося? – нетерпеливо переспросил Махмуджан ибн Халиф. – Говори, что ты имеешь в виду?
– Охотники, из моего отряда сообщили мне, что дичи, на которых они охотятся, осталось очень мало. И ведут себя горные архары очень странно,
– начал отвечать Эль Херзук. – Создается такое ощущение, будто их кроме нас для пищи истребляют еще и другие охотники.
– Ну конечно, а ты думал, что местные жители не едят мясо архаров. Да здесь почти все население только и делает, что питается мясом архаров и всего живого, что преподносит им Всевышний в этих чертовых горах, – улыбнувшись, воскликнул Махмуджан ибн Халиф.
Однако Эль Херзука беспокоило кое-что другое, поскольку слова Махмуджан ибн Халифа вовсе не успокоили его подозрительность. Взгляд начальника охраны был, каким-то задумчивым. Похоже, было на то, что его мысли заняты другим. В его взгляде чувствовалось, что он хочет что-то сказать, но не может. Внимательно взглянув на него, Махмуджан ибн Халиф тоже забеспокоился.