– Хорошо. Я ознакомлюсь этими записями. Вы можете идти. Прикажите, чтобы наш караван тронулся с пути, мы и так задержались на достаточное время. И вот еще что, благодарю вас за бдительность от имени Государя Императора!
– Служу России! – отдав честь, офицер удалился.
Через два дня после выхода с Пишпека, если быть точнее 10 октября 1888 года путешественники во главе Пржевальского прибыли в Каракол. Приехавшие вслед за ними Роборовский и Козлов тотчас же занялись приисканием места для бивака, и нашли его около устья Каракольского ущелья на площадке, орошаемой рукавом реки Каракола. Это место очень понравилось Пржевальскому, и он сам указал, где разбить палатки и юрты. Во время отдыха Прежевальский на досуге решил пролистать странные записи найденные у китайца. После чтения нескольких страниц Пржевальский так увлекся записями, что весь день и даже всю ночь при свете факела читал записи. Через четыре дня экспедиция перебралась на бивак, к этому времени Пржевальский успел до конца прочесть все записи обнаруженные у китайца. Среди записей он обнаружил подробную карту с изображением горных хребтов, где были спрятаны сокровища купцов из Мекки и две треть казны города Ак-Буркут. Он был в возбужденном состоянии, даже его друзья заметили как он, не расставаясь со странными записями, ходил взад и вперед, раздумывая о чем-то.
Пржевальский вспоминал свое второе путешествие в Среднюю Азию. Тогда он в 1876 году пустился в путешествие из Кульджи на реку Или, через Тян-Шань и реку Тарим к озеру Лоб-Нор, южнее коего он открыл хребет Алтын-Таг. Весной он на озере Лоб-Нор воспользовался перелетом птиц для орнитологических исследований, а потом через Курла и Юлдус вернулся в Кульджу.
После этого путешествия вернувшись на время в Россию, он напечатал книгу «От Кульджи за Тян-Шань и на Лоб-Нор». В 1879 году он выступил из Зайсанска в третье путешествие, по реке Урунгу через оазис Хадийский и через пустыню в оазис Са-Чжеу, через хребты Нань-Шаня в Тибет, и вышел в долину Мур-Усу. Однако Тибетское правительство не хотело пустить Пржевальского в Лхассу, поэтому он, перейдя через перевал Тан-Ла, был вынужден вернуться в Ургу. В 1888 году он предпринял четвертое путешествие. Из Кяхты он двинулся через Ургу старым путем на Тибетское плоскогорье, исследовал истоки Желтой реки и водораздел между Желтой и Голубой, а оттуда прошел через Цайдам к Лоб-Нору и в город Каракол. Его путешествие окончилось лишь в 1886 году. Во время всех своих путешествий Пржевальский постоянно вел метеорологические наблюдения, собирал коллекции по зоологии, ботанике, геологии и сведения по этнографии. Но, самым интересным в его путешествиях были не его орнитологические, географические и иные открытия. В своих путешествиях он помимо научных исследований считал самым интересным поиск сокровищ Средней Азии!
В 1870 году, когда Русское географическое общество организовало первую экспедицию в Центральную Азию во главе Пржевальского, его вызвал к себе Государь Император и дал ему тайное поручение. Согласно архивным данным царской тайной полиции следовало, что где-то в горах Центральной Азии находятся несметные сокровища купцов прибывших туда из священной для мусульман Мекки в VII веке. Также в архивных материалах с грифом «секретно» фигурировало дело о мифическом городе, скрытом на дне какого-то озера. Эти архивные данные были собраны тайной полицией по крупицам из разных источников в разных странах. Перед Пржевальским была поставлена конкретная задача, параллельно с научной деятельностью заниматься поиском сокровищ Азии. Подобная необходимость было обусловлено с крайне тяжелыми для России временами. После русско-турецой войны силы России были немного истощены. Также впереди назревала угроза войны с Японией. Поэтому для скорейшего укрепления военной и политической мощи России в Европе нужны были большие запасы золота и серебра. Как подчеркул Государь Император для обеспечения военной мощи России нужны были капиталы в виде огромного количества золота, а казна России на тот период была немного шаткой. Поэтому Пржевальский как русский офицер, окончивший Академию Генштаба и прошедший службу в Рязанском и Полоцком пехотных полках, с пониманием отнесся к тайному заданию Государя Императора. К тому же в состав первой экспедиционной группы Пржевальского в качестве помощника был прикреплен подпоручик Пыльцов, являвшийся по совместительству секретным сотрудником тайной полиции.
Во время своих путешествий Пржевальский успел обследовать все горы и расщелины, но никаких следов упоминавшихся в архивных данных сокровищ не обнаружил. Также общение с местными туземцами с помощью переводчиков об их прошлом никаких результатов не дали. Он искал озеро, где согласно легенде был скрыт мифический город древнего народа Средней Азии. Пржевальский все это время ошибочно предполагал, что мифический город на дне озера Лоб-Нор. Из-за этого он в своих предыдущих экспедициях все время возвращался на это болотистое озеро. И вот теперь по прошествии нескольких лет выясняется, что он сильно ошибался. Прочитав до конца записи Джуса о городе Ак-Буркут, Пржевальский был сильно впечатлен героическими подвигами степняков живших тысячи с лишним лет тому назад на том самом месте, где он сейчас стоял. Про себя он радостно заметил, что тот убитый его офицером потомок Джуса пришел к нему со всеми записями по велению бога сам, как и в свое время Курчгез к своей любимой Сулутэ.
Пржевальский после четвертого путешествия, вернувшись на родину, доложил Государю Императору о том, что он нашел то самое озеро, на дне которой предположительно скрыт мифический город. Однако это озеро, имеющее в длину сто километров и в ширину от двадцати до двадцати двух километров, оказалось болотистым. Пржевальский убедил Государя Императора в том, что даже изучение дна Лоб-Нора никчему не привели. На дне озера Лоб-Нор кроме ила и мелких камней ничего не было обнаружено. А что касается сокровищ якобы укрытых в горах, то на этот счет Пржевальский был полностью не согласен с имеющимися в наличии тайной полиции данными. Поскольку за все время путешествий он не смог найти каких-либо других доказательств, кроме имеющихся в архивах записей. После его отчета дело о таинственном городе, скрытом на дне озера и сокровищах укрытых в горах Центральной Азии было закрыто и засекречено.
Все эти события прошлых экспедиций ясной картинкой пронеслись в голове Пржевальского. И вот теперь в начале своего пятого путешествия он случайно находит подтверждение тому, во что уже не верил. Он тут же отбросил прочь мысль о немедленном возвращении на родину, для того чтобы снова предстать перед Государем Императором и доложить ему о своих просчетах и ошибках. Это было равносильно срыву его научной экспедиции. Пржевальский решил все это пока держать в тайне до окончания его путешествия. В конце своего путешествия он сможет спокойно найти по карте все сокровища и вернуться на родину с триумфом. Хотя мысль о том, что столько сокровищ не могут принадлежать одной стране и одному правителю, не выходила из его головы. Но в то же время мысль о слабости своей страны перед угрозой запада подстегивало его к мысли немедля привести все сокровища в Россию.
Его друзья не знали о тайном поручении Государя Императора и о том, что Пржевльскому теперь уже известны точные местонахождения огромного города и самого большого клада за всю историю России.
Однажды во время разговора с Козловым Пржевальский заметил, что Семиречье хранит в себе гораздо больше тайн, чем Тибет, куда они и направлялись. На утро он предложил друзьям направиться вместе с ним к берегу озера. Друзья не стали отказывать ему в прогулке и поэтому, взяв с собой одного офицера и нескольких казаков, отправились вместе на озеро. Придя на берег озера, Пржевальский велел разбить там временный лагерь. Он с каким-то особенным взглядом разглядывал безмятежную гладь озера. Казалось озеро, манило его к себе каким-то невидимым и тайным притяжением. Озабоченный его странным поведением и частыми прогулками в сторону озера Роборовский счел целесообразным справиться об его здоровье. Однако Пржевальский в ответ сказал, что с ним все в порядке, и тут же заявил о том, что это возможно священное озеро киргизов отбирает его силы. Роборовский услышав подобный ответ, еще больше запеспокоился о состоянии Пржевальского и поделился своими опасениями относительно его здоровья с Козловым. Козлов пообещал утром следующего дня поговорить с Пржевальским.
Утром Пржевальский предложил своим друзьям вместе поохотиться. Взяв ружья, они втроем в сопровождении прибывших с ними одного офицера и нескольких казаков отправились на охоту в сторону густых камышей раскинутых на берегу озера.
Во время охоты Пржевальский неожиданно задал вопрос Роборовскому:
– Скажите мне друг мой, видели ли вы когда-либо или может быть, хотя бы слышал о существовании в Центральной Азии больших белых орлов?
– Больших белых орлов? Нет, первый раз слышу о белых орлах! – улыбнувшись, Роборовский добавил. – А если бы мы и встретили на своем пути такого пернатого, то его чучело непременно было бы сейчас в музее Академии Наук среди прочей вашей орнитологической коллекции!
– Тогда ответьте мне на такой вопрос. Что бы вы сделали, если бы вам доверили самую большую тайну человечества? Вы бы сохранили это от всех?
– Смотря по чьему велению? Если, по-вашему, Николай Михайлович то, несомненно, сохранил бы!
Больше Пржевальский не задавал никаких вопросов. С охоты они вернулись, подстрелив нескольких фазанов и одной лисицы. После охоты как заметили друзья, настроение у Пржевальского улучшилось. Он подпевал, какую то неизвестную им песенку про купцов. Козлов расслышал только обрывки его слов:
Мы вышли в дальний путь,
пусть ветер перестанет дуть!
Наш караван не засыпет песком,
и каждый из нас вернется в свой дом!