Взаимоотношения редактора и автора всегда сложны. Стремясь постичь особенности изложения, ход мысли автора, редактор в определённой степени отождествляет себя с ним, но сохраняет самостоятельность, сопоставляя с авторским своё понимание произведения, своё толкование действительности, свой жизненный опыт. Психологические предпосылки этих взаимоотношений подразумевают социальный контакт, общение человека с человеком, изучение их требует обращения к социальной психологии.
Вопросы для повторения и обсуждения
1. Какую роль играют знания из области психологии в формировании научной базы редактирования и его практических методик?
2. Охарактеризуйте основные составляющие общей психологической схемы работы редактора над текстом.
3. Каковы психологические предпосылки редакторского восприятия текста?
4. В чём особенности контроля, осуществляемого редактором при работе над текстом?
5. Приведите примеры типичных случаев искажения текста при его техническом воспроизведении.
6. Как должен редактор относиться к отклонениям от общеязыковой нормы?
7. Как изменяет работу редактора применение современных технических средств?
8. Как Вы толкуете суждение: редактор – посредник между автором и читателем?
9. Разделяете ли Вы мнение, что редактор материалов массовой информации должен работать над текстом, ориентируясь на запросы и вкусы «среднего» читателя?
10. Как Вы обосновываете право редактора на вмешательство в авторский текст? Должен ли редактор писать за автора?
11. В чём своеобразие литературного труда редактора?
12. Каково значение индивидуальных редакторских методик?
Глава III. Методика редакторского анализа и правки текста
Традиционные филологические методики анализа текста и практика редактирования
Результаты, к которым пришли психологи, изучая переработку человеком сложнейшей информации с помощью языка, позволяют осмыслить существующие в практике редактирования методики анализа текста, более полно и строго применять их.1 Это, в первую очередь, традиционные филологические методики, имеющие целью толкование литературного произведения, и сравнительный анализ, который, как указывал Л.В. Щерба, делает человека внимательным к тонким нюансам мысли и чувства. Он подчёркивал, что необходимо объединить усилия лингвистов и литературоведов и рассматривать литературное произведение в определённой исторической обстановке – в ряду его «сверстников и предшественников». На сравнении строятся сейчас методики большинства социолингвистических исследований: сравниваются материалы на одну тему в разных газетах, один и тот же факт в различном изложении. Для редактирования эти наблюдения, бесспорно, представляют интерес.2
Методика редактирования сосредоточивает свое внимание на сравнении вариантов текста, возникающих в процессе правки, сравнении неудачных вариантов с выправленными. Новый шаг в методике сравнения текстов сделан в наши дни, когда редакторский труд оснащается современными техническими средствами. Редактор получил возможность сопоставлять варианты текста, вызвав их одновременно на экран дисплея. Такое сравнение наглядно и убедительно.
Особое место в редакторском анализе занимают методики экспериментальные. Термин «лингвистический эксперимент» был введён в научный обиход Л.В. Щербой, который объяснял его суть так: «Сделав какое-либо предположение о смысле того или иного слова, той или иной фразы, о том или ином правиле словообразования или формообразования и т. п., следует пробовать, можно ли сказать ряд разнообразных фраз (которые можно бесконечно множить), применяя это правило».3 Разновидностью лингвистического эксперимента он считал наблюдение за смысловыми различиями, возникающими, когда произвольно сочетают слова, заменяя одно другим, меняя их порядок и интонацию.
Одним из результатов этого метода было то, что возникло понятие «отрицательный языковый материал» – неудачные высказывания с отметкой «так не говорят». Обосновывая возможность или невозможность того или иного высказывания, Щерба вводил его оценку с позиций понимания. Отрицательный материал – это «всякое речевое высказывание, которое не понимается, или не сразу понимается, или понимается с трудом, а потому не достигает цели».4 Экспериментальный метод представлялся ему плодотворным в синтаксисе, лексикографии и стилистике, законным при обучении языку. Очевидно значение лингвистического эксперимента для редактора, одна из целей которого – выявить отрицательный языковой материал.
Метод стилистического эксперимента был предложен A.M. Пешковским. Этот метод заключался в искусственном придумывании стилистических вариантов к тексту. Если лингвистический эксперимент направлен к разысканию нормы языка, выяснению закономерностей организации языкового материала, то при постановке стилистического эксперимента исходным положением служит понимание текста литературного произведения как системы, а сам эксперимент имеет целью определить и оценить роль элемента, подвергшегося изменению. «Всякий текст, поскольку он истинно художествен, не выносит замены одного слова другим, одной грамматической формы другой, одного порядка слов другим и т. д.»,5 — считал Пешковский. В центре внимания при стилистическом эксперименте был положительный языковой материал. Методика проведения эксперимента включала перестановки, примерное удаление слова и замену его рядом синонимов, так как при стилистическом эксперименте «изучаться и сравниваться должны не грамматические значения вообще, а лишь грамматические синонимы, т. е. значения слов, выражений и словосочетаний, близкие друг другу по грамматическому смыслу».6 Таким образом выявлялись часто очень тонкие, ускользающие от простого наблюдения смысловые различия. «Постановка неудачных вариантов и, что самое главное, исследование причин их неудачности приводит нас к пониманию причин удачности текста. Вот это-то я и называю экспериментальным приёмом анализа, и этот приём я считаю правой рукой аналитика»,7 – писал Пешковский.
Идеи лингвистического и стилистического экспериментов плодотворны для редактирования. Они дают возможность опереться на данные научных исследований при конструировании вариантов высказываний, определить значение отрицательного языкового материала, его функции при анализе текста, обосновать методику редакторской правки.
Операцией анализа текста, также имеющей экспериментальную основу, служит конкретизация. Знакомясь с трудами Л.В. Щербы и других исследователей-лингвистов, мы видим, как под их пером возникают целые картины, поводом для создания которых послужило разыскание значения слова или оборота речи.
Как лингвист-теоретик, Щерба отдавал себе отчёт в том, что «всякая конкретизация образа плоха», и тем не менее прибегал к ней достаточно часто, считая, что «многообразие ассоциаций не бесконечно, всегда бывает куда-нибудь направлено ... дело же критика и толкователя вскрыть эту направленность и указать те выразительные средства, которые употребил в данном случае художник».8
Роль, которая отводится экспериментальной методике различными филологическими дисциплинами, не одинакова. Так, в литературоведении, в отличие от лингвистики и стилистики, она служит, главным образом, выяснению своеобразия конкретного художественного произведения. Методика литературоведческого подхода к анализу текста представлена в трудах Г.А. Гуковского, она основывается на представлении о тексте как о «живой ткани художественного произведения». Предложенная Г.А. Гуковским методика чтения выделяла три «элемента» этого процесса: простое, непредвзятое, нарочито не подготовленное и неопосредованное чтение литературного произведения, его генетическое объяснение и истолкование.9
Экспериментальные лингвистические и литературоведческие методики нашли прямое продолжение в практических методиках редактирования.
Виды редакторского чтения
Методика редактирования различает три вида чтения: ознакомительное, углублённое и шлифовочное. При ознакомительном чтении следует сосредоточить внимание на содержании произведения, его идее, теме, манере изложения автора, т. е. оценить текст как целое. Ознакомительное чтение – быстрое. Овладеть его техникой помогают систематические тренировки, в результате которых скорость чтения может увеличиваться в три-четыре раза. Даже после небольшой подготовки можно научиться читать со скоростью 400–600 слов в минуту, читая не по буквам и словам, а строками и абзацами. Однако опыт показывает, что постижение техники скорочтения – процесс далеко не безобидный, он требует ломки прочного стереотипа так называемого «вялого» чтения. Тренировки лучше проводить под руководством преподавателя, по специально разработанной системе.
При втором, углублённом чтении внимание редактора направлено на восприятие каждого слова, каждого знака текста. Постижение смысла прочитанного начинается с постижения внешних его форм и заканчивается включением механизма смыслового контроля. Последовательность мыслительных операций определяется движением читающего по тексту: от предложения, фразы к целостному тексту. Концентрации внимания помогает параллельная с чтением работа над редакторскими замечаниями. Полезно, читая текст по частям, сразу формулировать замечания к каждой части.
К шлифовочному чтению редактор прибегает на завершающем этапе своей работы над текстом. Это чтение контрольное, по преимуществу чтение-«скольжение» по всему тексту или чтение избирательное, подчинённое определённой задаче, когда, например, возникает необходимость проверить единообразие написания имен, фамилий, географических наименований или выверить цифровые данные, даты.