Но ряд тем опущен сознательно, например, имеющая богатые традиции и опыт социология быта, отдыха, лиц преклонного возраста. Тем не менее нетрудно заметить, что эти вопросы освещаются практически во всех главах, посвященных социальной сфере.
В дальнейшем автор предполагает специально обратиться к проблемам здоровья, спорта, которые так или иначе (иногда очень кратко) нашли здесь отражение.
Отдельного анализа требует социальный механизм рыночных отношений, так как в сознании и поведении части людей он ассоциируется с социальной несправедливостью. Эта необычайно острая и злободневная проблема в основном является прерогативой экономистов. Но они все же продолжают игнорировать такой аспект, как восприятие и оценка человеком мира социальных реальностей, его социального настроения, без чего невозможны многие изменения в трудовой и повседневной жизни людей.
Это тем более важно, что становление гражданского общества создает предпосылку для сравнения человеком своего образа жизни с образом жизни предшествующих поколений и в не меньшей мере с социальными возможностями аналогичных групп людей, в том числе и живущих в других странах.
Таким образом, социальная дифференциация предполагает расчленение социального целого на взаимозависимые элементы, охватывающие не только статичное состояние социальной структуры, но и процесс, ведущий к возникновению новых ролей, статусов, новых характеристик социального положения людей.
В социологии социальная структура трактуется в широком и узком смыслах. В широком смысле под ней понимается всевозможное деление общества на сферы жизни людей (экономическую, социально-политическую, духовную), на производство, обмен, распределение и потребление.
Однако получил распространение и развитие другой – более узкий – подход, когда анализируются социальная стратификация и социальная дифференциация, под которыми понимаются все значимые различия между людьми в процессе их жизнедеятельности.
Такой подход прежде всего акцентировал свое внимание на классах, описание сущности которых в наиболее полном виде дано К.Марксом и Ф.Энгельсом. Широко известны идеи М.Вебера о классах в индустриальном обществе. В своей работе «Система социологии» П.Сорокин дал обзор взглядов различных авторов на понятие «класс». В более позднее время к этому понятию обращались Р.Дарендорф, Э.Гидденс и другие исследователи. И хотя они по-разному трактовали данное понятие (М.Вебер сводил его только к отношениям собственности), достаточно быстро обнаружилось, что такой подход не эвристичен, скрывает под собой возможность более дифференцированного представления о социальной структуре общества, в том числе и о классовом составе.
В социологию постепенно вошли понятия «социальная группа» и «социальный слой». Социальная группа определяется по демографическим, профессиональным, поселенческим, образовательным признакам и фактически является более дробным составным элементом классовой структуры (группа рабочих высшей квалификации, учителя, молодежь).
Что касается социального слоя, то он включает в себя также признаки, имеющие социально-экономическую, социально-политическую, культурную и социально-психологическую природу и характеризующие общие черты внутри одной и нескольких групп. Например, когда речь идет о таком социальном слое, как малообеспеченные работники, то он может охватывать людей из различных социальных групп.
Для характеристики социальной структуры большое значение имеет теория стратификации, получившая особенно большое распространение в американской социологии. Страта включает в себя множество людей, общим признаком которых могут являться производственные, политические, демографические и другие характеристики. Кроме того, страты, как и социальные группы и слои, оперируют понятиями «социальное положение», «социальный статус», «престиж», которые ранжируют людей выше или ниже, характеризуют различные уровни доходов и соответственно образ и стиль жизни, причастность к различным образцам поведения [1].
В настоящее время в отечественной социологии ведутся дискуссии о среднем классе, качественными критериями которого выступают уровень доходов, стандарты поведения и потребления, уровня образования, владение материальной или интеллектуальной собственностью. Значимой характеристикой этого класса является сравнительно высокий уровень материальной обеспеченности, что делает их достаточно автономной и относительно независимой от государства частью населения, что в условиях российской действительности пока невозможно.
В советской социологии поднимался вопрос о правомочности использования таких понятий, как «когорта», «отряд». Если понятие «отряд», которое использовалось по аналогии с военной лексикой как обозначение определенной социальной группы с отчетливо выраженными социально-политическими целями, не получило поддержки и развития, то «когорта» использовалась чаще и предназначалась для описания группы людей одного поколения или, точнее, одного года рождения.
Анализ социальной структуры продолжает изучение и таких признаков, как причастность к функциям власти вообще и политической в частности, как половозрастные характеристики людей, их религиозная и национально-этническая принадлежность, а также признаки, определяющие семью как базовую ячейку общества.
Социальная стратификация продолжает выделение групп по месту жительства, по времяпровождению, по любительским интересам, по склонностям к определенным свободным видам деятельности.
Особое место занимают маргинальные слои в обществе, которые характеризуются признаками аномии. Например, утратив связь с прежней группой (выходцы из села), они долгое время не могут принять ценности и правила поведения городских жителей. К маргинальным группам можно отнести инвалидов, безработных, лиц без места жительства и определенных занятий.
И, наконец, при изучении социальной структуры нередко забываются группы людей, отбывающих наказание за преступления. Бродяги, тунеядцы, нищие, как бы ни казались они малочисленными, так же реально живут среди нас, как и большие социальные группы и слои.
Проблемы социальной стратификации и дифференциации постоянно находятся в поле зрения отечественных ученых. Даже беглый анализ опубликованных книг и статей показывает, что изучение социальной структуры долгое время превышало интерес и внимание к другим темам.
Характерно, что при всем многообразии подходов к социальной структуре подавляющее большинство специалистов опиралось на известное высказывание В.И.Ленина о классах. Однако трактовка этой идеи осуществлялась по-разному. Одни исследователи главное внимание уделяли причастности людей к тем или иным формам собственности, вторые – делению на занятых умственным или физическим трудом, третьи – социально-профессиональной или социально-демографической структуре. Предпринимались попытки рассмотреть социальную структуру с точки зрения распределительных отношений.
Остановимся на этом подробнее.
В течение длительного времени в научной литературе фигурировала чрезвычайно общая характеристика форм собственности при социализме – государственная и колхозно-кооперативная, выразителями которых выступали рабочий класс и колхозное крестьянство. Это серьезно ограничивало глубину научного анализа, так как не учитывались оттенки позиций различных групп внутри этих классов. Более того, социологи (И.А.Аитов, М.Н.Руткевич, Ф.Р.Филиппов) неоднократно регистрировали тот факт, что отдельные слои рабочего класса и крестьянства по ряду важнейших характеристик более близки между собой, чем некоторые слои внутри этих классов.
Жизнь остро поставила вопрос о различных формах собственности, не ограничивающихся двумя наиболее известными. Уже с конца 70-х годов была признана необходимость считаться с собственностью общественных организаций. Приобрела особую значимость и личная собственность. В условиях перестройки образовались различные формы кооперативной, в том числе групповой, собственности, а также акционерной, частной, смешанной собственности. Развернулись дискуссии вокруг проблем федеральной и региональной собственности.
Все это не может не отразиться на наших представлениях о социально-классовой структуре, ибо за каждой из форм собственности стоит слой (группа) людей, имеющих свое восприятие окружающей действительности. Такой подход лишний раз указывает на примитивизм воззрений о социальной структуре, когда игнорируется связь социальных групп и классов с формами собственности. Анализ социальной структуры обычно начинался с рассмотрения состояния, тенденций и противоречий развития рабочего класса, связанного с одной формой собственности – государственной. Именно эта форма собственности во многом обусловливает роль и специфику труда и быта людей, занятых на производстве [2].
Данному анализу посвящено много работ (Л.А.Гордон, Э.В.Клопов, А.К.Назимова). В них нашли отражение и достижения, и просчеты, и ошибки в трактовке происходящих изменений в рабочем классе. Говоря о тенденциях этих изменений, следует, на наш взгляд, выделить следующие.
Во-первых, ближайшее будущее принесет уменьшение доли занятых в материальном производстве в социальной структуре общества. Прогноз на начало XXI века показывает, что до 50% работников уйдут из этой сферы и пополнят число занятых в сфере услуг, науки, образования. Значительно возрастет количество пенсионеров, и государству предстоит гарантировать сносное существование людей, по тем или иным причинам претендующих на его помощь.