2. Воспоминание и возрождение возможностей осевого времени – Ренессанс – ведёт к духовному подъёму. Возврат к этому началу – постоянно повторяющееся явление в Китае, Индии и на Западе.
3. В начале осевое время ограничено в пространственном отношении, но исторически оно становится всеохватывающим. Народы, не воспринявшие идей осевого времени, остаются на уровне «природного» существования... Первобытные народы в период, когда уже существует история, являют пережиток доистории, сфера которой всё время сокращается вплоть до того времени, когда она – и это происходит только теперь, полностью исчезает.
4.Между тремя сферами возможно, если они соприкасаются, глубокое взаимопонимание. При всей отдалённости они поражают своим сходством.
(Вопрос о смысле осевого времени):
а) ... найти то, что свойственно всему человечеству...
б) Поскольку в проявлении осевого времени существует троякая модификация, она как бы призывает нас к безграничной коммуникации. Способность видеть и понимать других помогает уяснить себе самого себя, преодолеть возможную узость каждой замкнутой в себе историчности. Притязание на исключительность... может быть преодолено именно пониманием того, что Бог являл себя в истории различным образом и что к нему ведёт множество путей;
в) является ли это время, его творения масштабом для всего последующего...? Безусловное утверждение такого рода было бы неверным. Явления более позднего периода имеют свою ценность... Но из постижения осевого времени следует определённая постановка вопроса и быть может определённая предвзятость по отношению к более поздним феноменам.
Мы различаем:
1. Осевые народы. Это те народы, которые, последовательно продолжая свою историю, совершили скачок, как бы вторично родились в нём, тем самым, заложив основу духовной сущности человека и его подлинной истории. К этим народам мы относим китайцев, индийцев, иранцев, иудеев и греков.
2. Народы, не знавшие прорыва. Прорыв был решающим по своему универсально-историческому значению, но не повсеместным событием. Ряд народов великих культур древности, существовавших до прорыва в осевое время и даже одновременно с ним, не были им затронуты и, несмотря на одновременность, остались внутренне чужды ему.
3. Последующие народы. Все народы делятся на тех, основой формирования которых был мир, возникший в результате прорыва, и тех, кто остался в стороне. Первые – исторические народы, вторые – народы первобытные.
Вся история человечества делится на три последовательно сменяющие друг друга фазы: доисторию, историю и мировую историю.
1.Длительный период доистории охватывает время человека – от возникновения языка и рас до начала исторических культур. Здесь мы соприкасаемся с тайной человеческой сущности.
2.История охватывает события приблизительно пятитысячелетней давности в Китае, Индии, на Ближнем Востоке и в Европе.
3.С возникновением в наши дни глобального единства мира и человечества фактически начинается универсальная история земного шара, мировая история. Её подготовили эпоха великих географических открытий, начало её относится к нашему веку.
Вернёмся к схеме мировой истории. Человек четыре раза как бы возвращался от новой основы. Сначала от доистории, от едва доступной нашему постижению прометеевской эпохи (возникновение речи, орудий труда, умения пользоваться огнём), когда он только становится человеком. Во втором случае, от возникновения великих культур древности. В третьем, от осевого времени, когда полностью формируется подлинный человек в его духовной открытости миру. В четвёртом – от научно-технической эпохи, чьё преобразующее воздействие мы испытываем на себе.
К. Ясперс. Смысл и назначение истории. – М.:1994., – с.32–53, 92–93.
А. Д.ТОЙНБИ (1889–1975). ПОСТИЖЕНИЕ ИСТОРИИ 1961 г.
В наш век в сознании общества главным является осмысление себя как части более широкого универсума. Каково умопостигаемое поле исторического исследования? Пространственная протяжённость «умопостигаемого поля» шире пределов распространения отдельной нации, но 'уже всей освоенной человечеством поверхности Земли и длительность его во времени больше, чем срок жизни любой отдельной нации, но в то же время меньше срока, отпущенного человеку в целом. Общество, а не государство есть тот социальный «атом», на котором следует фиксировать своё внимание историку.
В свете этих выводов можно сделать ряд заключений, подходя к истории как исследованию человеческих отношений. Её подлинный предмет – жизнь общества, взятая как во внутренних, так и во внешних её аспектах. Внутренняя сторона есть выражение жизни любого данного общества в последовательности глав его истории, в совокупности всех составляющих его общин. Внешний аспект – это отношения между отдельными обществами, развёрнутые во времени и пространстве.
Вселенская церковь является основным признаком, позволяющим предварительно классифицировать общества одного вида. Другим критерием является степень удалённости от того места, где данное общество первоначально возникло. Попытаемся вывести единую классификацию. Получается последовательность:
египетское + андское
китайское + минойское + шумерское + майянское
сирийское
индское + хетское + эллинское
западное
православное христианское (в России) + дальневосточное (в Корее, Японии)
православное христианское (основное) + дальневосточное (основное)
иранское
арабское = индуистское
мексиканское
юкатанское
вавилонское.
Эти общества ничего не объединяет, кроме лишь того, что они предстают как «интеллигибельные поля исторического исследования», образуя род, вбирая в себя 21 общество одного вида. Общества этого вида принято называть «цивилизациями», чтобы отличать их от «примитивных обществ». Известных примитивных обществ значительно больше, приблизительно 650 таких обществ.
Тезис о «единстве цивилизации» является ложной концепцией, весьма популярной среди западных историков. Тезис об унификации мира на базе западной экономической системы как закономерном итоге единого и непрерывного процесса развития человеческой истории приводит к грубейшим искажениям фактов и к поразительному сужению исторического кругозора.
Подобный взгляд на современный мир следует ограничить только экономическими и политическими аспектами социальной жизни, но никак не распространять его на культуру, которая не только глубже первых двух слоёв, но и фундаментальнее.
Они попросту игнорируют истории других цивилизаций, если те не вписываются в их общую концепцию, опуская их как полуварварские, или «разлагавшиеся», или, относя их к Востоку, который фактически исключался из цивилизации.
Православное христианство, по этой версии, зародившись, служило оплотом западного общества в борьбе с Востоком. Исчерпав свои функции, нарост этот атрофировался и исчез, подобно тому, как у головастика отваливаются жабры и хвост на стадии превращения его в лягушку. Что же касается трёх других не западных цивилизаций – исламской, индуистской, дальневосточной, – они вообще отвергаются как «туземные» по отношению к колеснице западного общества.
В сравнении с периодом жизни отдельного индивида период жизни цивилизации столь огромен, что нельзя и надеяться измерить его кривую, пока не окажешься на достаточном удалении. А получить эту перспективу можно, только исследуя умершее общество. Историк никогда не сможет освободиться от того общества, в котором живёт. Брать на себя смелость утверждать, что ныне существующее общество – итог человеческой истории, значит, настаивать на правильности вывода, исключив возможность его проверки.
Цивилизации ещё очень молоды. Если возраст человечества равняется приблизительно 300 тыс. лет, то возраст цивилизаций равен менее чем 2% данного отрезка. На этой временной шкале жизни все выявленные нами цивилизации распределяются не более, чем в три поколения обществ, и сосредоточены в пределах менее пятой части времени всей жизни Человечества. С философской точки зрения жизнь их протекает в одно и то же время.
Стоит ли, преодолев заблуждение относительно уникальности своей цивилизации, вновь впадать в старый грех, настаивая, что одна цивилизация может быть значимее другой? Ценность, подобно времени, относительна. Чтобы построить для сравнения оценочную шкалу, которая была бы в известной степени абсолютной, необходимо сравнивать цивилизации не только друг с другом с учётом конечной целевой установки каждой, но и с примитивными обществами, необходимо определить, сколь далеко они продвинулись в достижении своей и общей цели и насколько отстоят от наиболее низкого уровня, достигнутого примитивными обществами. Лишь осуществив эти измерения, можно будет говорить о значимости каждой отдельной цивилизации и попытаться установить высшую точку развития их, поскольку цивилизации представляют собой не статические формации, а динамические образования эволюционного типа. Они не только не могут пребывать в состоянии покоя, но не могут и произвольно менять направление, как если бы они двигались по улице с односторонним движением.
Если провести эмпирическое исследование фактов человеческой жизни, отражённых в истории цивилизаций, то обнаружится регулярность и повторяемость их, что открывает возможность использовать для анализа сравнительный метод.
Приступая к исследованию генезиса цивилизаций, подумаем, с чего начать? с мутации примитивных обществ в независимые цивилизации или с появления родственно связанных цивилизаций. Второй способ возникновения цивилизаций встречается в истории чаще и будущее, по нашему мнению, принадлежит ему. Однако мутация приводит к гораздо большим изменениям.
Глубина мутации примитивного общества, становящегося цивилизацией, отражена в различиях между двумя видами обществ. Они не в наличии или отсутствии институтов, ибо институты, будучи регуляторами межличностных отношений, представляют собой атрибуты всего рода, а следовательно, могут быть обнаружены в обществах обоих видов.