Ле Руа Ладюри Эммануэль. Застывшая история //Теория и история экономических и социальных институтов и систем. Структуры и институты.. 1993. – Т.1. – Вып. 2. – с. 153–173.
Шмитт Жан-Клод. Культура imago
Сегодня изображения проникли во все сферы нашей культуры. Они заполняют собой планету через кинематограф, телевидение, компьютер. Большинство из них являются новыми, очень отличными от картин, фотографий, гравюр, которые еще совсем недавно были единственными выразителями коллективного и индивидуального воображения. Самые современные изображения называются виртуальными: судя по всему они имеют происхождение в самих себе, как образы сновидений, они рождаются случайно из своего собственного движения. Для историка же любое новшество вписывается в историю большой длительности, предлагающую реконструировать процессы, которые мы рискуем упустить из виду при непосредственном наблюдении настоящего. Если мы обязательно воссоздаем прошлое, отталкиваясь от известного нам результата, мы не должны недооценивать специфические черты каждой предшествующей эпохи, и следующих друг за другой, неповторимых социальных и идеологических контекстов. И если история изображений вписывается в один из этих непрерывно длящихся процессов, не следует скрывать от себя определившие ее изменения и разрывы в формах и способах использования.
Пытаясь охарактеризовать культуру средневекового Запада в ее соотношении с изображениями в течение десяти веков, я намереваюсь, с одной стороны, подчеркнуть, что проблемы Средневековья чужды нам менее чем когда-либо, с другой, – что правильное понимание специфических терминов этой культуры и этого общества – абсолютно необходимое условие всякого сопоставления их с современностью. Используя латинское слово imago вместо изображение, я хочу абстрагироваться от обычного, сразу ощущаемого смысла, который мы вкладываем сегодня. … Я буду говорить не только о материальных изображениях, но и о других «образах», … неотделимых от первых, особенно в средневековой культуре.
Слово imago отсылает к трем комплексам понятий.
Первое из них – богословско-антропологическое. Оно имеет фундаментальное значение, ибо в иудео-христианской традиции человек описывается именно как образ. Уже в начале книги «Бытия»… Бог говорит, что Он творит человека «по образу и подобию Своему» (ad imaginem et similitudinem nostram). Так слово imago освещает основную связь между человеком и «первым художником», Богом. Для христианских толкователей предлог ad означает также, что связь человека с Богом не есть наличное состояние, но что она должна совершиться во времени. Действительно, вслед за грехопадением, человек был лишен непосредственного созерцания Бога. Время человеческой истории разворачивается в пространстве, названном богословами «областью разрыва»…, неизмеримым расстоянием между человеком и Богом. Лишь Спасение приведет к возвращение потерянного образа (imago). С точки зрения христиан Бог даровал им этот обет, послав им Христа. Воплощение Сына Божия, пришедшего во спасение людей, обозначило поворот в истории, «время спасения»… На Боговоплощении также завязывается история христианских изображений. Ибо Бог принял человеческий облик, ибо Сын был на земле «образом Отца», чтобы тут же уйти от человеческого взгляда. Поэтому христианам позволено запечатлеть память, изображая Бога в Его человеческом облике.
Во-вторых, imago обозначает также все символическое творчество людей, особенно образы и метафоры, которые они используют в языке, а также материальные изображения, представляющие самые разнообразные формы, способы применения и функции. Создавая их, человек не без дерзости повторяет творческий акт божественного художника.
Наконец, слово imago указывает на мысленные образы, нематериальные и мимолетные продукты мира воображения, памяти, грез, отпечатками которых мы вынуждены довольствоваться. Но в нашем веке психология и психоанализ научили нас осознавать ключевую важность этих образов в истории индивидов и групп.
Каждая из этих сфер относительно независима, что оправдывает посвященные им специальные исследования. Но для того, чтобы дать определение культуры imago как таковой и ее историческим изменениям, чтобы понять ее основной смысл, следует внимательно изучить взаимосвязи, соединявшие … материальные изображения и их использование, содержание образов снов, видения и чуда, споры и основанные на них размышления. … Мне кажется, что рассматриваемые здесь отношения можно представить в виде треугольника. Одну из его вершин занимает imago во всех значениях этого понятия. Другую вершину представляют собой общество и все составляющие его группы, создающие изображения и использующие их с различными целями: религиозными, литургическими или политическими. Третья вершина – субъект, такой, каким он предстает в снах перед невидимыми силами или в молитве перед образом.
Таковы дополняющие друг друга характеристики средневековой культуры imago.
Шмитт Жан-Клод. Культура imago. //Анналы на рубеже веков – антология. М., 2002.– С. 79– 81.
ДЕ БЕК АНТУАН. РАСКАТЫ СМЕХА. ПОЛК В ЕРМОЛКАХ ИЛИ
АРИСТОКРАТИЧЕСКАЯ СТРАТЕГИЯ НАСМЕШКИ ВО ФРАНЦИИ
(1702–1752)
Об основании общества
«В конце царствования Людовика ХIV… собрались однажды …офицеры, да принялись вышучивать на разные лады одного из товарищей своих, страдавшего от головной боли, и для исцеления оной предложили водрузить сему бедняге на голову свинцовую ермолку. Разговор завязался жаркий. Дошло до намерения исправлять нравы, поднимать на смех стили, вошедшие в моду, и основать трибунал, противоположный трибуналу академическому. Для исполнения подобного замысла требовались войска испытанные. Посему решено было основать полк, в который принимать особ, ,известных сумасбродством речей и поступков. Имя же ему тотчас отыскалось: нарекли сей полк Полком в ермолках».
Приведенный фрагмент – единственный дошедший до нас рассказ об основании Полка в ермолках, сообщества шутников, которые в течение полувека без устали подвергали «цензуре смеха» французский высший свет. … Ермолка в данном случае выступает … скорее, в роли симптома безумия и шутовства. Свинцовая шапочка на голове больного либо сумасброда – средство, призванное не дать уму покинуть голову несчастного, не дать его органическим жидкостям – гуморам – сбиться с пути…
Выразителен сам период, когда совершилось рождения Полка в ермолках, – период литературных споров и политических конфликтов. Сам смех и формы, которые он принимает, выдают глубочайший кризис, переживаемый в начале XVIII столетия французской культурой. Полк в ермолках пытается сберечь определенную культуру смеха, которой, как кажется его участникам, грозит гибель, стремится сохранить «исконно французское» расположение ума, и принимает активное участие … в споре о смехе правильном и неправильном, о сравнительных достоинствах фарса, сатиры и комедии.
… Замысел полка в ермолках – замысел стратегический; предполагается вернуть смех к традиционным формам, очистить его, облагородить его обряды и приемы. Полк в ермолках призван, таким образом, покончить с «упадком» комизма и положить начало возрождению дворянской культуры.
…Все тексты, сочиненные членами Полка в ермолках, свидетельствуют о … маниакальной тяге к очищению ума и языка: стиль «шутовской канцелярии» исполнен скрытого морализма, он вытекает из определенной этической концепции, которой смех служит поддержкой и порукой. …Идеальный носитель «ермолки» – порядочный человек, умеющий смеяться и называющий себя «остроумцем». Это слово члены Полка в ермолках употребляют очень часто, совершая при этом понятийный и лексический переворот: в самом деле, в течение всей второй половины XVII века «остроумцами» именовали претенциозных и даже смешных педантов.
… Полк в ермолках состоит из двух различных групп. … Это, во-первых, «остроумцы», которые грамоты сочиняют, и, во-вторых, жертвы, которые их получают. Первые составляют реальное сообщество, действительных членов Полка в ермолках; вторые – Полк воображаемый, к которому насмешники причисляют своих противников «в ироническом смысле», высмеиваемых в грамотах за их притязания и пороки. Впрочем, и первая группа не так однородна, как можно было бы судить по ритуальным самовосхвалениям ее членов, ибо и она сама, в свою очередь, разделяется на две части: с одной стороны, просвещенные весельчаки-офицеры, те, кто основали Полк и определили царящие в нем смеховые порядки; с другой – блестящие литераторы-сатирики, те, кто сочиняет грамоты. По всей вероятности, строгие правила, которым с самого начала стали подчиняться «ермолочники», очень быстро сообщили текстам, выходящим из под их пера, вполне профессиональный характер.