Кроме этого, А. Д. Тойнби систематизировал стимулы цивилизационного развития, среди которых важнейшими для России, например, можно считать факторы «ущемления» (отставание от стран Запада), «ударов и давлений» (завоевание Руси монголами и т.п.) и другие.
Английский социолог считал, что главной движущей силой общественного развития является элита, творческое меньшинство, которая даёт ответы на вызовы природы и общества. Массы же, сознательно или через механизм мимесиса (социального подражания) воспринимают идеи элиты. Как только элита закрывается, замыкается в своем собственном узком кругу, не допускает пополнения своих рядов свежими творческими силами из всех социальных слоев, так следует ожидать цивилизационного распада
Показателями распада цивилизаций Тойнби считал наличие «универсального государства» и создание новой вселенской церкви. Как это понимать? Тотальность государственного начала в жизни общества, стремление государства взять под свой контроль все сферы жизни человека, а также появление новой религиозной идеи, а, следовательно, новой, пока неформальной элиты приводит к общественным расколам, крушению прежней цивилизации и одновременному созданию условий для рождения новой.
А. Тойнби отстаивал концепцию «локальных» цивилизаций, не находя оснований для выводов о существовании единой мировой цивилизации. Локальность цивилизации он ограничивал распространением той или иной религиозной идеи. Россию, например, он называл «восточным православным обществом». Рассуждая о проблемах специфики российской цивилизации, Тойнби полагал, что московское централизованное государство, не успев стать «на ноги» стремительно шло к универсальности, к тотальности. Этот факт повлиял на становление российского социума.
Свой вклад в развитие цивилизационного подхода к истории внесли немецкие философы О. Шпенглер, К. Ясперс. Они считали основными факторами исторического процесса культуру, «народный дух», развитие философии, науки.
О. Шпенглер в своей работе «Закат Европы» (1913), прогнозируя гибель европейской культуры, полагал, что причиной этого является быстрый переход Европы к цивилизации, устрашающими символами которой он считал «мировой город – мировой паразит», войны, безудержное развитие техники. Таким образом, Шпенглер противопоставлял культуру цивилизации. В культуре воплощается «душа народа». Шпенглер попытался систематизировать и назвать культурные коды некоторых народов. Например, «душу» греков он назвал «апполоновской», европейцев – «фаустовской» и т.п. К сожалению даже Шпенглер, не определил специфику загадочной русской души.
К. Ясперс, в своих работах особую роль в развитии мировой цивилизации придавал так называемым «осевым цивилизациям» (Древняя Греция, Древний Китай, Древний Иран и т.п.). Ученый подверг критике общепринятую в христианских странах «ось» мировой истории – рождение Христа. К. Ясперс пытался обосновать единую для большинства цивилизованных народов «ось», определяя её как «осевое время» – 800–200 гг. до нашей эры. Именно в это время зародились все основные религиозно-философские системы, произошло осмысление людьми своей человеческой сущности.
Для понимания истории России методологический подход К. Ясперса важен, ибо он помогает осмыслить тот факт, что Россия не вошла в число «осевых цивилизаций», она восприняла достижения некоторых из них опосредованно, через Византию. Этот факт, безусловно, не мог не повлиять на темпы и специфику цивилизационного развития России. В целом же идеи Ясперса в практическом плане оказались невостребованными, ибо пока в современном мире, не смотря на глобализацию не преодолена тяга к культурной локальности.
Хрестоматия
Н.Я.ДАНИЛЕВСКИЙ (1822–1885). РОССИЯ И ЕВРОПА. (ВЗГЛЯД НА КУЛЬТУРНЫЕ И ПОЛИТИЧЕСКИЕ ОТНОШЕНИЯ СЛАВЯНСКОГО МИРА К
ГЕРМАНО-РОМАНСКОМУ) 1869 г.
Деление истории на древнюю, среднюю и новую, хотя бы с прибавлением древнейшей, или вообще деление по степеням развития – не исчерпывает всего богатого содержания ее формы. Формы исторической жизни человечества, как формы растительного и животного мира, как формы человеческого искусства…, как формы языков… не только изменяются и совершенствуются повозрастно, но еще и разнообразятся по культурно историческим типам. Поэтому только внутри одного и того же типа или, как говорится, цивилизации – и можно отличить те формы исторического движения, которые обозначаются словами: древняя, средняя и новая история.
Это деление есть только подчиненное, главное же должно состоять в отличии культурно-исторических типов, как сказать, самостоятельных, своеобразных планов религиозного, социального, бытового, промышленного, политического, научного, художественного, одним словом, исторического развития.
Отыскание и перечисление этих типов не представляет никакого затруднения, так как они общеизвестны. Это культурно-исторические типы или самобытные цивилизации, расположенные в хронологическом порядке, суть: 1) египетский, 2) китайский, 3) ассирийско-вавилоно-финикийский, халдейский или древне-семитский, 4) индийский, 5) иранский, 6) еврейский, 7) греческий, 8) римский, 9) ново-семитский или аравийский и 10) германо-романский. К ним можно еще причислить два американских типа: мексиканский и перуанский, погибшие насильственной смертью и не успевшие совершить своего развития. Только народы, составлявшие эти культурно-исторические типы, были положительными деятелями в истории человечества; каждый развивал самостоятельным путем начало, заключавшееся как в особенностях его духовной природы, так и в особенностях внешних условий жизни и этим вносил свой вклад в общую сокровищницу.
Начну с изложения некоторых общих выводов или законов исторического развития, вытекающих из группировки его явлений по культурно- историческим типам.
Закон 1. Всякое племя или семейство народов, характеризуемое отдельным языком или группою языков, довольно близких между собой – для того чтобы сродство их ощущалось непосредственно, составляют самобытный культурно-исторический тип.
Закон 2. Дабы цивилизация, свойственная самобытному культурно-историческому типу, могла зародиться и развиваться, необходимо чтобы народы, к нему принадлежавшие, пользовались политическою независимостью.
Закон 3. Начала цивилизации одного культурно-исторического типа не передаются народам другого типа. Каждый тип вырабатывает ее для себя, при большем или меньшем влиянии чуждых ему предшествовавших или современных цивилизаций.
Закон 4. Цивилизация, свойственная каждому культурно-историческому типу, тогда только достигает полноты, разнообразия и богатства, когда разнообразны этнографические элементы, его составляющие, – когда они не будут поглощены одним политическим целым, пользуясь независимостью, составляют федерацию или политическую систему государств.
Закон 5. Ход развития культурно-исторических типов всегда ближе уподобляется тем многолетним одноплодным растениям, у которых период роста бывает неопределенно продолжителен, но период цветения и плодоношения – относительно короток и истощает раз навсегда их жизненную силу.
Н. Я. Данилевский. Россия и Европа. (взгляд на культурные и политические отношения славянского мира к германо-романскому). – СПб.: 1889. – С. 88–96.
Вопросы для самоконтроля
1. Можно ли рассматривать Н. Я. Данилевского как одного из основателей цивилизационного подхода к изучению истории? Обоснуйте ответ.
2. Что включал Н. Я. Данилевский в понятие «культура», «цивилизация»?
3. Ознакомьтесь с концепцией Н. Я. Данилевского, попробуйте определить, как его учение согласуется со славянофильскими взглядами автора?
4. Подумайте, какие выводы можно сделать из «законов исторического развития» Н. Я. Данилевского?
ОСВАЛЬД ШПЕНГЛЕР (1880–1936). ЗАКАТ ЕВРОПЫ. 1913 г.
…Средством для понимания мертвых форм служит математический закон. Средство для уразумения живых форм – аналогия. В этом различии между полярностью и периодичностью Вселенной дело не в том, что сами по себе представляют исторические факты любого времени, а в том, что означает или на что указывает их влияние. Существует глубокая общность форм между дифференциальным исчислением и династическим государственным принципом эпохи Людовика XIV, между государственным устройством античного полиса и эвклидовой геометрией, между пространственной перспективой западной масляной живописи и преодолением пространства при помощи железных дорог. Приходится признать, что еще не существует специфически исторического рода познания. То, что этим именем принято называть, заимствует свои методы из физики. Кроме необходимости причины и действия – я назову ее логикой пространства, в жизни существует еще необходимость судьбы – логика времени, являющаяся фактором глубочайшей внутренней достоверности, который направляет мифологическое, религиозное и художественное мышление и составляет ядро и суть всей истории.
Вместо монотонной картины линейной всемирной истории я вижу феномен множества мощных культур, с первобытной силой вырастающих из недр породившей их страны, к которой они строго привязаны на всем протяжении своего существования, и каждая из них налагает на свой материал – человечество – свою собственную форму и у каждой своя собственная идея, собственные страсти, собственная жизнь, желания и чувствования и, наконец, собственная смерть. Культуры эти, живые существа высшего порядка, вырастают со своей возвышенной бесцельностью, подобно цветам в поле. Подобно растениям и животным, они принадлежат к живой природе Гете, а не к мертвой природе Ньютона. Во всемирной истории я вижу картину вечного образования и изменения, чудесного становления и умирания ограниченных форм. А присяжный историк видит в ней подобие какого-то ленточного червя, неутомимо наращивающего эпоху за эпохой.