Что касается самого намерения: намерение просто от чего-то избавиться существенно отличается от намерения человека, идущего по пути знаний и делающего для этого перепросмотр. Поэтому все же очень важно, что именно за намерение приложено и личного намерения здесь не достаточно - у него не будет той силы, которая заложена в аналогичном намерении магов многих поколений.
Как я уже сказал: в первую очередь для перепросмотра своей жизни я использовал сны. В них гораздо меньше барьеров между нашими проблемами и нашим осознанием их. Поначалу это было что-то вроде психоанализа. Но поскольку этим я занимался довольно долго и старался припомнить каждую мелочь, которая приснилась, то этот своеобразный перепросмотр фактически охватил всю мою жизнь. Тем самым я выполнил сразу две задачи: перепросмотрел свою жизнь, что высвободило достаточно сил, чтобы ее изменить. И второе: привлек к этой стороне нашей жизни (ко снам) свое внимание. Через год тщательных записываний снов у меня появилось во сне осознание. До этого о такой вещи я даже понятия не имел. Кастанеда еще не попал мне в руки, а понятие астрального тела, о котором читал в оккультной литературе, как-то не увязывалось со снами.
Что касается осознанных сновидений, то я его сделал, когда готовил свою книгу. Опять же: это высвободило немало энергии. В результате появилась книга "Первые врата сновидений", а также вскоре я начал попадать в особые состояния повышенного осознания.
Народ часто задается вопросом, как поступать с материальными свидетельствами нашей жизни; с предметами и вещами. Сам я не вижу в них пользы, но ведь не всегда так было. Например, в свое время я был фотографом-любителем. Даже с учетом периодического прореживания, фотографий все же оставалось две-три сотни. А потом я как-то сел перед костром, начал вспоминать те эпизоды, которые были на снимках и отправлял фотографии в огонь. Сейчас уже не фотографируюсь - не люблю это делать.
Другим примером могут служить книги. Я любил читать книги, и мне нравилось иметь наиболее интересные из них у себя. Не могу сказать, что у меня была большая библиотека, но все же была некоторая подборка особо интересных книг, которые можно было перечитывать по несколько раз. И я очень нервничал, когда возвращали мне их в небрежном состоянии или когда вообще забывали возвратить. Но потом сложилась такая финансовая ситуация, что я вынужден был продать все свои книги. С тех пор ситуация изменилась, но тяга к книгам пропала.
Но возвратимся к перепросмотру. В первой половине девяностых годов я уже довольно серьезно стоял на пути воина, одним из аспектов которого был перепросмотр. И вот я столкнулся с каким-то серьезным блоком. С какой стороны я ни подходил к нему - пробиться не мог. Перепросмотр застопорился. Я уже начал предполагать, что это последствия родовой травмы (по Грофу). Хотел, было, даже пройти через повторное переживание рождения, но в Одессе таких мастеров не было, а в Питер тогда я съездить не мог. В общем, я находился какое-то время в таком вот настрое - чувствовал конкретный блок, но ничего поделать не мог.
Затем мы как-то с товарищем, сидя на кухне за чаем, занялись этим делом. Надо отдать должное: у него хватило сил быть отрешенным. Он задавал прямые и, в общем-то, бескомпромиссные вопросы. С большим трудом, но у меня все же хватало сил на них отвечать. Меня всего трясло во время этой "экзекуции", он тоже выглядел бледным. Но, тем не менее, я знал, зачем мне это надо и держался так, словно от этого зависела моя жизнь. И мы докопались до такой вещи, как материнское программирование. Очень мощная вещь; фактически - программа нашего поведения на всю оставшуюся жизнь. Дальше копать не стали. Той ненависти, которую я в течение нескольких месяцев испытывал по отношению к своей маме, хватило сполна. Только через несколько месяцев я сумел совладеть со своими чувствами и, наконец, понял, что она - такая же жертва, каким был и я. И какими до сих пор так и остаются бывшие друзья из моего окружения. Дальнейший перепросмотр уже пошел без проблем.
Что касается той части меня, которая добровольно ввязалась в этот психоаналитический перепросмотр - со временем она набрала достаточно веса и начала доминировать, полностью заменив мою прежнюю личность. Когда я сейчас заявляю, что я воин (а многими это воспринимается с усмешкой) - именно это я и имею в виду. Прежняя, спонтанно созданная личность была полностью заменена новой, созданной самостоятельно и целенаправленно.
По поводу чувств к товарищу во время этого процесса - я чувствовал себя фактически полностью в его власти. Это, наверное, даже хуже, чем выйти на людную улицу полностью обнаженным. Чувствуешь свою беззащитность…
А что касается материнского программирования, то выглядит это примерно так: в самом раннем возрасте мы наиболее податливы для обучения нас восприятию мира. И как раз именно в этом возрасте возле нас всегда самый близкий нам человек - наша мама. Она рассказывает нам о жизни, объясняет, что хорошо, а что плохо. И вот эти ее поучения железобетонными плитами ложатся в фундамент нашего дальнейшего мировосприятия. Но поскольку наши родители - тоже продукт нашего противоречивого социума, то все свои ошибки они также вкладывают в нас. И благодаря раннему возрасту, открытости нашей психики к обучению, положительным чувствам, испытываемым по отношению к родителям, все заложенное в нас в этом возрасте имеет фундаментальную прочность. А дальнейший наш опыт взаимодействия с социумом лишь укрепляет это. Зачастую, многие занимают в жизни прочное положение не потому, что их психика устойчива, а потому, что она непробиваема. К сожалению, такая жесткая структура имеет существенный недостаток: если найти точку приложения - она просто рассыпается. Находясь на пути воина, такую точку приложения ищешь добровольно, что для нормального человека может показаться сумасшествием - добровольно выбивать у себя почву из-под ног. Именно одной из таких точек приложения являются этические нормы - т.е. социальные составляющие нашей личности.
А теперь вернусь к примеру. Для меня (думаю и для большинства) - это был вопрос секса, а также его социальная сторона, т.е. отношение к браку. У мамы по этому вопросу были более чем пуританские взгляды. Я даже удивляюсь, как она умудрилась родить троих детей. Секс без брака по ее понятиям был чем-то порочным. Именно это и было внедрено глубоко в моей психике. А еще она мне намекала, что предпочтительно сначала университет закончить, утвердиться в жизни, а затем уже и жениться. Это было ненавязчиво; на уровне подсознания. Мне ни разу прямо не было сказано, чтобы я делал так и так. Но программа работала. В том числе и физиологическая программа, заложенная самой природой. Таким образом, я вошел в глубокий кризис: то, что я делал входило в противоречие с тем, что "правильно", а то, что я должен был делать - никак не совпадало с моими потребностями. Отсюда - масса конфликтов в личном плане, обвинений друг друга в нежелании понять и т.п. Т.е. все то, с чем большинство живет всю свою жизнь.
Когда я все это раскопал, когда я увидел, что фактически всю свою жизнь руководствовался ненавязчивыми пожеланиями своей мамы, первым моим побуждением было тут же поехать к ней и сказать, что она поломала мне всю мою жизнь. Не помню, наверное, по каким-то причинам просто не получилось поехать (может - денег не было). Ну, а потом… Потом я увидел, что она так же не виновата в этом, как и любой другой. Все мы подчиняемся одним и тем же законам социума.
На форуме у меня, было, спросили, какие вопросы задавал мне напарник, что они могли вызвать у меня столь бурную реакцию - мою ненависть к маме. Боюсь, я не могу вспомнить слов, которые произносились. Да они и не существенны. Это не строгая техника - это импровизация. По желанию, ее можно назвать "искусством использования намерения слов". Здесь что важно: важно, чтобы человек принял решение докопаться в себе до чего-то такого, что, как он чувствует, сидит где-то глубоко в нем и мешает ему жить. Но решение непреклонное: или умру, или докопаюсь. А потом находишь себе грушу для битья. Нет, правильнее сказать: того, кто будет тебя бить. Любого человека, но желательно - сильного. И говоришь ему, что в твоей психике что-то есть и нужно докопаться до него, а самому не получается. Уж что, а люди любят рыться в дерьме других. Таким образом, человек пойман; а возможность безнаказанно порыться в чужой психике (тем самым - безболезненно посмотреть на свое отражение) введет человека в особое состояние эйфории. С другой стороны, твой страх из-за обнажения всей подноготной твоей жизни перед другим человеком также вводит в особое состояние эйфории. Ну, а дальше уже включается в работу Дух или что там оно еще включается; может - Нагваль. Это не важно, как его назвать. Просто нужные слова находятся сами собой, как чистейшей воды импровизация. И единственный ключ к этому - твое непреклонное желание добраться до проблемы.
Это был пример очень глубокого перепросмотра. Перепросмотра, который освобождает массу дополнительной энергии, давая возможность использовать ее для чего-то более полезного. Постепенно начинаешь видеть всю свою жизнь совсем по-другому. И замечаешь такие взаимосвязи, о которых даже не подозревал.
Одним из примеров, как перепросмотр влияет на изменение отношения к жизни, может послужить такой вот случай. У Карлоса Кастанеды есть одна история с двумя перекормленными кастрированными котами, которых должны были усыпить. Одного из них звали Максом. В последний миг у Макса проявилась его жажда к жизни. Карлос выпустил кота, надеясь, что у того проснулся "кошачий дух" и он, вопреки всему, сможет выжить в той среде, к которой совсем не привык. Потом Карлос долго сравнивал себя с этим котом…
Есть и у меня подобная история. В начале восьмидесятых в нашей стране хорошие книги были редкостью. Но Союз понемногу трещал по швам, и периферия все чаще делала что-то на свое усмотрение. Так было и с книгами. Если московские издательства очень редко выпускали хорошую художественную литературу или выпускали такие книги в малых тиражах, то в более удаленных частях Союза хорошие книги можно было встретить чаще. Не поступив с первого захода в университет, я год работал на наблюдательной станции в одном из сел недалеко от Одессы. Село было на самой границе с Молдавией. И мы периодически ездили в ближайшие молдавские села за книгами молдавских издательств. Организованно, на обсерваторской машине устраивали такие набеги.