К. Рудницкий пишет: "Свою новую аудиторию Александр Николаевич Вертинский восхищал законченностью отделки каждой вещи, необыкновенной точностью ее интонационной и пластической разработки. Я видел, как горячо, как долго и восторженно аплодировали Вертинскому В. Качалов, И. Козловский, А. Коонен, С. Михоэлс, А. Тарасова, М. Яншин, Б. Ливанов, В. Топорков, М. Романов, Л. Утесов: мастера, они благодарили и приветствовали мастера. В сущности, Вертинский был первым из певцов-поэтов, вышедших на отечественную эстраду. С него началась традиция, которая развивается и обогащается поныне. Умение превращать всякую, даже непритязательную, легкомысленную песенку в своего рода миниатюрную драму, где есть и завязка, и кульминация, и развязка (часто неожиданная), способность любой сюжет поднять на уровень подлинной поэзии, искусства и внезапная смена темпов, непринужденные переходы от речитатива к свободно льющемуся вокалу, от патетики к юмору и от интонаций саркастических к гордым, торжественным — вот богатство, которое сохранилось доныне в записях Вертинского и которое перейдет к следующим поколениям как итог долгой и трудной жизни художника, сумевшего полностью выразить в искусстве и свою неповторимую индивидуальность, и свою судьбу".
Вертинский работал до последнего дня жизни (21 мая 1957 года) и умер на гастролях в Ленинграде, неожиданно, очевидно от сердечной слабости.
БЕССИ СМИТ
(1894–1937)
Величайшая из исполнительниц блюза, по единодушному признанию, — Бесси Смит. Ее пение завораживало публику и вызывало благоговение коллег. Новоорлеанский гитарист Денни Баркер говорил: "Когда она пела, в зале можно было услышать звук падающей булавки". Фрэнк Уокер, один из управляющих фирмы "Коламбиа", с которым связана вся карьера Бесси Смит в грамзаписи, так описывал ее первое появление в студии: "На вид ей было лет семнадцать — высокая, полная, до смерти напуганная, даже жалкая. Но вы моментально все забывали, когда начиналось пение, потому что Бесси пела блюзы так, что не верить ей было нельзя".
"Ма Рэйни иногда превращала III "блюзовую" ступень в обычную мажорную терцию, а Бесси Смит сделала этот прием своим "фирменным" знаком, — пишет Д. Коллиер. — В великолепном блюзе "Cold in Hand Blues", записанном в 1925 году, где ей аккомпанирует на корнете Луи Армстронг, она раз за разом берет "блюзовую" III ступень, довольно долго держит ее, слегка изменяя уровень, а затем разрешает ее наверху в мажорной терции…
Бесси Смит в знаменитом блюзе "Taint Nobodys Business If I Do" поет практически a capella, совершенно отрывая мелодию от граунд-бита, задаваемого не всегда отчетливо пианистом Кларенсом Уильямсом. Вообще, исполнители блюзов всегда больше заботились о тексте, чем о музыке.
Но почему эти исполнительницы были ближе к европейской традиции, нежели мужчины-певцы предшествующего поколения? Причина, вероятно, в том, что большинство певиц исполняли не только блюзы (как ранее мужчины), а были популярными вокалистками менестрельного жанра и считали себя эстрадными артистками. Выступали они не в кабаре, а в менестрельных и эстрадных представлениях, исключительно популярных среди негритянского населения, да и у части белой публики на Юге США. Пели они и в многочисленных палаточных залах типа нынешних цирковых шапито. В репертуар певицы Бесси Смит обычно входили и популярные мелодии, и блюзы. Бесси исполняла также юмористические номера, танцевала, принимала участие в грубоватых комических сценках. Негры, работающие в системе шоу-бизнеса белых, неизбежно попадали под влияние европейской музыки…"
Бесси Смит родилась в Чаттануге, штат Теннесси, вероятно в 1894 году; в большой семье она одна из семи детей. Отец умер, когда Бесси была совсем маленькой. Девочке едва исполнилось восемь лет, и вот умерла мать. Детей воспитывала старшая сестра Виола.
Скорее всего, в детстве Бесси слушала музыку набиравшего силу регтайма. Также вполне возможно, что она ходила в церковь по воскресеньям и пела там духовные гимны. Как бы там ни было, уже в девять лет девочка пела на улицах, получая пятицентовые монеты от сердобольных прохожих.
В 1912 году Бесси приняли танцовщицей в эстрадную труппу. В этой труппе работали знаменитая певица Ма Рэйни и ее муж. Но девушка пробыла там недолго, вскоре перешла в другую труппу. В течение нескольких лет молодая певица поет в различных театрах. Порой она гастролирует в составе эстрадных групп. К концу Первой мировой войны, когда начинается джазовая лихорадка, Бесси уже довольно известная певица.
Звездный час Бесси Смит пробил в 1923 году. Фрэнк Уокер слышал Бесси на Юге несколькими годами раньше и сохранил воспоминание о силе ее голоса. Он послал Кларенса Уильямса разыскать певицу, чтобы привезти ее в Нью-Йорк. Сначала Бесси записала "Down Hearted Blues", а затем "Gulf Coast Blues". Смит ждал невероятный успех: не прошло и полугода, как было продано 780 тысяч пластинок!
Коллиер отмечает: "Голос Бесси, низкий и сочный по тембру, с годами становился суше и грубее. В конце своей карьеры она все чаще пользовалась гортанными тонами — возможно, для того, чтобы лучше управлять своим голосом. В исполняемых Бесси Смит блюзах нет ложной патетики и слезливости. Ее блюзы решительны, требовательны, страстны. Но страсть эта не чувственна, это горестный и разгневанный крик раненого. Не потому ли он находит отклик у множества слушателей, что каждый из нас не избежал ударов судьбы?"
В начале 1930-х годов успехи певицы пошли на убыль. То было время "великой депрессии" — индустрия шоу-бизнеса пришла в упадок, грамзапись практически умерла. К тому же менялись вкусы как негритянской, так и белой публики: на первые роли выдвигались большие джаз-оркестры, так называемые биг-бэнды.
Смена вкусов на Бесси Смит сказалась не так сильно: публика никогда не переставала ее любить, а ее блюзы были популярны независимо от моды. В последний раз певица записалась в 1933 году: серия записей, которая включала громоподобный "Gimme a Pigfoot" и два мощных трагических блюза — "Down in the Dumps" и "Do Your Duty". В записи участвовали великолепные музыканты — Джек Тигарден, Чу Берри и Бенни Гудмен.
Пластинки подтверждают что, несмотря на ослабление голоса, Бесси по-прежнему остается великолепной певицей. Казалось, тяжелые дни остались позади — началось экономическое оживление. Шел 1937 год; Бесси пела в ночных клубах, строила планы новых записей, вела переговоры о съемках в кинофильме — к тому времени она уже снялась в короткометражке "Блюз Сент-Луиса".
Однако судьба была к ней немилосердна. Осенью певица отправилась на гастроли по Югу США. Здесь 26 сентября Бесси Смит погибла в автомобильной катастрофе.
Вскоре после ее смерти возникла легенда, что ранение Бесси не было смертельным, а смерть певицы — результат того, что в клинике для белых ее отказались принять из-за цвета кожи. Эта легенда стала широко известной и даже легла в основу пьесы Эдварда Олби "Смерть Бесси Смит". Однако эта история, скорее всего, придумана некоторыми политиками с пропагандистской целью. По свидетельству врача, оказывавшего последнюю помощь Бесси Смит, "на месте катастрофы не нашлось ни одной санитарной машины, которая могла бы доставить ее в больницу. В то время в глубинных районах хлопковых плантаций Юга не было санитарных машин ни для белых, ни для цветных". Врач также сказал, что состояние Бесси было столь тяжелым, что у нее не оставалось практически никаких шансов выжить.
ЛЕОНИД УТЕСОВ
(1895–1982)
Об отсутствии у себя певческого голоса Утесов говорил: "Пусть так! Я пою не голосом — я пою сердцем!"
Леонид Осипович Утесов (настоящее имя — Лазарь (Лейзер) Иосифович Вайсбейн) родился 21 марта 1895 года в Одессе в еврейской семье любящих, но небогатых родителей.
Отец, желая дать сыну хорошее образование, определил его в коммерческое училище. Коммерция мало интересует Леонида; в училище был неплохой хор и духовой оркестр, и молодой человек большую часть времени занимается музыкой, поет, выступает на сцене — совершенно счастлив.
"Говорить, что училище Файга было тем местом, где мальчики хотели учиться, неверно. Как правило, учиться они не хотели. Вообще нигде. Бывали, конечно, исключения — редкие! — когда мальчик обнаруживал рвение к учебе. Мой старший брат, например, учился у Файга, а потом сдал экстерном за гимназию и государственные экзамены за университет. Да я и сам в первом классе был таким энтузиастом. А дальше… сами понимаете. Дальше скрипка и балалайка начали меня привлекать больше, чем история и география. Тем более что осуществлять эти желания, то есть, попросту говоря, играть на разного рода инструментах, учась у Файга, было совсем нетрудно.
Пусть никто не думает, будто я хочу сказать, что сегодня школьная самодеятельность на низком уровне, наоборот — на высоком. Но и у Файга в среднем учебном заведении было совсем неплохо. У нас были симфонический оркестр, оркестр щипковых инструментов (гитары, мандолины, балалайки), хор в шестьдесят человек. И в дополнение ко всему — директор училища, действительный статский советник Федоров, был композитором и написал оперу "Бахчисарайский фонтан", которая шла в одном из провинциальных театров. Он руководил всей музыкальной жизнью училища. Руководил не распоряжениями и приказаниями, а мог, придя на репетицию, сесть за рояль и показать, как надо исполнить тот или иной кусок…
Моя музыкальная ненасытность толкала меня и туда и сюда, я хотел везде поспеть: в симфоническом оркестре играл на скрипке, в щипковом на пикколо-балалайке, в хоре был солистом. И на ученических балах я принимал участие чуть ли не во всех номерах, ибо был участником всех кружков".
Отец, после того как узнал, что сын выступает в концертах, категорически запретил ему вообще заниматься музыкой. Леонид не стал спорить: в 1912 году ушел из училища и устроился в городской цирк. Там проработал полгода, после чего отправился в Кременчуг, где стал артистом театра миниатюр. Именно тогда и появился всем известный сценический псевдоним Утесов, вскоре ставший фамилией.